Мимолетная улыбка тронула его губы.

– Ты уже говорила. Но пока это не доказано научно, твоя работа на Ранчо во время моих экспериментов приводит к конфликту интересов. Ты получила бы возможность влиять на результаты.

– Единственное, на что я могу повлиять, так это на количество твоих зубов! – заявила она, потрясая кулачком. – Ты не можешь понять, что, помимо денег, Ранчо – мой родовой дом. Моя бабушка жила там, когда была ребенком, точно так же, как и Франциска. Я знаю там каждый камень. Я не только люблю его – я лучший гид. Это для тебя ничего не значит?

– Это временно, – настаивал он. – Как только все решится…

– Меня же могли прогнать. – (У него сузились глаза.) – Об этом ты не подумал, когда делал свой запрос, нет?

– Не понимаю. Почему тебя могли прогнать?

– Потому что работник… – Она перебила себя, чтобы пояснить: – Я цитирую своего начальника, понимаешь?

Он нетерпеливо кивнул.

– Понятно.

– Цитирую: «Иметь работника, связанного с разоблаченным духом, нежелательно. Если профессор Кингстон докажет, что Франциска не существует, люди могут подумать, что мы специально наняли аферистку. А это плохо повлияет на общественное мнение и скажется на бизнесе». Конец цитаты.

– Я сожалею, я…

– Ты сожалеешь? Ха! Если бы ты сожалел, то сложил бы в чемоданы свою актриску-привидение и своего ловкача электронщика и поймал первую попутную машину. Мне нужна эта работа. Мне нужно оплачивать счета. Мне нужно содержать бабушку.

У Зака сжались челюсти. Он смотрел мимо нее, далекий и недостижимый.

– Я понимаю, что тебе приходится туго, но уехать не могу. Я связан.

– Тебя не связать, тебя в тюрьму посадить надо!

Жесткий взгляд снова обратился к ней.

– Означает ли это, что ты решила разорвать наше соглашение?

Она сверкала глазами, не в силах остановиться… и проклинала это бессилие.

– Ты вырываешь хлеб изо рта порядочных, с трудом добывающих его людей. Тебе должно быть стыдно.

Он приблизился.

– Ты хочешь вернуться на работу, а я хочу выяснить, существует ли твой дух. Чем скорее это будет сделано, тем скорее ты вернешься на работу. Помоги мне, чтобы мы оба смогли вернуться к нормальной жизни.

– Ты не человек, понимаешь? – сказала она с отвращением. – Какое право ты имел прийти и вот так разрушить мою жизнь?

Его лицо окончательно замкнулось, утратив все следы сочувствия.

– Ты приняла решение написать коммерческую книгу о своем духе. Это дало мне право определить состоятельность твоего заявления.

– Ни черта оно тебе не дало!

– Ты будешь сотрудничать?

Она уставилась в землю, наблюдая за непрерывной вереницей муравьев, спешащих между листьями, засорившими давно не стриженную траву. Он прав. Что сделано, то сделано. Довести до логического завершения все, что ими начато, – единственный способ изменить нынешнее положение. Она нахмурилась и сказала неохотно:

– О'кей, я буду сотрудничать. Но требую точного срока. Если ты не сможешь доказать отсутствие моего привидения к кануну Дня всех святых, то признаешь поражение и уедешь. Договорились?

– Договорились.

– В таком случае лучше тебе войти и познакомиться с Наной. Она уже десять минут выглядывает в окошко. Если мы немедленно не войдем в дом, у нее будет истерика.

– Боже упаси. Идем скорее.

Рейчел провела его по дорожке и открыла дверь. На пороге сидел Сникзиф, загораживая проход. Чтобы миновать Наниного самозваного телохранителя, надо было представить гостя. Для безопасности она встала между человеком и животным.

– Зак Кингстон, наш кот, Сникзиф. Он нас недавно удочерил.

Зак заглянул ей через плечо.

– Это кот? Ты уверена?

Она посмотрела на Сника. Сник вперил в нее холодный, немигающий, хотя и косой взгляд.

– Совершенно уверена.

– У него нет хвоста.

– Верно.

– У котов есть хвосты.

– Но не у моего.

– У него только одно ухо.

– Тсс. Я еще не сказала ему об этом.

– У котов должны быть усы.

– У Сникзифа есть усы.

Он ткнул в него пальцем.

