- Господа тараканы, если вам нравится моё угощение, то я могу и в будущем давать его столько, сколько вашей душе будет угодно. Но это я делать буду не на кухне, а во дворе, в теплой собачьей будке, в которой и зимой плюсовая температура. Собаки там точно нет, да и вряд ли будет когда-либо.

Ибо хозяева эту породу зверей не очень-то жалуют. Ну как, согласны на моё предложение?

Не поверите, но я был просто уверен в успехе своей затеи. Как я сказал, так и сделал. И те из тараканов, которые, миновав все преграды, всё же добрались до заветной тарелки, а их было немного, всего одиннадцать штук, вскоре услышали всё то, о чем я говорил вам раньше. И так как их осталось слишком мало для того, чтобы мне возразить, я бы их всех тогда запросто прихлопнул, то они, посовещавшись, решили согласиться с моим предложением.

Я поручил это дело Тимону, так как больше верил в его порядочность. Знал, что он куска лишнего не проглотит, когда будет знать, что от этого зависит, что-то важное. Не то, что его брат Севастьян, который ради того, чтобы нажраться самому, готов пусть и ненадолго, потерять всякую бдительность.

И с тех пор в дом братьев Котовских, наконец-то, пришёл настоящий покой.

А после того, как они купили себе собаку, и та скоро поела всех тараканов в округе, ведь они морили её голодом, чтобы лучше охраняла, кошки ведь не любят собак, то к ним снизошло и вовсе полное процветание. Теперь они даже собаку могли кормить осетриной.

28.12.2012 года.

Паучий яд.

История, которую я собираюсь вам рассказать поучительна уже хотя бы тем, что лишний раз показывает то, что смекалистым везёт значительно чаще, чем остальным. В то время я служил политруком в учебном отряде в Туркмении. И так как времена тогда были трудные, самое начало девяностых, мы держали своё подсобное хозяйство, состоящее из пятисот голов овец. Свиней мы держать не могли, во избежание конфликтов на религиозной почве с местным населением. А за овцами уход совсем не такой, как за хрюшами. Их выгуливать надо. Да и любят они не отбросы, а свежую травку.

Для этого у нас имелось два пастуха. Один был гражданским из местных, а другой сержант сверхсрочник. И вот однажды случилась беда. Пастух из местных вдруг ни с того ни с сего заболел и умер. Вскрытие показало, что в крови его значительное содержание токсических веществ. После проведения специальных анализов оказалось, что это яд тарантула, но доза его в организме пострадавшего была такова, словно его укусил не один, а целых десять тарантулов. Как подобное могло произойти с таким умелым пастухом совершенно непонятно. Тем более, он совсем не пил спиртного, ибо был ревностным мусульманином, так что версия о временном беспамятстве по причине излишнего употребления сразу отпадала, поэтому тотчас поползли слухи, особенно среди местных жителей, о том, что их земляка специально отравили, чтобы скомпрометировать мусульман в глазах других религиозных концессий. Мол, они такие бесчувственные, что даже в трезвом виде не замечают ничего вокруг себя, занятые лишь своим самолюбованием.

Надо было что-то срочно делать. Ведь не доводить же дружественное нам население до открытого выражения обиды в чей либо адрес. Тогда и нам военным, тоже достанется. А этого, как ни крути, нашему командиру очень не хотелось, ведь он был женат на туркменке. Тогда-то он и вызвал меня к себе для совета. Когда я вошёл в его кабинет, он уже с самого порога задал мне такой вопрос:

- Как ты думаешь, мне писать раппорт об отставке или пока подождать?

- Шеф, не спешите паниковать,- говорю я ему,- вначале я сам возьмусь за это дело и, если не справлюсь, тогда уж пишите.

- Ясон, умоляю, не подведи! Ты же понимаешь, что мне в отставку ну никак нельзя, четверо детей, как я их на пенсию содержать буду. А так, пока я здесь, командир, сам знаешь, мне и сверх зарплаты кое-что перепадает.

- Понимаю,- говорю я,- потому и помогаю.- А теперь, разрешите идти работать.

- Давай. Вся надежда лишь на тебя.

