— Почему ты такая мрачная? — спросил Трэвис, глотая окончания слов. — Ты же сама этого хотела, не правда ли?

Она повернулась и еще раз взглянула на него; сердце ее разрывалось, когда она пыталась запомнить каждую черточку его внешности. Сегодня утром он был одет по-домашнему: выгоревшие джинсы и недлинный, но толстый свитер. Рукава на свитере были закатаны по локоть, обнажая сильные руки, покрытые густыми черными волосами. В пальцах он держал золотую авторучку, которой что-то быстро писал на документах. Сильвия старалась отогнать от себя воспоминания о том, как эти пальцы чудесно касались ее, как гладили самые интимные места…

— Я думала, что ты не хочешь отпускать меня, — прошептала она так тихо, что Трэвис не расслышал, что она сказала.

— Прости? — переспросил он, поднимая голову и обращая на нее свой взгляд. Сильвия покраснела.

— Я… я просто подумала, почему ты утруждаешь себя поиском для меня новой работы, — сказала она потухшим голосом.

— Сегодня утром я сказал Джейку, что ты уходишь…

— Что ты сделал? Но… — глаза Сильвии широко раскрылись.

— …И я полагаю, что теперь тебе лучше всего скорее уехать, — продолжал Трэвис решительным и спокойным тоном, отчеканивая каждый слог. — Ты ведь пока не сумела найти работу, не правда ли? А я знал, что Фил подыскивал себе подходящую…

— Но… но ты не имел права говорить Джейку, что я ухожу! — раздраженно возразила Сильвия. — Я хотела сообщить ему об этом деликатно, объяснить о причинах своего решения… — глаза ее наполнились слезами. Сильвия повернулась к окну, отчаянно пытаясь взять себя в руки, чтобы продолжить разговор. — Что… что ты ему сказал? — спросила она. — Наверное, ты говорил сухо и резко, и…

— Я просто сказал ему все как есть.

— Так я и думала! — парировала Сильвия. — Не обращая внимания на его чувства!

— А когда ты предполагала сказать ему об этом? — с неожиданным раздражением спросил Трэвис. — Сегодня, завтра, или уже погрузив свой багаж в автомобиль? Прошло три дня с тех пор, когда ты сообщила мне, что уходишь, ты могла бы уже рассказать Джейку об этом. Ты знаешь, что он сказал мне сегодня утром?

— Я собиралась рассказать ему сегодня, — ответила Сильвия хриплым голосом.

— Ты знаешь, что он сказал мне сегодня утром? — настойчиво повторил Трэвис.

Сильвия искоса посмотрела на Трэвиса, почувствовав в его голосе сдерживаемую ярость.

— Нет, — выдохнула она шепотом. — Что он сказал?

— Джейк спросил меня, когда мы собираемся пожениться. Он хотел знать, собираешься ли ты завести ребенка. Он особенно просил о братике и даже предложил несколько имен, — сказал Трэвис с улыбкой, в которой не было ни грана теплоты. Сильвия видела упрямый изгиб его губ, почти печальное выражение глаз и подумала: сколько ей еще предстоит страданий? — Поэтому, — безжалостно продолжил Трэвис, — я полагал, что ему нужно было все прямо сказать. Ты можешь представить себе его реакцию!

Сильвия неопределенно покачала головой. Она не хотела, чтобы все это так произошло… Более того, ей совсем не хотелось уходить. Когда мальчик вернется в сельскую школу, он будет чувствовать себя лучше и в его памяти она останется смутным пятном… Он забудет о самом ее существовании…

— Ты считаешь, что был прав?

— Да!

Резким жестом Трэвис Стил отбросил свою авторучку и поднялся, опираясь о стол обеими руками.

— У тебя самой нет никаких идей на этот счет, не так ли, Сильвия? Я предупреждал тебя, чтобы ты не позволяла Джейку слишком привязываться к тебе. Я ведь говорил, что это слишком опасный, бесполезный и, в конечном счете, явно жестокий эксперимент! Джейк сейчас необычайно уязвим с эмоциональной стороны. Ты знала об этом, и все-таки позволяла ему все больше привязываться к тебе!

— Я не могла помешать этому! — сказала Сильвия взволнованно и отвернулась. Ее глаза были полны слез.

— Так же как ты не смогла помешать мне любить тебя! — В его голосе слышалась насмешка. Девушка чувствовала, как все больше сжимается ее горло от его язвительного тона. — Сильвия, ты совсем не задумываешься о последствиях своих действий! Ты не задумываешься о том, к чему они могут привести…

Сильвия резко повернулась.

