В доме давно уже не пользовались каминами. Джеб повернул регулятор центрального отопления на отметку 75° по Фаренгейту.

Пожалуй, для купания малышки вполне подойдет большая металлическая раковина на кухне. Наполнив раковину водой, он посадил в нее девочку. Та удивилась, но не заплакала, а стала весело плескаться. Брызги летели во все стороны, облив кухонную плиту, а потом и дядю. Одежда на нем вымокла, хоть выжимай.

— Черт возьми, — возмутился Джеб. — За что, Господи?

Божья кара не заставила себя долго ждать. Завизжала наружная сигнализация. Зазвонил телефон. Надрывался дверной звонок. А тут еще сам собой включился радиоприемник, наполняя весь дом рок-музыкой. Девочка плакала. Джеб бросился к входной двери, но тут заметил, что малышка лежит на спинке на дне раковины и агукает. Он метнулся к ней, вытер ее и завернул в сухое махровое полотенце. В дверь настойчиво звонили. Взяв девочку на руки, он пошел открывать.

— Иду, иду! — крикнул Джеб. Дубовую дверь опять заклинило. — Сейчас! — повторил он. Пришлось положить ребенка на половик и открывать дверь двумя руками.

— Мистер Лейси?

Джеб поднял девочку с половика и покрепче затянул полотенце, чтобы она не простудилась.

— Единственный мистер Лейси в городе, — ответил Джеб. — Должен вас огорчить: я в дверях не торгуюсь и с рук не покупаю.

— Только в вашем офисе? — спросила женщина.

Он мужчина, и вполне нормальный. А в ней было так много обаяния, что дух захватывало. Около пяти футов роста, с золотисто-русыми волосами, собранными в конский хвост, а фигура такая, что сама Венера забилась бы в истерике от зависти. Зеленоватые глаза, нежная гладкая кожа с едва заметным румянцем на щеках. Для встречи с такой сногсшибательно красивой женщиной момент самый неподходящий.

— У меня нет офиса, — сказал Джеб. — Позвольте узнать, а кто вы?

— Мэг Хаббард, корреспондент из «Виргиния леди». Я по заданию редакции.

— Да что вы говорите! — Он тут же вручил ей девочку. — Входите.

Она проскользнула внутрь, и Джеб запер за ней дверь.

— Ой, ребенок, — удивилась журналистка, глядя на кокон. Она держала ребенка с опаской, отстранив от себя, словно это был пришелец с другой планеты.

— Да, младенец женского пола. Не сомневаюсь, что эта модель вам хорошо знакома.

— Боюсь, что не слишком, — сказала она. — Я не замужем, если вы заметили. А теперь оденьте ребенка, и приступим к интервью. У меня мало времени.

— У меня тоже. — Он замялся. — Вы не поверите, но мне никогда не приходилось одевать женщину такого возраста и величины.

— Не говорите глупостей! — возмутилась Мэг. — Уверена, что вы не раз одевали и раздевали женщин! Давайте начнем. Возьмите ребенка, — сказала она, протягивая ему девочку.

Джеб и не думал брать.

— Может, хоть подгузник наденете? — Он просительно посмотрел на нее.

— У вас это получится лучше, чем у меня, — сказала Мэг тоном, не терпящим возражений.

— Что вы упираетесь! — вспылил он. — Вы обе женского пола.

— Вы что, в самом деле не знаете, как обращаться с подгузником?

— В том-то и дело.

Мэг тяжело вздохнула. Редактор предупреждал ее, что и с интервью, и с самим Джебом Лейси могут возникнуть сложности, по существу дела, разумеется. Но не до такой же степени! Мэг держала девочку прямо перед собой. Очаровательный ребенок. Если быть неравнодушной к детям, конечно.

— Знаете, что я заметил, — сказал Джеб, — ей очень нравится, когда на ней ничего нет ниже талии.

— Похоже.

Длинный стол красного дерева, стоявший в его кабинете, был сплошь завален бумагами. Мэг решительным движением сбросила часть бумаг на пол и на освободившееся место положила ребенка. Краем глаза она заметила, как Джеб впился в нее ястребиным взглядом. С подгузником она управилась ловко.

— Не удивляйтесь, — сказала она. — Лет пятнадцать назад мне не раз приходилось менять подгузники моей племяннице Саре.

