С неприятным ощущением Тэш вернулась обратно к миссис Чим и журналу.

Мысли о Максе не давали ей покоя. В основном Тэш вспоминала все те глупости, которые она натворила: как на одном из их первых свиданий вернулась из туалета с юбкой, заправленной в трусы; как Макс заставал ее чистящей контейнер для линз его зубной щеткой или разбрызгивающей его «Шанель для мужчин» по кухне, чтобы скрыть запах двухдневной кошачьей мочи; как она заливалась хохотом, пока он рассказывал, что его мать обвинили (как оказалось, ошибочно) в воровстве сумочки в универмаге «Хэрродс».

Тэш была не самым отзывчивым человеком. Но она любила Макса — красивого, испорченного, очаровательного, полную противоположность себе самой — любила так сильно, что иногда сама удивлялась.

Макс подцепил ее в «Кафе Богем». В прямом смысле слова — один из крючков его любимой куртки зацепился за ее потрепанный кожаный плащ и потащил за собой, соединив их вместе, как двух лошадей в упряжке. Пытаясь высвободиться, Тэш заглянула в удивительно озорные и веселые серые глаза. Затем теплая ладонь накрыла ее руку, и она чуть не потеряла сознание, настолько внезапным оказалось влечение.

«Что случилось? — с великолепной широкой улыбкой Макс наклонился через плечо Тэш, и его светлые волосы смешались с ее темными локонами. — Мама всегда советовала мне связываться только с красивыми девчонками».

«Я не уверена, что готова быть связанной», — рассмеялась Тэш в ответ, отмечая и длинные темные ресницы, и расщепленный подбородок, похожий на донышко яблока.

Весь вечер они провели вместе. Пока они говорили и смотрели друг другу в глаза — иногда касаясь ладони, ноги, локтя, колена или щеки друг друга в переполненном баре, — Тэш думала, что взорвется от возбуждения, внизу живота бурлили пузырьки нетерпения, которые передавались вниз, в область таза, как будто ее обсыпали перцем. Поужинав в «Кетнерс», оба чувствовали себя неповоротливыми от пресыщения и беспрерывно смеялись над самыми глупыми шутками.

За последующие шесть недель Тэш посетила только одну лекцию.

Макс объявил, что она его откровение. Он восхищался ее безграничной энергией, тем, что она могла выпить столько же, сколько он, всегда любила поесть, а не считала калории и не проводила час перед зеркалом, удаляя макияж с лица перед сном. Но Тэш влюбилась и не видела смысла в том, чтобы сидеть на диете, краситься или оставаться трезвой. Также она не видела смысла и в подготовке к экзаменам.

Вернувшись с последнего ужасного экзамена, Тэш обнаружила, что проход к квартире, где она жила с соседкой, полностью заблокирован тремя огромными чемоданами и кучей пакетов. Рядом лежала записка с объяснением в любви и предложением жить вместе.

В комнате, в окружении красных роз, лихорадочно блестя глазами, стоял Макс и трясущимися руками закуривал одну сигарету за другой.

Они прожили вместе почти год. Тэш переехала из своей университетской коморки в огромный дом с террасой в Хэмпстеде, мечтая, как они будут завтракать вместе, сидя во дворике, наслаждаться великолепной едой и музыкой Пуччини перед камином и проводить все выходные в постели со свежими фруктами и шампанским.

Интересно, почему все ее мечты постоянно вращаются вокруг еды?

На самом же деле в Хэмпстеде Тэш поджидали лишь бесконечные кучи разбросанного повсюду грязного нижнего белья и два здоровенных австралийца — два игрока в крикет, Грэхем и Майки, которые снимали дом вместе с Максом.

Тэш сонно опустилась на роскошное плечо миссис Чим, вдохнула запах духов и снова вспомнила свои первые дни вДеррин-роуд.

Она быстро поняла, что ее новый дом на самом деле являлся чем-то вроде клубной раздевалки. У стиральной машины многочисленные сумки, чьи обладатели питают смутную надежду, что их пикантное содержимое волшебным образом станет чистым и свежим и окажется аккуратно сложенным в шкафу. А сколько там еще было картонных коробок и пустых банок из-под пива, да ими были завалены все горизонтальные поверхности, так что дом напоминал скорее склад отходов для вторсырья. Громкая музыка и незнакомые люди, торчавшие в доме круглые сутки. Тэш привыкла находить гостей в бессознательном состоянии на диванах, полу, в ванне и один раз даже обнаружила неизвестно кого в постели между собой и Максом. У Тэш иногда невольно появлялось подозрение, что Макс ценит двух своих приятелей по команде выше, чем ее. Еще бы, она не умела отбивать крученые подачи и не могла правдоподобно изобразить Ричи Бено.

