Когда отец согласно кивнул, Кристиан направился к дверям.

Джулиус перевел взгляд с уходящего сына на смертного и заколебался. Ему хотелось оторвать Тайни голову, когда он застал его в постели с Маргарет. На самом деле, это желание не оставляло вампира вплоть до того, как Маркус прошептал ему на ухо, что прочел человека. Что смертный и Маргарет действительно просто спали в одной кровати и ничего больше, и между ними не было тех отношений, о которых он подумал.

Разумеется, как добавил Маркус, Джулиус и сам бы мог это выяснить, потрудись он заглянуть в сознание человека вместо того, чтобы предположить худшее. Теперь у вампира остался неприятный осадок от всей этой ситуации. Детектив просто пытался обеспечить безопасность Маргарет. Джулиус собирался уже извиниться за свое прежнее поведение, но вспомнил, что если бы не длинный язык Тайни, его сыну не пришла бы в голову идея пытаться прочитать мысли своего отца, и Кристиан не злился бы сейчас на него. Они квиты, решил вампир. Ему не за что извиняться.

Бросив хмурый взгляд в сторону человека, Джулиус развернулся и вышел вслед за сыном.

Взгляд Маргарет скользил по разгромленной спальне, когда она направлялась к подставке для багажа, на которой стоял ее чемодан. Открыв его, она вытащила оттуда все, что нужно было для ванны, а затем взяла чистую одежду, которую, искупавшись, собиралась надеть, радуясь тому, что не распаковала вещи, когда они с Тайни приехали в отель утром. Это спасло ее от необходимости снова упаковывать их.

Повернувшись, Маргарет прошла в ванную комнату и, прежде чем подойти к огромной ванне, поставила принадлежности для купания на сверкающую мраморную стойку, налила огромное количество пены, нажала на кнопку, закрывающую сливную пробку, а затем включила краны и села на краешек ванны, устало вздохнув.

Она была измучена и предпочла бы поспать еще пару часов. Дорога от Бервика-апон-Твид заняла много времени. К тому же, эти три недели тоже были очень утомительными.

Губы Маргарет скривились в раздражении, когда она подумала о днях, которые они затратили, просматривая одну за другой старые архивные книги, написанных почти выцветшими к настоящему моменту чернилами, стараясь найти хоть какое-то упоминание фамилии Нотте.

«Столько времени потрачено, — возмущенно подумала Маргарет, — И все из-за упрямого, глупого человека, находящегося сейчас в комнате Тайни, который просто отказывался назвать имя женщины, родившей ему сына».

Она недовольно покачала головой. Джулиус Нотте был привлекательным мужчиной. Слишком привлекательным для спокойной жизни. По всей вероятности, правда заключалась в том, что он переспал с таким большим количеством женщин — как смертных, так и бессмертных — что у него возникли трудности с запоминанием имен. Для него, скорее всего, тоже являлось тайной, какая из них родила ему Кристиана. Она, возможно, подкинула ребенка на порог его дома, пока он отсутствовал.

Сморщив нос от своих злобных мыслей, Маргарет наклонилась, чтобы закрыть краны, и призналась себе, что, очевидно, у нее просто плохое настроение. Надеясь, что приятная расслабляющая ванна поможет улучшить его, она разделась и осторожно шагнула в теплую покрытую пузырьками воду, издав легкий вздох удовольствия, когда полностью погрузилась в эти успокаивающие объятия.

Маргарет обожала ванны с пеной и никогда не понимала любовь других к душу. Ей нравилось блаженствовать в воде так, как она делала это сейчас. Таким образом, у нее появлялось время, чтобы расслабиться и подумать. А ей было над чем подумать.

С самого начала Кристиан сказал, что Джулиус отказывался назвать имя его матери или даже обсуждать эту женщину. В действительности, вся его семья не хотела разговаривать о ней, ограничившись лишь тем, что она мертва, и ему лучше без нее.

Те несколько обрывков разговоров, которые он уловил за столетия, были лишь пикантными подробностями, слетевшими с языка членов его семьи, но не говорящие ни о чем таком, что могло помочь ему в поисках матери, рассказывал он им.

