— Просто наслаждалась жизнью.

— Как можно наслаждаться жизнью, не будучи окруженным близкими людьми?

— Не всех в этом мире окружают близкие люди. А что ты скажешь о душевном одиночестве человека, находящегося в окружении своих многочисленных суетливых родственников?

Мина недоверчиво покосилась на меня.

— Да, конечно, можно быть одиноким и в толпе, — сказала она, — но зачем идти на одиночество сознательно?

Я не стала выкладывать ей все то, что было у меня в голове. Ее не всегда устраивали мои мысли. В отличие от меня она тверже стояла ногами на земле, не творила себе идеалы и не понимала, как все годы жизни можно быть привязанной к одному человеку однажды и навсегда.

Есть люди, внутренняя жизнь которых идет совсем в другом направлении, чем их внешняя жизнь. И никто из окружающих даже и не догадывается о том, как тяжело таким людям жить.

Так и в моей жизни, внутри меня всегда кипел вулкан историй, происшествий и событий, а внешне — была тишь да благодать. Но придумать нечто особенное, что перевернуло бы мою жизнь с ног на голову, я пока не могла.

Итак, время шло, а моя жизнь не обрастала глобальными переменами. Но все равно каждый новый день сокровища вселенной преданно лежали у моих ног, я это ясно чувствовала. И в любой момент я могла протянуть руку и прикоснуться к тайнам тайн и загадкам загадок, и быть на пороге любого ответа и открытия.

Хотеть чего-то иного — удел всех людей на этой земле. Каждый человек мечтает сам написать свою судьбу. Всю жизнь человек старается не сойти с ума, вышивает крестиком, снимает фильмы, строит дома, пишет книги, пытается учить других людей. А по сути — каждый пытается открыть в себе самого себя.

Но это в глобальном смысле. А что делать, если и в мелочах ничего не удается? Вы не замечали, почему обычно все происходит совсем не так, как было задумано с самого начала?

Почему, например, идешь куда-то в гости, надеешься славно провести время, а получается наоборот. Вечер проходит неудачно, а потом еще всю неделю жалеешь, что вообще вышел на улицу.

Или рассказываешь что-то человеку, который тебя якобы понимает. А потом хватаешься за голову: зачем ты ему все это рассказал?

Или вообще, кто-то тебе кажется прямо-таки кладезем благородства… Ну дальше лучше вообще не продолжать.

Флибустьер в душе мечтает стать фермером. А фермер спит и видит себя вольным флибустьером. Всем всегда хочется быть в другом месте, а не там, где они находятся сейчас.

И все люди делают вид, что где-то в других местах их ждут какие-нибудь ужасно умные дела. А там, где люди находятся в настоящий момент, они находятся ненадолго, понарошку и как бы на черновик.

Я много думала о своих писателях и хирургах. Но чем больше я о них думала, тем больше ничего не понимала.

Пока я точно осознавала только одно: все люди в мире живут как живется, не задумываясь о неизбежном.

Об этом думают только писатели. И только хирурги держат это неизбежное в своих руках.

С доктором Олсеном мы иногда встречались у реки возле бывшей заколдованной заводи и вели умные разговоры.

— Не живи мечтами, — сказал мне как-то доктор Олсен, — живи настоящим. Попытайся сама управлять вселенной.

— Но вселенная создана не мною, — сказала я. — Как же я могу ею управлять?

— А ты попробуй, — сказал доктор Олсен. — Если по-другому взглянуть на этот мир, увидишь много того, чего еще не видела. Неинтересных людей нет, каждый человек по-своему своеобразен. И скучных событий тоже нет, в каждом скучном событии нужно увидеть рациональное зерно. И ненужных природных явлений тоже не существует. Разрушение во имя созидания, расставания ради новых встреч, нежелательные перемены в жизни к новым более интересным событиям.

Я с восторгом смотрела на доктора Олсена и трепетно внимала его речам. Я всегда обожала такие речи, когда кажется, что вот только руку протяни, и твоя жизнь изменится в ту сторону, в которую ты желаешь ее переменить.