– Это не усы. Это чаплинские усишки. Нет.

Это не кот. Я не могу сказать точно, кто это. В одном я уверен. Это не кот.

Сникзиф подпрыгнул и исторг пронзительный вой. Зак предпринял стратегическое отступление. Кот выгнул спину, яростно зашипел и попытался свести косые глаза на каком-то объекте позади них. Рейчел обернулась.

По дорожке, пыхтя, приближался кругленький человечек в плохо сидящем костюме.

– Миссис Витакер? – крикнул он, прижав к груди дипломат.

Рейчел нахмурилась, подавляя искушение по примеру Сникзифа зашипеть на него.

– Нет, – непреклонно ответила она.

– Она дома?

– Нет, – повторила Рейчел. – Уходите.

Зак придвинулся ближе. Властная рука легла на ее плечи, притянула и пригвоздила к месту. Она ощутила нелепую благодарность за его присутствие. Так легко вдруг оказалось забыть, что он – враг, особенно когда чувства пришли в такое дивное смятение от его близости.

Человечек затормозил. Ширина Заковых плеч и угрожающая поза ему явно не понравились.

– Вы не можете вечно выставлять меня, леди. Рано или поздно миссис Витакер придется поговорить со мной. Она должна моей компании уйму денег.

Чувствуя странную уверенность в новообретенной позиции, Рейчел сверкнула глазами на человечка.

– Если бы не несчастный случай с Наной, мы бы ни гроша вам не задолжали. Между прочим, мы делаем выплаты.

– Подтверждаю. Но по пять долларов в месяц ей придется… – он полез в дипломат и выдернул пачку бумаг, пробежал толстеньким пальцем по колонке цифр, – ей придется выплачивать долг до 2104 года.

– Прекрасно. Значит, вы получите долг к 2104 году, – безжалостно заявила она. – А теперь, поскольку мы решили это маленькое затруднение, уходите.

Человечек с опаской взглянул на Зака.

– Мы вызываем ее в суд. Мы удержим дом в счет долга. Она потеряет его, если не будет платить своевременно.

Рейчел ощущала надежность Заковых рук.

– Вы потащите несчастную старуху к судье? Вы лишите ее дома? Продадите из-под ее покалеченных ног? Выбросите ее на улицу?

– Да.

– Ничтожество… – Она ринулась вперед, но была остановлена обхватившей талию рукой Зака. Он снова подтащил ее к себе. – Подойди поближе, – она в неистовстве грозила толстяку кулачком, – подойди поближе, ты, недомерок, дешевка, Богова ошибка!

– Лучше вам сейчас уйти, – посоветовал сборщику долгов Зак.

В этой суматохе Сникзиф выскочил из дому, полоснул человечка по лодыжкам и метнулся обратно.

Сборщик уставился на клочья штанов.

– Я подам в суд.

Рейчел брыкалась в руках Зака.

– Ну же! Будьте гостем. Чувствуйте себя как дома. Давайте!

– Мое почтение, – сказал сборщик долгов и заковылял вниз по дорожке.

Не убирая руки, Зак вздохнул.

– Тебе не приходилось слышать выражение: «Нужны мухи – помажь медом»?

Она бросила сердитый взгляд сквозь завесу светлых локонов.

– Зачем мне мухи?

Он кивнул.

– Я так и подумал. Вчера у меня было подозрение. Сегодня ты его подтвердила.

– Что подтвердила?

– Что ты самая упрямая, несгибаемая, непробиваемая женщина из всех, с кем я имел несчастье сражаться.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Она постаралась, чтобы в голосе не прозвучала надежда.

– Значит ли это, что ты начинаешь сдаваться?

– Это значит, что я считаю тебя упрямицей. А что я сдаюсь, это не значит.

– Гадство.

– Взаимно. – Он ослабил хватку, дав ей стать на ноги.

Отвернувшись, она сдвинула поясок и расправила юбку. Волосами заниматься не стала. Опыт подсказывал, что бесполезно.

Приобретя более или менее приличный вид, кивнула на дверь:

– Войдешь?

Он показал глазами на кота.

– Пожалуйста. Дама – первая.

Сникзиф встал и прошествовал у нее перед носом. Пройдя через комнату, он свернулся вокруг механического тарантула, заурчал и принялся лизать выпученные глаза своего любимца. Рейчел провела Зака в гостиную.