И вдруг темная высокая фигура выступила из тени позади нее.

Рик? Нет, это был дядя Нэт.

Джонти не знала, сколько времени он простоял, наблюдая за ними. Она не слышала его шагов, и ей не хотелось, чтобы он был здесь. Ведь он должен был быть с Изабель! Тихо разговаривать, строить планы на будущее за теми двумя чашечками кофе в форме тюльпанов, которые смотрелись так интимно! Вместо этого он стоял здесь, заглядывая ей через плечо в книгу.

Джонти не смела поднять глаза от страницы, но она остро чувствовала его близость, и не только из-за смеси запахов твида, табака и кожи, с которыми он теперь у нее ассоциировался, но и из-за волнения, которое она ощущала в его присутствии. В груди у нее что-то сжималось, а дыхание становилось прерывистым. Джонти изо всех сил старалась сохранить ровный, бесстрастный голос, но это было неимоверно трудно, когда он стоял так близко!

– И они жили счастливо и долго. – Слава Богу, сказка закончилась, и она решительно захлопнула книгу.

– Но там этого нет, – тихо пробормотал низкий голос ей на ухо, явно забавляясь. – По крайней мере, не в этой сказке. Вы добавили от себя!

Она оглянулась и увидела, что он в упор смотрит ей в лицо, засунув руки в карманы светлых спортивных брюк; его серые глаза лучились от смеха.

– Нет, есть.

– Нет. Я мог прочитать последний абзац даже отсюда.

– Ну, я думаю, они все же жили счастливо, – упорно стояла на своем Джонти. – Я только констатировала очевидное. А когда ты в роли сказочника, это допускается. Это... это... вольность чтеца, вполне допустимая вольность.

– Конечно! – улыбнулся Нэт Макморран. Его белые зубы сверкнули на фоне загорелого лица, и даже при слабом свете одной единственной лампочки, освещавшей веранду, она не могла не заметить насмешливые искорки в его глазах. – А вы, Джонти, верите, что всегда наступает счастливый конец? Тогда вы просто невероятный оптимист.

– А что плохого в том, чтобы быть оптимистом? – возразила она. – По-вашему, это грех?

– Нет-нет, в этом нет ничего плохого, но иногда все кончается крахом иллюзий... а это очень болезненные ощущения, – предостерег он ее уже вполне серьезно.

– А что такое «крах иллю...»? Как ты сказал, дядя Нэт? «Иллю...»? – Глаза Дебби горели любопытством.

– Пока что тебе незачем знать это, моя дорогая. – Нэт потянулся к Марку и взъерошил ему кудряшки, а затем наклонился и поцеловал племянницу. – Хотелось бы, чтобы вы никогда не испытали этого, – мягко пробормотал он и отвернулся. – Рэчел?

– Да, дядя Нэт, я тоже ложусь спать. Спокойной ночи.

Он протянул к ней руки, она подошла к нему, и он нежно поцеловал ее.

– Спокойной ночи, малышка, спи крепко, – ласково добавил он, а затем резко развернулся к Джонти. – Если вы тоже собираетесь спать, Джонти, то я провожу вас через двор.

– В этом нет необходимости, – поспешно заверила его Джонти, вскакивая с кровати и положив книгу на тростниковую тумбочку, стоящую около раскладушек.

– Может, и нет, – так же официально возразил он, – но я должен убедиться, что в вашей комнате нет ничего такого, что могло бы заставить вас снова пронзительно закричать среди ночи и разбудить весь дом.

– Ой! – Такое совсем не рыцарское объяснение почему-то обескуражило Джонти.

Она молча последовала за ним мимо решеток, увитых виноградом, в свою комнату. Их сопровождал Десмонд.

– Я смотрю, нас провожают? – насмешливо заметил Нэт Макморран. – Жаль, что он не спит в будке, но она, кажется, уже заселена, – проговорил он с усмешкой.

Значит, он знает? Значит, он обнаружил лягушек и головастиков Марка в их новом убежище и решил сделать вид, что не знает о том, что их не выкинули, несмотря на его приказ. Кто бы мог ожидать такого? – удивилась про себя Джонти. Это была новая сторона его натуры, о которой девушка и не подозревала.

– Берегись, Джонти! Он великолепен! – пронзительно прокричал из темноты хриплый голос. Крик прозвучал так неожиданно, что Джонти со всех ног побежала в свою комнату.

Нэт Макморран побежал следом. Он включил свет и внимательно осмотрел комнату.

