— Хорошо, — согласилась она, с улыбкой наклоняя голову. — Но если вы хотите предложить снимать предмет одежды за каждый проигрыш, то должна вас предупредить, на мне свитер, две рубашки и три пары носков.

Энтони наклонился и потрогал ее ноги.

— Черт бы побрал Пегги! — в шутливом разочаровании воскликнул он. — На ней всегда было слишком много одежды.

Выпрямившись, хозяин мрачно оглядел гостью, поглаживая пальцами ладью.

— Если говорить серьезно, то я действительно считаю, что мы могли бы что-нибудь поставить на игру.

С трудом Линда отвела глаза от руки Брука. Движения его длинных пальцев завораживали.

— Что, например? — спросила она.

— Например, «Счастливый дом».

Вспыхнув, Лин встретилась с его глазами.

— Это что, шутка? Совсем не забавно!

— Никаких шуток. — Энтони продолжал вертеть ладью. — Я серьезно. Если вы выиграете, «Счастливый дом» остается у Стоуна.

— Совсем не смешно. — Она сжала губы, задетая тем, что Брук находит возможным играть с ней таким образом. Было так хорошо, они приятно проводили время, ей даже начало казаться, что они смогут стать… ну, если не друзьями, то, во всяком случае, перестанут быть врагами. — Стоун не хочет оставлять себе фирму. Он не может этого позволить.

— Сможет, если я передам ему кое-какую информацию.

— Что вы имеете в виду? — В голосе девушки звучало недоверие. — Вы знаете что-то такое, чего не знаем мы? Это невозможно.

Энтони оставил ладью в покое.

— Подумайте спокойно. Вы ведь не считаете, что я куплю компанию по доброте душевной? — Ее ответ тут же отразился на лице, и Брук сухо улыбнулся. — Разумеется, не считаете. Значит, у меня припрятано кое-что, чего нет даже у вашего дорогого Стоуна…

— Он не мой дорогой Стоун, — тут же с жаром возразила Линда. Она понимала, что сейчас не это имеет значение, но ей не понравились интонации. Кроме того, ей почему-то казалось важным дать понять Бруку, что Стоун просто ее друг. И ее шеф. Не больше.

— Рад слышать. — Энтони поднял бровь с тем высокомерным видом, который она так хорошо знала. Это ужасно раздражало и притягивало одновременно. — В любом случае, я располагаю некими сведениями, можете мне поверить. Если я передам их Стоуну, у него не будет затруднений с займами, пока дело не пойдет в гору.

Она колебалась. Улыбаясь, Брук помахал рукой над доской.

— Ну, что скажет, белая королева? Согласны на пару часов тишины? Только вы, я и шахматы. Если вы выиграете, я скажу вам секрет.

Лин боролась с собой, пытаясь подавить смятение и мыслить четко и ясно.

— А если выиграете вы? — наконец тихо спросила она.

— Тогда я забираю компанию, — ответил он, и его бровь поднялась еще выше. — И вас вместе с ней.

Он видел, что девушка слишком ошеломлена, чтобы говорить.

— Меня? — выдохнула она, и на ее щеках выступила краска. — Вы шутите.

— Нет, не шучу. — Брук наблюдал, как возмущение сменяется недоверием, как переполняющие чувства борются друг с другом. — Почему это вас удивляет? Вы работе на компанию, которую я собираюсь купить. Разве отсюда не следует, что вы будете работать на меня?

— О, — сказала она, покраснев еще сильнее. — Я подумала…

Он улыбнулся.

— Что-то более личное?

Негодование побороло все остальные чувства и выплеснулось наружу. Она выпрямилась. Глаза ее сузились.

— Да, я подумала именно так, — жестко сказала Линда, гневно глядя красивыми синими глазами. — Возможно, это нелепо, но, честно говоря, ваше умозаключение такое же нелепое. Не можете же вы ожидать, что я опять буду на вас работать? Никогда не поверю, что вы хотите этого.

— Почему нет? — Он по-прежнему улыбался. — Вам ведь нужна работа? Или вы внезапно разбогатели?

Она села еще прямее, что казалось невозможным.

— Нет, но Кристофер Стоун просил меня остаться его помощником. — Линда так высоко вздернула подбородок, что Брук засомневался, видит ли она его.