Когда Тэш переехала в Деррин-роуд, она находилась на стадии тотального восхищения Максом. Он был первым ее любовником, с которым она делила зубную пасту и телефонные счета. На людях избалованный и уверенный в своей неотразимости, Макс был удивительно нежен, когда они оставались наедине, и это сочетание всегда приводило Тэш в состояние полной влюбленности. Она обнимала его свитера, когда он уходил на работу, могла пройти огромное расстояние, чтобы купить Максу на завтрак его любимые мюсли, и нежное, теплое чувство поднималось в груди девушки всякий раз, когда она находила его волос, обвившийся вокруг куска мыла.

Макс разрывался между желанием приласкать Тэш и верностью своим товарищам, он с рыцарским упорством находил время, чтобы побыть с ней наедине, и обычной своей кривой улыбкой извинялся перед друзьями каждый раз, когда три нападающих вваливались посреди романтического ужина с предложением посмотреть кино. Но иногда невозможность побыть с ним наедине была настоящим мучением. До чего же ей не хотелось оказаться зажатой между одиннадцатью членами основного состава игроков в крикет, жующими китайскую еду и собирающимися смотреть «Основной инстинкт».

Ситуация накалилась до предела, когда Тэш, потратив всю свою недельную зарплату на потрясающе сексуальное платье, чтобы порадовать Макса в день рождения, обнаружила, что его друг, Майки, нашел ее платье в шкафу и нацепил его на костюмированную вечеринку. И вместо того, чтобы заступиться за Тэш, Макс сказал, что это была потрясающая идея. Он разозлил ее еще больше, когда добавил, что с такими ногами, как у Майка, можно позволить себе такой наряд — из чего Тэш заключила, что ее ноги, видимо, выглядят как бревна.

Тэш в очередной раз отлепила себя от плеча миссис Чим и взяла у стюардессы большую порцию джина с тоником. Она сонно улыбнулась симпатичной девушке, ее мысли все еще были заполнены Максом.

— Я повторяю, возьмите, пожалуйста, свою кредитную карту, — повторила девушка с раздражением. — Мадам оставила ее в телефоне-автомате. И, похоже, с момента взлета по карте звонили в Дубай. Это мадам звонила?

— О боже, конечно нет. — Тэш взяла свою кредитную карту, а стюардессе протянула пустой пластиковый стаканчик. — Можно мне еще такой же? — неуверенно попросила она.

После очередной порции джина звонок в Дубай перестал волновать Тэш. Самолет качнуло, остатки напитка выплеснулись на сумочку миссис Чим, но Тэш ушла с головой в воспоминания и не заметила этого. Боже, как ей нравились те первые месяцы в Деррин-роуд.

И хотя они с Максом проводили мало времени наедине, но их по-детски непосредственное хорошее настроение было заразительным. Вечер за вечером гости задерживались в их доме допоздна, распивая те спиртные напитки, на которые хватало денег (обычно это были самые дешевые вино и пиво), и участвуя в разнообразных конкурсах. Они играли в «Монополию», игру на раздевание, в бутылочку, «нарисуй на соседе рисунок» и многое другое. Обычно сверхобщительный новозеландец Грэхем, который изобретал все эти игры, придумывал все новые и новые правила, и так до бесконечности.

Тэш и грузный кудрявый Грэхем стали настоящими друзьями, и хоть он и казался легкомысленным, но был добрым и опекал ее. Грэхем работал на нефтебуровой установке в океане, два месяца он проводил на берегу, два в море. И когда у Тэш не было работы (что случалось довольно часто), они с Грэхемом сидели на кухне целыми днями: пили кофе, курили, болтали, как старушки на скамеечке, и смотрели дневные телешоу.

С Майки дело обстояло сложнее. Он получал больше всех, много работал, именно он обычно выручал остальных, когда нужно было платить за дом, и покупал алкоголь в огромных количествах. Майки также был и самым чистоплотным. Макс и Грэхем оказались безнадежно далеки от ведения хозяйства, и беспорядок преследовал Тэш повсюду. А Майки был настоящим бабником, бессчетное количество разнообразных Луиз и Самант постоянно оставляли свои серьги в ванне, следы помады на кружках и потоки сообщений на автоответчике. Майки относился к Тэш, как к слегка надоедливому ребенку.