Уже несколько дней Тори помогала Вивьен готовиться к благотворительному вечеру. Находясь в доме Руссо, девушка узнала много секретных ходов, и даже шифр сигнализации. Но так и не смогла изъять информацию из компьютера своего шефа.

За это же время Альфред узнал имена еще двух людей, на счета которых приходили деньги. А вчера ночью, двое агентов проникли к ним в дома, и добыли информацию. Теперь у них были фамилии, адреса, счета людей которых тоже нужно было проверить. Сегодня Тори узнала, что все люди из этого списка, будут на благотворительном вечере.

Сегодня ночью они должны будут проникнуть в дом, когда все заснут, и получить все оставшиеся сведения. Тори уселась в саду, в одно из плетеных кресел, и стала пить кофе.

— Наслаждаешься тишиной? — Девушка повернулась к Бернардо, который садился в одно из стоящих рядом кресел.

— Да, сегодня мы с Вивьен почти все завершили, сделали все заказы, остается лишь дождаться назначенного дня.

— В таком случае могу я пригласить тебя на обед?

— Спасибо, но я пообедаю дома.

— Ну, один раз можно же?

— Нет, Бернардо. Н-е-т…

— Хочешь, я встану на колени?

— На колени?! Сам синьор Руссо, глазам не верю, тебя увидеть в такой позиции.

Ведь ты из тех мужчин, что становится перед женщиной на колени, только для того, чтоб заглянуть к ней под юбку.

— Ну, что ты так сразу все мои тайны выдаешь. Как с тобой только муж живет.

— Как на минном поле, поверь на слово, Бернардо.

— Как тебе наш сад?

— Я в экстазе от Писающего мальчика. — Тори повернулась и посмотрела на Бернардо, который от смеха сполз с кресла.

— Это у Вивьен есть знакомый скульптор. Он им его на годовщину свадьбы подарил. — Мужчина покачал головой вспоминая кучу гостей, и радостную Вивьен, которая ждала когда снимут ткань с фонтана. — Когда показали фонтан, Вивьен пищала и прыгала от радости, а мой дядя чуть инфаркт не заработал.

— Я когда увидела, сама шок испытала.

— Альберто тоже, ведь потом ему пришлось оплачивать этот шедевр.

Бернардо смотрел на смеющуюся Сабину, как же сильно она ему напоминала Марселлу, даже такие же ямочки на щеках. А когда Сабина прикусывала губу, так хотелось поцеловать её.

— Ладно, мне пора домой. — Тори поднялась с кресла, и когда проходила мимо Бернардо, мужчина дернул её на себя, и она очутилась на его коленях.

— Отпусти. — Девушка залепила ему пощечину, на что Бернардо только усмехнулся.

— Всего лишь поцелуй на прощанье. Маленькие невинный поцелуй. Тебе что жалко, Сабина?

— Бернардо. Отстань от меня, у меня есть муж, которого я люблю. Ни ты, ни твои поцелуи мне не нужны.

Мужчина насильно повернул лицо Сабины, и впился в её рот, страстно целуя девушку. Тори вырывалась и, вцепилась в плечи Бернардо, причиняя ему боль своими острыми ногтями. Мужчина скривился от боли и прервал поцелуй, и тут же разъяренная девушка, вновь залепила ему пощечину, от которой у него зазвенела в голове. Тори вырвалась из его рук, и тяжело дыша, поправив юбку, направилась к дому.

Бернардо смотрел ей вослед, понимая, что поступил глупо, что Сабину нужно оставить в покое, но когда она была рядом с ним, перед его глазами было лицо Марселлы. Но только если Марселла любила его, Сабина — ненавидела. Мужчина не мог понять, почему его так тянет к этой девушке словно магнитом. Он желал её, и даже надеялся, что если переспит с ней, то влечение сразу пройдет. Но глядя на счастливую семью, его сердце дрогнуло, он хотел видеть Сабину счастливой, такой, какой была Марселла в его объятьях.

Мужчина встал с кресла, и тут увидел, как к нему быстрым шагом направляется Риккардо. Бернардо принял беззаботный вид и улыбнулся ему. Но его улыбка быстро померкла, когда он оказался лежащим на земле от неожиданного удара, который нанес ему муж Сабины. Он прикоснулся рукой кровоточащей губе и облизнул её.

