— Мы ведь не задержимся там долго, да?

Мадлен затормозила на красный свет и в свете приборного щитка рассматривала ярко-красный лак на ногтях.

— Мы не должны уходить слишком рано. События начинают развиваться только после десяти. Это не пытка, пойми. Ведь ты собираешься получить удовольствие, понимаешь?

Включился зеленый свет, и Мадлен, проехав немного по улице, въехала на стоянку автомобилей за большим квадратным одноэтажным зданием.

Джун оглядела стоянку.

— Все выглядит так, как будто здесь приличное общество.

— Да, но сейчас стоянка заполнена лишь наполовину. Когда здесь полный сбор, то очень трудно въехать или выехать.

Мадлен пошла к входу, Джун последовала за ней.

У входа мужчина в ковбойской шляпе взял с них деньги и выдал по пластиковой кружке.

— Устраивайтесь в любом месте, — сказал он.

Джун оглядела большой, тускло освещенный и заполненный табачным дымом зал. В одном его конце была танцевальная площадка, где музыкальный ансамбль громко играл мелодию в стиле кантри. Центральная часть зала была заставлена столиками, а у каждой стены были бары.

Джун и Мадлен протиснулись к одному из них и наполнили свои кружки. Затем, пробираясь обратно, они подошли к свободному столику. Джун краем глаза видела мужчин, оценивающе смотрящих им вслед. Она чувствовала себя словно первоклассница на выпускном школьном балу. Ей бы следовало хорошо подумать, прежде чем приходить сюда.

— Ну как, нравится? — прокричала Мадлен.

— Прекрасно.

Джун села и попробовала пиво, сморщившись от его горечи.

Мадлен наклонилась к ней:

— Ну, так что ты думаешь?

— О пиве или о баре?

— О том и о другом.

— Я думаю, что и то и другое могло бы быть лучше, — ответила Джун.

Она слышала певца, сиплым голосом задающего вопрос:

— Ты любишь так же хорошо, как и выглядишь?

Она тяжело вздохнула.

Немного позже кто-то увел Мадлен на танцевальную площадку. Оставшись одна, Джун пыталась выглядеть непринужденно. Это был нелегко, особенно под изучающим взглядом бородатого мужчины за соседним столиком. Он наклонился к ней:

— Хочешь потанцевать?

Она покачала головой и вдруг вспомнила, что она здесь для того, чтобы завести друзей. Она улыбнулась, как бы извиняясь.

— Боюсь, что не смогу.

— Я научу, — его улыбка была привлекательной.

— Хорошо.

— Это просто.

Они прошли к танцевальной площадке, и он обнял ее. Было так тесно, что они не могли по-настоящему танцевать — только стоять, обняв друг друга.

— Они играют нашу песню, — сказал он.

— Как это понять?

— Если я скажу, что у тебя прекрасное тело, прижмешься ли ты ко мне? — пропел он вслед за певцом.

— О… — ей следовало бы лучше подумать, прежде чем спрашивать.

Когда Джун вернулась к столику, Мадлен сидела одна, оживленно, в такт музыке, отстукивая ногой. Она улыбнулась Джун.

— Эта ночь должна быть нашей. Когда я была здесь в последний раз, то просидела больше двух часов, но никто так и не пригласил меня танцевать. А сегодня мы уже были с тобой на танцплощадке.

Мадлен смотрела на партнера Джун, который остановился у столика какой-то миловидной блондинки.

— Боюсь, я потеряла его, — сказала Джун без особого сожаления.

— Тише едешь, дальше будешь, — Мадлен кивнула головой в сторону бара. — Видишь того мужчину, там, в стетсоновской шляпе и рубашке «вестерн»?

Джун усмехнулась:

— Они все в стетсоновских шляпах и рубашках «вестерн».

— Того, который так внимательно смотрит сюда. Не смотри, мне кажется, он подходит. Его зовут Айс. Я видела его раз или два. Он говорил, что позвонит мне, но так и не позвонил. Да, он подходит. Не смотри!

— Умоляю тебя, не будь смешной.

Мадлен притворилась удивленной, когда мужчина остановился у их столика.

— Рад видеть тебя, дорогая. Я пытался звонить тебе всю прошлую неделю, но никак не мог дозвониться.

— Я большую часть недели была дома, Айс.

Улыбка Мадлен была застенчивой и соблазнительной.