Ну конечно. Просил остаться. Энтони подхватил ближайшую фигуру и начал крутить ее в руках, пытаясь подавить раздражение. Великодушие и щедрость человека, стоящего на грани банкротства! Кристофер ничего не упустит. Пока Стоун разыгрывает святого, Линда со своей глубокой благодарностью еще решит, чего доброго, что любит его.

— Понятно, — сказал Брук, не скрывая сарказма. — Как любезно с его стороны. Однако скажите мне, пожалуйста… в чем могут состоять обязанности помощника человека, у которого нет собственного бизнеса?

Ее глаза превратились в узкие щелочки.

— Я не совсем понимаю…

— Вы прекрасно понимаете. — Глядя как бы со стороны, Энтони поражался, почему он ведет себя как осел. Отдавая отчет, что его не должны касаться отношения этих двух людей, он не мог становиться. — Я хочу сказать, что в ответ на столь чрезмерную преданность, Стоун вполне может запросить больше, чем просто благодарность.

Брук перешел все границы. Он был готов к взрыву, грому, к пальбе из тяжелых орудий. Он приготовился выслушать, какой он сукин сын и грязный негодяй, как он смеет даже произносить святое имя Кристофера Стоуна…

Но реакция его потрясла. Подбородок девушки медленно принял нормальное положение, а глаза приобрели обычную миндалевидную форму. Со вздохом она запустила пальцы в волосы, потерла висок.

— Вы правы, наконец сказала Лин устало. — Стоун действительно хочет другого. Но он знает, что ничего не получит. Я объяснила ему, что не люблю его. Он мой самый близкий друг, но не больше. — Она нахмурилась. — Но он не хочет с этим мириться.

Брук кивнул.

— Могу представить. — Впервые он посочувствовал мужчине. — Но не приходило ли вам в голову, что, оставаясь с ним, вы не делаете ему лучше? Очень тяжело ежедневно видеть вас и сознавать, что вы недосягаемы. Или еще хуже: ваше присутствие будет подпитывать его надежды, как аппарат искусственного дыхания.

Она подперла голову рукой, поставив локоть на столик.

— Да-да, — монотонно проговорила Лин. — Я знаю. Я думала над этим. Поэтому, как только продажа будет оформлена, я уйду. Я рассказываю вам об этом, потому что… — Она опустила глаза на шахматную доску. — Я не знаю, зачем говорю все это. Я прошла собеседование в нескольких компаниях, и мне предложили место. Как только сделка будет завершена, я ухожу в другую фирму.

Линда подняла чудесные синие глаза, поблескивающие в свете свечей.

— Я собиралась рассказать все Кристоферу, но он попал в больницу, а это не совсем подходящее место для вручения заявления об уходе. Честное слово, Энтони, я многим обязана ему. Он помог в очень тяжелое для меня время. И я надеялась привезти ему контракт о продаже, а потом уже сказать о переходе.

Брук с трудом поборол желание протянуть руку и коснуться ее пылающей щеки. Господи, какая она идеалистка! Вдруг он почувствовал огромное облегчение оттого, что решил купить эту чертову компанию. Он буквально видел, что могло произойти в случае его отказа. Линда вполне могла выйти замуж за Стоуна, только чтобы утешить его. При этой мысли все внутри Тони сжалось. Судя по всему, Стоун не постесняется и дальше играть на сочувствии девушки. Вплоть до алтаря, если сможет.

Но этого не случится. Он не допустит.

— Итак, вы принимаете условия. Лин? Давайте закончим партию. В случае победы вы привезете вашему боссу кое-что получше контракта. Вы привезете ему еще один шанс.

Линда покачала головой, но Энтони уже сделал ход пешкой.

— Играйте, — велел он. — Вы же ему обязаны? Вы не сможете жить с сознанием, что упустили единственную возможность спасти его!

Девушке нечего было возразить. Да и о чем спорить? Она опустила взгляд на доску и сделала довольно безрассудный ход королевским конем. Брук удержался от улыбки, но испытал огромное облегчение. К завтрашнему дню на душе у обоих будет значительно светлее.

Он потратил два часа, чтобы проиграть, не возбудив подозрения. Ферзь Линды в конце концов загнал короля соперника в угол, и игра закончилась.

— Мат, — почти прошептала девушка. Она подняла лицо, ошеломленная, или слишком уставшая, или то и другое вместе. Во всяком случае, не выказывая радости, вопреки его ожиданиям.