— Еще раз полезешь к моей жене, я тебя убью. — Угрожающе произнес Альфред, и, наклонившись к сидящему на земле Бернардо, схватил за воротник рубашки, слыша, как она трещит по швам под его руками. — Я дважды не повторяю.

Альфред оттолкнул от себя Бернардо и направился обратно к дому. Навстречу к нему выбежали Альберто и Вивьен.

— Риккардо… — Воскликнула Вивьен, подбегая к нему, и хватая его за руку. Она видела, как племянник мужа целовал Сабину, и никак не могла понять, что он нашел в этой женщине. Жена Риккардо была красива, с этим она была согласна, но она и в подметки ей не годилась. И сколько раз Вивьен не пыталась соблазнить Бернардо, мужчина просто не замечал её. А эта пигалица, сразу привлекла к себе внимание. Что в ней такого она так и не поняла. Даже её муж не соблазнился на неё, когда она буквально чуть не накинулась на него с поцелуями. Риккардо отстранился от неё и сказал, что она не в его вкусе. Женщина чувствовала себя так, словно на нее просто вылили ведро холодной воды. И сейчас глядя, как Риккардо ударил Бернардо, ей хотелось хоть немного очернить Сабину, в его глазах. Но мужчина сбросил её руку, как какого-то таракана, и не глядя на нее, обратился к её мужу.

— Моя жена больше у вас не работает. — Обратился Альфред к Альберто.

— Риккардо, я прошу прощения за своего племянника. Надеюсь, что этот неприятный эпизод не отразится на нашем сотрудничестве.

— Посмотрим. — Альфред направился к выходу, слыша за своей спиной, голос Альберто.

— Я также надеюсь, что вы с Сабиной будете желанными гостями на нашем благотворительном вечере.

Альфред ничего не сказал Альберто, и только усевшись в свою машину, разжал кулаки.

Ему хотелось на все плюнуть, на это дерьмовое задание в частности, и, схватив Викторию, уехать, куда глаза глядят. Знать постоянно, что Тори может грозить опасность, и он может не успеть спасти её, делало его беспомощным. Хотелось покончить уже с семьей Руссо, уничтожить их, как они со своими друзьями уничтожали других.

Машина резко тронулась, оставив на дороге за собой лишь пыль.

Альфред вел машину, и понимал, что сейчас совершил ошибку, вспылив на Бернардо и резко разговаривая с Альберто. Но ему было глубоко плевать на это и только мысль о том, что провалив задание, он подвергнет опасности Тори более менее привела его в чувство, и он каким-то чудом смог оторвать руки от Бернардо, развернуться и уйти, никого не покалечив. Была бы его воля, он разорвал на мелкие кусочки этого сукиного сына за то, что он осмелился прикоснуться к его Тори.

Альф не понимал, куда делся его хвалёный самоконтроль, которым так восторгался весь отдел, а особенно начальство. «Железный босс» говорили за его спиной его сотрудники. Ведь чтобы не произошло, при любых обстоятельствах его лицо всегда носило маску спокойного равнодушия и невозмутимости.

Но только одна Виктория могла её сорвать за считанные секунды…

Никто кроме неё… Его Тори…

Ни за одного агента он не беспокоился как за неё. Она отправлялась на задание, а у него стыдно признаться самому себе, поджилки тряслись за неё. Ему уже давно хотелось запереть в каком-нибудь отделе, где бы она имела дело только с микробами, и то через микроскоп. Или засадить за бумаги в архиве, но он понимал, что эти бумаги она порвет на его голове, стоит ей только узнать, что это он её туда сослал.

И ему оставалось лишь одно, проверять все её задания, и молиться Богу, которого он уже давно не верил, чтобы она вернулась назад. Он испытывал страх, когда она находилась в опасности, под пулями, боялся, что больше не увидит её, не услышит задорного смеха, её нахальной усмешки после очередного подкола. Их пикировки доставляли ему больше удовольствия, чем злили… он любил их.

Уже не один год она заставляла его пульс учащённо биться.

Прошлой ночью он заснул почти под утро, не в силах вынести того, что она находится с ним рядом и спит невинным сном младенца. Её голова покоилась на его плече, и рыжие пряди волос рассыпались по его груди.

Шоу, которое он устроил вместе с Тори для семьи Руссо, далось ему нелегко. Он в жизни бы не позволил, чтобы его личная жизнь была на обозрении. А чтобы любимую в момент её страсти видели другие, он тоже не хотел, да он был собственником…