— Я не машина! — охрипшим голосом возразила она. — Я женщина! Я не могу включать и отключать свои чувства! Я не могу быть тем, кем я не являюсь! Джейк и я… — тряхнула она головой, пытаясь объяснить то, что нельзя было передать простыми словами. — Между нами сразу же возникло взаимопонимание. Я не старалась привлечь его к себе — все случилось само собой!

— А как со мной? — Трэвис смотрел ей прямо в глаза: взгляд его был напряженнее, чем когда-либо, но лицо ничего не выражало. Только глаза, в упор глядевшие на нее и отмечающие ее малейшую реакцию.

Сильвия судорожно вздохнула.

— Ты… ты очень хорошо знаешь, как все это случилось, — ответила она, вся дрожа, из последних сил стараясь сохранить самообладание.

— Скажи мне, — с неожиданной резкостью потребовал Трэвис, — как ты относишься к нашей связи?

— Связи? — насмешливо повторила Сильвия. — Это смешно! Я не думаю, что две наши случайные встречи, закончившиеся сексом, могут претендовать на высокое звание «связи!» — Сильвия не скрывала презрения, звучавшего в ее голосе. — Чуть ли не с первой минуты ты решил соблазнить меня, не так ли? Не так? — настойчиво, почти исступленно вопрошала Сильвия; Трэвис не сделал никакой попытки перебить ее.

— Так!

Девушка горько усмехнулась.

— Ну что ж, — осевшим голосом сказала она, — ты, по крайней мере, честен! Ты использовал меня, а я — тебя. Физическое удовлетворение. Ты прав, Трэвис, это было хорошо! Но я допустила профессиональную ошибку. Жить здесь, учить Джейка и при этом… Нет! — решительно покачала она головой, сверкнув глазами, когда Трэвис поднялся, как бы намереваясь обойти вокруг стола и подойти к ней. — Не… не приближайся ко мне! Мне больше нечего сказать тебе. Где сейчас Джейк? — спросила она подавленным голосом, и ее лоб перерезала глубокая морщина. — Я должна поговорить с ним сама.

Какое-то время Трэвис смотрел на нее, потом переключил свое внимание на лежавшие на столе документы.

— Он должен быть в кухне. Но я не думаю, что с ним следует говорить. В настоящий момент, как ты понимаешь, ты не являешься для него желанной собеседницей.

Возможно, это и к лучшему, подумала Сильвия, выбежав из кабинета Трэвиса. Если Джейк возненавидел ее, то расставание не будет очень трудным для него.

— Джейк, я хочу поговорить с тобой.

Он играл ярко-оранжевым мячом перед балконными дверями, ведущими в огороженный внутренний сад. Сильвия коснулась рукой бейсбольной шапочки, которая была ему велика, но это был подарок Трэвиса, и поэтому мальчик дорожил ею. При ее прикосновении он отодвинулся в сторону.

— Мы все еще друзья? — спросила Сильвия голосом, в котором звучали нотки отчаяния. — Мне бы не хотелось уезжать, зная, что ты плохо думаешь обо мне.

— Мне все равно, куда вы сейчас поедете, — ответил Джейк, вызывающе закусив нижнюю губу. — Трэвис сказал мне, что найдет другую женщину для того, чтобы присматривать за мной. И теперь, если Трэвис поедет куда-нибудь, он будет брать меня с собой!

Сильвия наблюдала, как Джейк водит носком своего ботинка по мощеной дорожке, и чувствовала, как все тяжелее становится у нее на душе.

— Ну что ж, это замечательно! — сумела выговорить она. — Наверное, ты будешь очень, очень занят. Ты поедешь во многие интересные места и сможешь увидеть множество замечательных вещей, правда? И теперь, когда ты такой большой мальчик и будешь ходить в школу, тебе не нужна такая глупая домашняя учительница, как я, не так ли? Подумай, сколько новых друзей появится у тебя! — Сильвия неожиданно замолчала, поняв, что съехала на пустую болтовню. Она хотела, чтобы Джейк был счастлив, и поэтому немного перестаралась. — Мне… мне будет очень не хватать тебя, Джейк, — начала она, еще раз стараясь выразить то, что было у нее на сердце. — Я никогда прежде не учила такого умного и ласкового мальчика… — сказала она, сдерживая волнение и крепко сжав губы, чтобы сдержать слезы. — И ты должен понять, что я ухожу не потому, что ты мне больше не нравишься, или потому, что мне в другом месте будет лучше. Ведь меня и брали к тебе ненадолго — только до школы. Я пришла в первую очередь для того, чтобы помочь тебе, пока ты не станешь чувствовать себя, как прежде.