— Внутри каждого из нас вертится вселенная, — сказал доктор Олсен, — связь времен, смена поколений, загадки всех цивилизаций, все это не просто так существует в абсолютно каждом из нас.

— Ну спасибо, утешили, — сказала я. — А теперь докажите на собственном примере, как ваша жизнь вдруг может перемениться в ту сторону, в которую вы хотите ее переменить.

Доктор Олсен улыбнулся.

— Скоро закончится лето, и я уеду в свой город. И я уеду не один.

— Ну конечно, — сказала я, — вы увезете с собой свою ненаглядную бабушку.

— Э нет, — сказал задумчиво доктор Олсен, — я чувствую, со мной что-то еще произойдет.

Я только искоса оглядела его на предмет, нет ли у него сегодня температуры. Но доктор Олсен выглядел вполне бодрым и жизнерадостным. И я не стала вдаваться в дальнейшие подробности скорого изменения его жизни.

Раз внучатый племянник колдуньи говорит, что с ним что-то непременно должно произойти, значит, так тому и быть.

К концу лета наша Анна в очередной раз засобиралась замуж.

— Как тяжела свобода, когда ее не с кем разделить, — сказала она нам с Миной.

— Ты бы хоть что-то новенькое сочинила, — сказали ей мы, — а то эти речи мы уже слышали.

— Все истины лежат на поверхности, — сказала Анна, — человеку даже незачем что-то сочинять.

— Да что ты говоришь, — сказали мы с Миной, — какие свежие мысли!

Как-то я встретила Люси Надсен в центре города.

— Ты представляешь, — вскричала на весь центр города Люси Надсен, — Марк Роснан стал обыкновенным человеком!

— Ну и что? — спросила я.

Люси Надсен даже опешила.

— Но это же трагедия! — Она развела руками.

— Трагедия — быть человеком? — уточнила я.

— Быть обыкновенным человеком — трагедия для Марка Роснана, — сказала Люси Надсен.

— Хорошо, уговорила, я обдумаю эти твои мудрые мысли сегодня перед сном, — сказала я и пошла своей дорогой.

Люси Надсен еще долго стояла посреди улицы и задумчиво смотрела мне вслед. Я не поддержала ее мнения о трагедии, для Люси это было неумно и непонятно. И она теперь и сама не знала, как к этому относиться.

Марк Роснан и Даниэль жили в своем собственном замкнутом мире. Но мало кто из окружающих людей подозревал, что проблемы уже начинают потихоньку стучаться в их плотно запертую дверь.

Так получилось, что с некоего неопределенного времени Даниэль была в растерянных чувствах. Она была рядом с богом, спустившимся с небес, но что-то было не так в этой прекрасной картине мира.

Бог кашлял по ночам, пил слишком крепкий кофе, полюбил смотреть по телевизору футбол и новости, готовил божественные обеды, но он совсем не писал свою прозу.

А еще к концу лета на нашей телестудии собрались снимать очередное шоу. В студию были приглашены Марк Роснан и доктор Олсен.

Все понимали, что эти люди, каждый по-своему, интересны. Но не все понимали, как ведущий найдет общие точки в разговоре с этими двумя людьми.

И вот в один прекрасный вечер мы все с подозрением собрались около телевизора.

Ведущий шоу хорошо выглядел и тщательно подготовился к такой ответственной передаче. Ведь он собирался весь вечер блистать остроумием, затмить своих гостей и тактично намекнуть всем и вся, что вообще-то самый интересный человек на этой планете, разумеется, он сам.

Ведущий шоу, сверкая улыбкой, сказал, что представлять гостей не имеет смысла, так как их все и так знают, но он все же их представит. Так вот, это известный на весь мир писатель Марк Роснан и теперь известный у нас в городе доктор Олсен.

Ведущий сказал, что эти двое людей — представители таких очень разных профессий, что он даже не знает, какую бы он мог провести параллель между этими людьми. Потом, немного подумав, ведущий сказал, что вообще-то он подозревает, что между профессиями писателя и хирурга существует какая-то связь, но только он пока не определил, что это за связь.