Я надеваю на голову Рэда венок, и опускаю вниз свои руки. Упрямо смотрю в одну точку на его груди, отказываясь вновь встречаться взглядом с моими любимыми глазами.
Мою голову аккуратно сжимают любимые руки, к моим губам легко прижимаются любимые губы... из моих глаз тихо катятся мои непрошенные слезы...
Нет, я, конечно, прекрасно помню то, какие ощущения мне дарят поцелуи Рэда, и то, как на них откликается мое тело... но это... это ни в какие ворота не лезет...
Я бы заорала от страха во все горло, если бы мой рот не находился в плену губ Рэда, я бы упала, если бы мое тело не было приковано руками Рэда к нему... Мои глаза не различают ничего, кроме ослепительно-яркого света.
Ощущение, что я попала в воронку, которая затягивает меня внутрь себя, исчезает спустя несколько секунд. Я опять чувствую и притяжение земли, и реальность окружающего меня пространства... Вот только пространство это кардинально отличается от того, в котором я находилась меньше минуты назад...
Мне не удается осмотреться по сторонам, потому что Рэд не прерывает свой поцелуй, и не выпускает меня из своих объятий...
-Что пялишься? Самиль, ты что не понял? Это кино - только для взрослых.
Я слышу моего брата? Как? Откуда? Где? Рэд чувствует мое желание обернуться на голос Никиты, и слегка отодвигается от меня. Мне же надо что-то сказать ему... вот оно, придумала:
-Рэд, с-спасибо.
Он как-то обескуражено смотрит на меня:
-Не за что.
-А мне "спасибо"? И я тоже хочу "спасибо"!
Никита порывисто прижимает меня к себе, слегка трясет за плечи:
-Как же я соскучился, как же нам тебя не хватало...
И передает меня, как переходящее красное знамя Саше, от Саши я попадаю в объятия папы. Мне нечем дышать от переполняющих меня эмоций - все, что произошло со мной за эти последние минуты, потрясло меня до такой степени, что у меня не осталось слов, остались только буквы... А...Э-М..Э...О-А...
-Ариночка, доченька моя, все позади, теперь все будет хорошо, обещаю. Мы едем домой. Ты скоро будешь дома.
Ага, на простые слова меня, все-таки хватает:
-Как?
-Силовое поле затянуло вас в Транспорт, который мы раздобыли сегодня утром.
Мне все это снится, потому что все это - слишком хорошо, чтобы быть правдой...
Папа показывает мне куда-то в сторону:
-Узнаешь?
Возле кресла лежит скрюченный Самиль - соРодич Всеволода.
-Папа, ему больно... Папа, ему больно...
Вид Самиля становится последней каплей, рухнувшей на чашу моего психического равновесия.
Мои рыдания накрывают меня своей безудержной лавиной, смывающей остатки разумной части моего рассудка:
-Папа, я не хочу просыпаться, пожалуйста, нет... только не это... н-е-е-т...
Я сейчас проснусь, и опять окажусь на платформе, а завтра "меня переедут" к Адаму...
-Н-е-е-т...
Отец берет меня на руки, и я цепляюсь пальцами за его рубашку, прячу голову у него на груди, и захлебываюсь в своей истерике. Где-то вдалеке, в другом измерении, слышу голос Никиты:
-Что?
-Отключи ее... Саша, помоги ему.... Это надо сделать медленно.... Вы поняли меня - медленно. У нее нервный срыв из-за эмоционального потрясения. Никита, я кому сказал, аккуратно?...
Голоса все отдаляются и отдаляются от меня, или это я отдаляюсь от них? Нет, это я сама уже не чувствую себя, и не различаю ни одного своего органа чувств...
Я же просила.... Не хочу просыпаться... Нет...
Глава 12. НеСон
Мое истерзанное тело распластано на каменном полу, мои органы слуха улавливают звук шагов, означающих приближение ко мне Боли, и мои органы зрения показывают мне ноги, означающие, что Боль уже здесь. Когда это закончится? Что я сделала такого, чтобы терпеть эти издевательства? Не надо, не трогайте меня...Маша-Синди, молчи, только молчи...
Меня кто-то выхватывает из моего кошмара, и я резко открываю глаза, ориентируясь в окружающей меня обстановке нашего дома в Мирном городе.
Мое лицо аккуратно зажато в ладонях Рэда. Мои легкие делают глубокий вдох, и я понимаю, что нахожусь в реальном мире, а не в мире сновидений:
-Значит, все это взаправду?
-Что именно?
-То, что вы забрали меня домой.
-Да.
-Еще раз, спасибо.
-Еще раз, не за что.
Глаза моего любимого излучают обеспокоенность. Ха, я, кажется, догадываюсь обо всех ее причинах. Что ж, Арина, помни про чувство собственного достоинства, и постарайся выйти из этой ситуации с высоко поднятой головой:
-Где все?
Я решительно убираю руки Рэда от своего лица, и сажусь, подтягивая свои ноги под себя. Уже лучше - так наши с ним глаза находятся на одном уровне.
Мой любимый внимательно наблюдает за мной:
-Я пообещал позвонить им, как только ты проснешься.
-Как долго я спала?
-Почти шесть часов. Как ты себя чувствуешь?
-Хорошо... Рэд, э-э, не звони им пока, потому что нам с тобой надо поговорить.
Его лицо становится абсолютно непроницаемым.
-Рэд, мне очень жаль, что все так получилось. Я достаточно хорошо знаю своего отца, чтобы составить себе полное представление о том, какие методы воздействия он использовал на тебе.
Мой бывший муж даже не шелохнулся в ответ, что ж продолжим:
-Обещаю, что подобное больше никогда не повторится, обещаю тебе, что лично прослежу за тем, чтобы моя семья оставила тебя в покое...
Арина, не забудь еще про его непомерное чувство долга:
-Рэд, пойми, ты мне ничего не должен. У тебя нет передо мной никаких обязательств, ради которых ты должен отрываться от своей семьи, рискуя своей жизнью и своим здоровьем.
Он делает какое-то неопределенное движение в мою сторону. Я резко отодвигаюсь от него, беру в руки подушку, и прижимаю ее к себе. И зачем тебе понадобилась подушка? Не знаю, но с ней я чувствую себя уверенней, что ли...