— Приятное имя, — отозвался он. — Но вы только что сбросили на пол молдавскую княжну Светлану. А я целых двадцать дней работал над ней!

— Это вы мне потом расскажете, — возразила она. — Дайте булавку!

— Булавку?

— Да, булавку. Надо заколоть подгузник. Не будет же ребенок держать его руками?

— У бесцеремонных репортеров редко получаются удачные интервью! — сказал он холодно.

Мэг Хаббард покраснела. Это интервью очень важно для нее. И редактор, и директор предупреждали, что ей доверено очень ответственное поручение. И грозная миссис Макомбер, владелица издательства, обещала лично следить за выполнением своих указаний. Если ей удастся проявить себя опытным репортером теперь, то ей и в октябре дадут задание, а в ноябре откроется Фестиваль устриц, репортажи о котором очень престижны, и Мэг хотелось, чтобы делать их поручили ей. А если все сорвется и она останется без работы, для них с бабушкой наступят тяжелые времена.

— Учитесь, — обратилась она к Джебу. — Вы подкладываете подгузник под ребенка и спереди скалываете концы булавкой. Вот так. Ну-ка, попробуйте.

— Нет уж, увольте, — возразил он. — А скрепки и скобки не понадобятся?

— Не пойму, чего вы так упираетесь, ведь это всего лишь маленькая девочка.

— Я и сам вижу.

— Бог, согласно Священному писанию, создал ее после Адама, — сказала Мэг.

— И что вы хотите этим сказать? — удивленно спросил он.

— А то, что, будучи второй моделью, женщина получилась гораздо совершеннее мужчины. Бог, создавая женщину как свое второе произведение, усовершенствовал ее и разместил весь водопровод внутри.

— Вот булавка, — сказал Джеб, возмущенно хмыкнув.

— Как зовут девочку? — спросила Мэг, застегнув булавку.

— Не знаю. Может, Рекс?

— Быть такого не может, чтобы отец не знал имени своей дочери!

— Я ей не отец и не знаю, как ее зовут, и маловероятно, что скоро узнаю. Дело в том, что прошлой ночью моя сестра сбежала, бросив дочку на меня.

— «Рекс» не подходит, это кличка собаки, — покачала головой Мэг.

Рекс, услышав свое имя, выжидательно посмотрел на хозяина. Но тому было не до него. Тогда пес сошел со своего коврика и стал ходить по комнате. Ребенок начал капризничать, скорее всего, от голода. Рекс поскуливал по той же причине.

— А что, если назвать ее Марией? — предложила Мэг. — Мария проголодалась! Чем ее покормить? — спросила она.

— Не знаю, — ответил Джеб. — Если идти вверх по улице, то увидите ресторан. Вот там-то я обычно и завтракаю.

— Такого маленького ребенка тащить в ресторан? — воскликнула Мэг.

— А что тут такого? Ресторан очень хороший, — ответил Джеб невозмутимо.

— Ох уж эти мужчины!

— Послушайте, у меня работы невпроворот. Я попросил вас сделать для, э, Марии сущий пустяк, а вы обиделись. Будет лучше, если вы оставите меня одного. У меня на иждивении три рта!

— Деньги, — сказала Мэг, протягивая руку. — Я вам не банкир, а всего лишь репортер. Хотите, чтобы я купила вам еду, — выкладывайте деньги на стол, рядом с одним из ваших «ртов», — сказала Мэг, кивнув на девочку.

— Ох уж эти женщины, — проворчал Джеб, выдвигая ящик письменного стола. Долларовые купюры — от двадцати до ста — предстали перед ним. Он отложил несколько банкнот. Затем подписал два чека и достал кредитную карточку. Весь этот набор он разложил перед Мэг. — Накупите еды, сколько хотите, только оставьте меня одного!

— А как же ребенок?

— Возьмите девочку с собой. Поднимитесь в зеленую комнату, там стоит чемодан с ее вещами.

— Я… — нерешительно произнесла Мэг. — Я должна взять у вас интервью, — напомнила она ему.

— А я должен закончить книгу, — парировал он, смахнув на пол ворох бумаг.

— Бабушка мне рассказывала о мужчинах вроде вас, да я не поверила, что такие бывают.

— До скорого! — сказал Джеб. — Накупите всего побольше! И помните, я люблю итальянскую кухню!

Часов в двенадцать Мэг вернулась с довольным ребенком в новенькой складной коляске.