– Сегодня, кажется, все в порядке, – спокойно сказал он и, заметив ее покрасневшие щеки и учащенное дыхание, с довольно мрачной улыбкой проговорил: – Для волнения причин нет. Не знаю, что вдруг взбрело в голову этому попугаю, но уверяю вас, меня нельзя обвинить в том, что я когда-либо пытался соблазнить наивных девушек с широко раскрытыми глазами, которые верят в счастливый конец.

С этими словами он покинул комнату с гордо поднятой головой, а Джонти, не произнеся ни слова, опустилась на кровать.

Она слышала, как, возвращаясь обратно, его шаги вдруг замерли на полпути. Она догадалась, что он закрывает клетку дерзкого Теодора одеялом, прежде чем идти назад к Изабель!

На следующее утро и во все последующие дни и недели Джонти все больше и больше привыкала обходиться без помощи Силлы и Рэчел. К их приходу она уже заканчивала приготовление бутербродов для мужчин, успевала разложить их в сумки, а завтраки – в детские школьные ранцы. Это были брезентовые рюкзачки, которые дети надевали на плечи, при этом их руки оставались свободными, чтобы управлять пони. Ранцы с учебниками пристегивались к седлу таким же образом, как седельные сумки взрослых, термосы и прочие вещи, которыми они каждый день увешивали конскую сбрую, отправляясь на работу. Иногда Нэт Макморран оставлял лошадь и пересаживался на джип, который стоял в гараже рядом с «холденом». Еще у него был «блиц-вэгон» и пара мотоциклов, стоявших под навесом. Стэн и Рик иногда ездили на мотоциклах, также как и другие рабочие, если они отправлялись в загоны, расположенные на равнинах.

– В горах мотоциклы бессмысленны. Тут нужна лошадь, – как-то объяснил ей Рик, когда однажды, прогуливаясь, Джонти застала его за ремонтом одного из мотоциклов.

Он стоял на коленях, а рядом с ним лежала плетенная из соломы сумка, на которой он раскладывал очищенные и смазанные части от мотоцикла. Это, как и все остальное, он делал аккуратно, со знанием дела. Его руки, когда он брал тот или иной инструмент, глядя близорукими глазами через очки с толстыми линзами, двигались уверенно и, как показалось Джонти, умело.

– Берегись зеленоголовок, – предупредил он ее, когда она села рядом с соломенной сумкой.

– А что это? – Джонти встревоженно огляделась вокруг.

Рик сел на пятки и засмеялся, увидев, с какой осторожностью она осматривается.

– Их не так-то легко разглядеть, – сказал он, явно забавляясь ситуацией. – Джонти, ты иногда такая смешная!

– А что, я опять веду себя как помми? – засмеялась она в ответ. – На что же они похожи?

– Это муравьи. Маленькие, но все равно злые. Они жалят, ты даже не замечаешь их, пока не почувствуешь укусы. Не то что эти громадные, как бульдоги, муравьи. Есть еще мясные муравьи, их тоже легко увидеть.

– Спасибо за предупреждение. – Джонти внимательно осмотрела землю, прежде чем усесться поудобнее. – Сколько же здесь всякой ползающей гадости, у нас в Англии такого нет!

– Но это компенсируется, правда? Солнце, прибой. Особенно прибой! Ты купалась, когда жила в Сиднее?

– Нет. – Джонти с содроганием вспомнила о своем бегстве из дома Пейтонов, а затем унизительные поиски работы и растущее отчаяние, пока, по счастливой случайности, она не наткнулась на фирму «Ловали Кэннерс».

– Из-за своей ноги?

– Нет, не из-за этого. Для ноги это, наоборот, полезно, плавание – лечебная гимнастика, – ответила Джонти на прямой вопрос Рика. – Я часто плавала в юродских бассейнах с подогретой водой, – и при этих словах на ее лице появилась гримаса. – Но это совсем не то ощущение. Когда на берег с силой обрушиваются волны Тихого океана. Даже если бы у меня не было этой травмы, я сомневаюсь, чтобы смогла здесь купаться.

– Хныкать может любой, ведь так? Передай мне, пожалуйста, тот гаечный ключ. Да-да, вот этот, торцовый. – Рик осмотрел деталь, которую держал в руках, испачканных смазкой. – Например, без очков я вижу только на два ярда вперед. Когда был жив отец, я мечтал, что стану морским офицером, но из-за зрения меня не взяли. Поэтому мечты – мечтами, но надо еще и трезво оценивать себя. – Он ловко привернул деталь обратно на колесо. – Здесь, с дядей Нэтом, я чувствую себя хорошо. Он потрясающий человек, с ним работать приятно. И к тому же он поддерживает для нас нашу ферму Ниндинь, пообещав, что я буду сам управлять этой фермой, когда он увидит, что я уже готов к этому. Вот так!