— А полагаю, мне просто не повезло. Что ты скажешь насчет того, чтобы подрыгать ногами на танцплощадке?

Мадлен встала. Когда они пробирались сквозь толпу к танцплощадке, Джун обратила внимание, как интимно Айс держал руку на бедре Мадлен. Ансамбль начал громкий вой о разбитых сердцах, и все вокруг притопывали в такт музыке.

— Первая ночь всегда самая трудная.

Она подняла глаза на подошедшего к ней высокого улыбающегося мужчину с усами. Он сел рядом с ней.

— Всегда можно узнать новичков. На их лицах написаны неуверенность и неудобство. И они думают, что бар заполнен людьми, ищущими постельный роман на одну ночь.

Они кивнула, соглашаясь.

— Вы сказали не в бровь, а в глаз.

Он засмеялся.

— О, я уверен, что здесь есть люди, которые стремятся к этому, но большинство посетителей просто одиноки и хотят найти компанию.

Он прикоснулся к своей шляпе.

— Меня зовут Гордон Торди. Я геолог, специалист по нефти. А вас?

Она заколебалась, а затем решила, что он, вероятно, прав, — многие тоже были здесь потому, что хотели избавиться от одиночества.

— Джун Брукс. Я работаю в компании «Бартель Инженеринг».

— Серьезно? Я знал одного парня, который работал на них в Атланте. Он…

Она беседовала с Гордоном об исследовании нефтяных полей, когда Мадлен с Айсом вернулись.

— Я хочу сходить в дамскую комнату, — сказала Мадлен. — Пойдешь со мной, Джун?

— Нет.

Мадлен слегка толкнула ее под столом.

— Да, пожалуй, схожу.

Джун улыбнулась Гордону в надежде, что он будет еще здесь, когда она вернется. Джун поняла, что мужчины в зале, казалось, затеяли какую-то игру, перемещаясь от стола к столу.

Джун улыбнулась Гордону в надежде, что он будет еще здесь, когда она вернется. Джун поняла, что мужчины в зале, казалось, затеяли какую-то игру, перемещаясь от стола к столу.

В дамской комнате Мадлен, улыбаясь, сказала Джун:

— Мы с Айсом едем к нему на квартиру, — она открыла сумочку и пошарила в ней. — Вот ключи. Ты можешь ехать домой на моей машине.

Джун молча взяла ключи. Ей было приятно беседовать с Гордоном, а теперь ей все показалось снова пошлым и грязным.

— Слушай, ты же едва знаешь его. Это, может быть, даже небезопасно.

Мадлен осматривала себя в зеркало.

— Сейчас самое время, милочка, но, если я буду ждать дольше, этого может не случиться. Если Айс выпьет еще, у него начнет двоиться в глазах, и у нас ничего не выйдет. Желаю приятно провести время. До завтра.

Мадлен исчезла. Оставшись одна, Джун медленно возвратилась к столу.

— Я вижу, ваша подруга ушла? — поинтересовался Гордон.

— Да.

Джун посмотрела на него. Может, он тоже ждал от нее того же?

— Я тоже собираюсь домой. Приятно с вами было познакомиться.

Он взял ее за локоть и усадил обратно за стол.

— Вы здесь, вероятно, потому, что хотели познакомиться с кем-нибудь?

Она неохотно кивнула.

— Хорошо, но вы же заплатили, так что посидите еще. Кроме того, что вы будете делать, если вернетесь домой? Давайте лучше потанцуем.

Джун неуверенно посмотрела на него и на танцплощадку. Ансамбль играл какую-то веселую мелодию, и она почувствовала себя песчинкой в этой массе людей, с дьявольским упорством пытавшихся в танце обрести счастье и веселье. А Гордон прав насчет ее квартиры, пустой и скучной.

Час спустя Джун уже научилась танцевать тустеп и почувствовала себя раскованнее.

— Я не фанатик стиля кантри, но она начинает мне нравиться, — сказала Джун Гордону, когда он вернулся с полными кружками пива.

Шел второй час ночи, когда она вернулась домой. Джун поздно встала и была еще в халате, когда Мадлен зашла за своими ключами.

— Ну, все передрались, когда мы ушли? — спросила она.

Джун засмеялась: — Нет, половина.

— Ты думаешь, Гордон позвонит?

— Номер телефона он взял.

— Они все так делают, дорогая. Айс записал мой номер прошлой ночью уже в третий раз.