— Мисс Беннет, я бы хотел с вами побеседовать.

Этот голос, напоминавший одновременно хриплое карканье и рев быка, было невозможно не узнать.

На мгновение закрыв глаза и сделав глубокий вдох, Ширли обернулась к шефу, стараясь казаться спокойной и уверенной, и бросила вопросительный взгляд в сторону его кабинета — единственного огороженного стенами пространства в огромном помещении фирмы. Однако мистер Уилсон нахмурился и покачал головой.

— Можно и здесь.

Он повел Ширли к ее рабочему месту, и она едва не потеряла присущего ей самообладания, ощутив острое желание закрыть своим телом стоящую на ее столе фотографию. Оставалось только надеяться, что мистер Уилсон еще не видел этого компрометирующего снимка, и тогда, если удастся отвлечь его, все будет прекрасно.

Ширли улыбнулась шефу, скользнула к столу и, незаметно перевернув фотографию лицом вниз, с деловым видом зашелестела бумагами.

Уилсон громко расхохотался.

— Неудивительно, что вы стараетесь держать этого парня при себе, — заметил он. — Хорош, ничего не скажешь. Вся мужская половина нашего коллектива уже сгорает от ревности, а женская мечтает получить приглашение на вашу свадьбу. — И шеф наградил Ширли поощрительной улыбкой. — Я лишь хотел сказать, что целиком и полностью одобряю ваш выбор. То, что одна из моих самых ценных сотрудниц наконец решила связать себя узами брака, для меня великолепная новость.

Ширли мысленно пробормотала благодарственную молитву.

Слава Богу, у меня хватило духу объявить о своей помолвке с Уолтом Рейнольдсом, подумала она, хотя еще несколько минут назад проклинала себя за это, и вот почему.

Вернувшись с обеда на работу, она обнаружила у своего стола толпу сотрудниц, рассматривающих фотографию, которую сама поставила туда сегодня утром, и услышала их возбужденные голоса:

— Если бы такой мужик ждал меня дома, я бы вообще на улицу не вылезала — даже ради того, чтобы купить шоколадку, — с томным вздохом говорила одна.

— Еще бы! Ни за какие коврижки. Я бы купила самую большую кровать, какую только можно достать, и устроилась бы в ней на веки вечные, — вторила ей другая.

Бесспорно, Уолт кажется им Прекрасным Принцем, о котором мечтает каждая женщина, подумала Ширли. Слава Богу, никто здесь с ним не знаком, иначе бы все поняли, что я лгу.

Уолт Рейнольдс был однолюбом не больше, чем она — убежденной сторонницей брака, причем стоило лишь увидеть его чувственные губы, изогнутые в усмешке, и мягкую кошачью походку, как тут же становилось ясно, что этот мужчина живет исключительно для собственного удовольствия. Серьезности в нем не было ни грамма, а с Ширли они были едва знакомы, к тому же уже много лет не виделись. Поэтому-то она и выбрала Уолта в качестве выдуманного жениха. Он был идеальной кандидатурой на эту роль еще и потому, что когда-то крутил роман с Бернис, ее соседкой по комнате в общежитии. Ширли поддерживала с ней дружеские отношения до сих пор, и поэтому многое знала о жизни Уолта Рейнольдса.

Ширли пришлось придумать себе жениха, когда ей стало ясно: каким бы квалифицированным и исполнительным сотрудником она ни была и как бы много ни работала, ее карьере не суждено продвинуться ни на дюйм, пока она не станет играть по правилам, раз и навсегда установленным главой фирмы. А правила эти предусматривали, что каждый работник компании должен являть собой образец примерного семьянина.

Конечно, врать сослуживцам было ужасно противно, и Ширли буквально давилась каждым словом лжи. Однако ей необходим был жених — хотя бы временно, а Уолт Рейнольдс, который сейчас, слава Богу, благополучно пребывал за пределами страны, консультируя каких-то богатых клиентов, представлялся идеальной кандидатурой на эту роль, тем более что, по словам Бернис, собирался вернуться на родину только через несколько месяцев.

Однако теперь, глядя, как ее коллеги реагируют на его фотографию, Ширли задавала себе вопрос, не совершила ли она тактическую ошибку.