Ну, я и пошёл. И уже на пути в свой кабинет кое-что придумал. А как вошёл да сел за стол и «опрокинул» стаканчик спирта, мне всё разом ясно и стало. Хоть это и пришло ко мне в пьяном угаре, но имело кристально трезвую сущность.

Я рассуждал так: виноват тот, кому это было больше всего выгодно. Напарника умершего я отбросил сразу. Ибо понимал, что ради того, чтобы пасти стадо одному, то есть взвалить себе на плечи двойную ношу, он точно не пойдёт на такое, даже на почве религиозной неприязни. Но вот кое-кому из местных это было может и нужно, потому что давало возможность до тех пор, пока не найдут второго пастуха, попытаться усилить воровство баранов из нашего стада. Но кто были эти воры, я пока ещё не знал. И тогда я вспомнил нашего заведующего продовольственной частью. Он вечно жаловался на то, что местные постоянно предлагают ему на рынке, куда он ходил за говядиной для командного состава, дешевую баранину. И это его всегда, мол, удивляло. Ведь он-то понимал, как нелегко вырастить даже одного барашка.

Проснувшись, я первым делом направился на рынок, чтобы развеять хмельные пары, всё ещё гнездящиеся в моей голове, а заодно и нагулять аппетит к завтраку. Там я намекнул администратору, что мне нужна дешёвая баранина и много, но не сейчас, а скажем завтра. Так как он не знал кто я такой, то с радостью согласился передать мои пожелания поставщикам.

Остальное было уже делом техники. Я действовал так, твердо зная о том, что у них нет требуемого мне количества мяса, и поэтому им нужно будет срочно его достать. А как это сделать? Только украсть овец из нашего стада. Тем более, когда там сейчас всего один пастух.

Я приказал отделению разведки, затаиться в районе выпаса скота и, когда воры придут поймать их с поличным, что было в скорости ими и выполнено.Ворами оказались не кто иные, как те самые продавцы, что и предлагали баранину начальнику продовольственной части.

Когда их всё-таки удалось расколоть, для этого им пришлось вколоть сыворотку правды, причём двойную дозу, оказалось, что надоумил их на это никто иной как, сам администратор рынка. Он обещал им за это льготную аренду торговых мест. Мотивировал же он свою просьбу тем, что погибший пастух, соблазнив его дочь, после отказался на ней жениться, ссылаясь на волю своего отца, который посчитал брак неравным, ибо был председателем местного сельсовета. А чем он, простой администратор рынка, мог возразить на это? Ясное дело, одними лишь слезами! Но теперь отец злодея умер и, стало быть, у него, наконец-то, появилась возможность отомстить.

За раскрытие данного преступления я и получил мой первый орден. Да ещё в придачу и ценный подарок, в виде преданной дружбы своего командира.

29.12.2012 года.

.

Поход за золотым руном, или в плену у пиратов.

Я, конечно, не барон Мюнхаузен. Масштаба не хватает. Но тоже привык говорить одну лишь чистую правду. К этому меня мама Валя ещё с детства приучила.

Так вот, друзья мои. Я веду свою родословную с далёкой древности. Ещё с времен самого Ясона Великого. Того самого, что ходил в поход на корабле Арго. Не верите? А почему, собственно, и нет! Ведь и тогда уже существовали на свете домашние кошки.

У пасынка Ясона, древнегреческого героя Тесея, как раз и имелся такой кот. Звали его Тесей-Ясон. Тогда были в моде двойные имена. Они давали, в случае чего, возможность отказаться от запятнавшей твою честь его части. Ну, уж если ты и после этого в чём-то серьёзно провинишься, пощады уже не жди! Ибо единственное своё имя надо блюсти как зеницу ока, иначе даже потомки, и те могут помянуть тебя недобрым словом.

Этот самый Тесей-Ясон женился на одной бедной кошечке, причём против воли своего хозяина, за что и был лишён своего первого имени. Поэтому с тех пор он и остался в памяти кошачьего народа только как Ясон.

В моём же роду его именуют Наш Великий Праотец.

Жена родила ему сына и дочь. Вот от последней и произошла именно моя ветвь рода. Другая же, хотя и менее раскидистая по числу потомков, пошла от её брата, которого звали Леонард.