До тех пор, пока однажды Кристиан и одна из его тетушек не посмотрели на его детский портрет. Тогда тетушка улыбнулась и сказала: «Его написали спустя несколько недель после того, как ты появился у нас. Твой отец заказал его сразу же, когда в тот год вернулся с тобой из Англии».

Наконец-то, появилось хоть что-то, с чего можно было начать поиски. Кристиан немедленно нанял детективов и попытался выяснить имя своей матери. Но проблема заключалась в том, что такой детектив должен был быть из их окружения. А всех бессмертных вампиров в Европе с легкостью запугивал Джулиус Нотте, поскольку обладал большой властью. От него требовался всего один звонок, и сыщики тут же бросали дело.

«Но только со мной такой номер не пройдет», — мрачно подумала Маргарет. Ей нравился Кристиан, и она чувствовала, что он заслуживает того, чтобы узнать, кем была его мать. К тому же Маргарет Аржено не боялась Джулиуса Нотте и его власти. Она будет продолжать поиски, пока того хочет Кристиан. Но, конечно же, было бы намного проще, если бы его отец просто рассказал им про женщину. Это спасло бы их от беготни и необходимости рыться в старых архивах.

Маргарет поморщилась. Пока что она была очень разочарована в своей новой работе, потому как нашла деятельность, связанную с поисками, скучным занятием и определенно собиралась выбрать другую специализацию после того, как с этим делом будет покончено.

Подняв над водой ногу, Маргарет пробежалась по ней намыленной мочалкой, а затем то же самое проделала со второй. Ее мысли вернулись к Джулиусу Нотте.

Маргарет не могла понять, почему этот вампир был настолько против того, чтобы его сын узнал, кем была его мать. Если предположить, то, вероятно, эта женщина сильно ранила его чувства. Или, раз вся семья постоянно говорила Кристиану, что она умерла, то, возможно, именно ее смерть причинила Джулиусу много боли. Ей говорили, что потеря своей половинки является сокрушительным ударом для бессмертных. Она не могла сказать, насколько сокрушительным, поскольку никогда не имела своей. Но она точно знала, некоторые из их вида веками пытались оправиться от потери… если им вообще это удавалось. Но ежели это действительно истинная причина отказа обсуждать мать Кристиана, тот все же имел право знать, кем она была.

Опустив ногу в воду, Маргарет легла в ванну, чтобы провести мочалкой по рукам. Но когда скользнула ею по груди, то ощутила, что рука замедлила свое движение: женщина вспомнила свою странную реакцию на Джулиуса Нотте, когда стала снимать халат Тайни и поймала взгляд, разглядывающий ее.

Воспоминание о том, как его глаза скользили по ее телу, вызвало в ней отклик. И она нахмурилась из-за того, что ее соски напряглись, как будто Джулиус сейчас находился здесь и снова смотрел на нее.

Закусив губу, Маргарет бросила мочалку в другой конец ванны и заставила себя расслабиться, надеясь побороть возбуждение, которое разгоралось в ней. За свои семь сотен лет жизни у женщины никогда не возникало подобной реакции из-за того, что мужчина просто разглядывал ее. Поэтому сейчас это ее обеспокоило. Джулиус Нотте был абсолютным незнакомцем. К тому же тем, кто, она была уверена, ей не понравился.

Что за варвар ворвался в комнату и начал швыряться чем попало в простого смертного, находящегося в ней? Он утверждал, что думал, будто Тайни напал на нее. Но ведь они оба спали в тот момент. По крайней мере, она спала, но была убеждена, что и ее напарник тоже. Но ведь серьезно: Тайни был смертным, а она бессмертной. Он не мог заставить ее делать то, чего она сама не хотела. «Однако Джулиус Нотте смог бы», — призналась Маргарет. Он тоже вампир. И, исходя из их схватки, случившейся чуть раньше, мужчина был сильнее. Он смог бы притащить ее из своей комнаты в ту постель.

По каким-то причинам, эта мысль вызвала дрожь возбуждения, пробежавшую вниз по ее спине. Маргарет нахмурилась. Она только что освободилась от семисотлетнего брака с ужасным мужем, который контролировал ее, и не хотела в данный момент строить отношения с кем-либо. Она желала наслаждаться свободой, заняться карьерой, немножко пожить своей жизнью…