Наверное, я просто выбрала неподходящее фото, попыталась успокоить себя она. Слишком уж чувственным казался на нем Уолт, а шеф предпочел бы, чтобы я была идеальной женой, а не рабой страсти.

Черт бы побрал этого Уолта Рейнольдса с его чувственными янтарными глазами! У него вид человека, который смотрит на жизнь как на игру без правил.

В студенческие годы богатый и беззаботный Уолт всегда посмеивался, когда Ширли решительно заявляла, что в пятницу вечером будет заниматься, и сейчас она живо представила себе, как он издевался бы над ее честолюбивыми планами.

Я явно не учла, что, бросив всего один взгляд на это фото, мистер Уилсон сразу навесит моему «жениху» ярлык бабника, и мой тщательно продуманный обман раскроется. На хорошего семьянина Уолт явно не тянул, и теперь Ширли проклинала себя за то, что ей взбрело в голову выбрать именно его, тем более что бывших дружков у Бернис было выше крыши.

Однако мистер Уилсон пока что вел себя так, будто ее план удался.

Нужно позвонить Бернис и поблагодарить ее за то, что она одолжила мне фотографию Уолта, сказала себе Ширли и улыбнулась шефу.

— Спасибо, мистер Уилсон. Мне всегда нравилось здесь работать. «Сувениры Уилсона» для меня как второй дом.

Раскатистый смех шефа, казалось, сотряс стены огромной комнаты.

— Мне ли этого не знать! Когда я нанял вас семь лет назад, вы были тихой скромной мышкой и столько работали, что вряд ли у вас было время бегать на свидания. Я уже боялся, что вы решили вовсе не выходить замуж.

Ширли подняла глаза и отбросила русую прядь волос за плечо.

— Вы правы, — выдавила она, — я была поглощена работой, и у меня появлялось много новых идей…

— Знаю, знаю. Вы для нашего дела просто находка, Ширли. Мы делаем сувениры, но брак и семья — для нас святое, и сотрудники должны доказывать это своей личной жизнью. — Для пущей убедительности он стукнул ладонью по столу. — Вы согласны?

Ширли так вовсе не считала. Брак ее родителей распался, а теперь разводилась и младшая сестра, и все это говорило о том, что семейная жизнь нередко приносит людям ужасные страдания. Вспоминая, как сестра еще вчера рыдала у нее на груди, девушке трудно было разделить взгляды своего шефа.

— Брак — это очень важный институт, — вынуждена была снова солгать она.

Вот только для женщин из семейства Беннет он означает лишь боль и разочарование, мысленно добавила она. Потому я и сделала ставку на карьеру.

Уилсон удовлетворенно кивнул и обвел рукой помещение.

— Все наши ведущие сотрудники состоят в браке. Их семейная жизнь служит хорошей рекламой фирме «Сувениры Уилсона». Глядя на нас, многие люди серьезнее относятся к выбору сувенира, думая о том, что потом он может стать памятной семейной реликвией и они будут с гордостью показывать его своим детям. Вы ведь хотите ребенка, не так ли?

Нет! — хотелось выкрикнуть Ширли. Она была старшей в семье, и после развода родителей именно на ее плечи легла забота о младших братьях и сестре. Заменив им мать, девушка уже с лихвой хлебнула и радостей, и проблем, связанных с воспитанием детей, и теперь, когда они стали взрослыми, мечтала наконец пожить для себя.

Она считала, что нашла свое призвание, и все эти годы трудилась не покладая рук в департаменте людских ресурсов. Теперь Ширли чувствовала себя достаточно квалифицированным специалистом, чтобы занять должность менеджера в филиале фирмы, который находился в Бристоле.

Там ее ждала новая жизнь и благословенное одиночество!

— Я обожаю детей, — сказала Ширли, на этот раз не покривив душой, но не уточнила, что выходить замуж и заводить своих не собирается — ни сейчас, ни позже.

— Вот и хорошо, — радостно объявил Уилсон. — Выходите замуж, рожайте здоровых детишек, а пока что покупайте своему жениху сувениры. Именно так клиенты и попадают на крючок. Рад, что вы наконец присоединитесь к счастливой семье фирмы «Сувениры Уилсона». И приведите как-нибудь своего избранника сюда, я рад буду с ним познакомиться. Он ведь уже готов назначить день свадьбы?