— Все хорошо, — небрежно ответила Мэйбл.

— Как долго вы собираетесь пробыть в Чикаго, Мэб? — спросила Сабина, потягивая вино.

— Билет забронирован на рейс, который состоится через три недели, мне придется вернуться к своей работе в Лондоне.

— А чем вы занимаетесь? — поинтересовалась Сабина.

— Я художник и занимаюсь рекламой. Работаю в основном дома, — говоря это, она встретилась взглядом с Фредом. Может, он поймет намек. Она гораздо лучше него смогла бы заняться воспитанием девочек.

Фред в ответ ничего не сказал, и в его глазах не было и намека на какую-либо реакцию. Невозможно понять, достиг ли ее намек цели или нет.

— Как это интересно, — прошептала Сабина. Потом мимо прошел кто-то, кто привлек ее внимание, и Мэб оказалась наедине с Фредом.

— У тебя очень приятная подруга, — сказала она, чтобы как-то поддержать разговор после ухода Сабины.

— Она моя коллега по адвокатуре. Мы с ней сотрудничаем по нескольким делам, — небрежно заметил Фред.

— Мало красоты, так у нее еще есть и мозги, — ядовито бросила Мэб.

Он проигнорировал ее замечание.

— Так ты заказала обратный билет? — проговорил он вместо ответа. — Ты должна сказать мне точную дату, чтобы я мог отвезти тебя в аэропорт.

От досады Мэйбл даже прикусила губу.

— Обо мне можешь не беспокоиться, — холодно отказалась она. — Я закажу такси.

Этот намек явно достиг цели. Фред покачал головой и сверкнул глазами.

— Не искушай судьбу, Мэб, — пробормотал он еле слышно. — Ты еще пожалеешь об этом.

Дрожь пробежала у нее по спине при этих словах, но Мэб с вызовом встретила его взгляд.

— Ты никуда не увезешь детей, — заверил он ее низким раскатистым голосом. — Во-первых, у меня их паспорта; во-вторых, если ты увезешь их под видом прогулки, я обвиню тебя в похищении.

Эти слова все еще звенели в ушах Мэйбл, а Фред тем временем уже переместился на другой конец комнаты, чтобы там с кем-то поговорить.

Она сверлила глазами его широкоплечую фигуру, сердце у нее бешено билось, а мысли роились в голове. Я это так просто не оставлю, свирепо подумала она. Даже если придется судиться с ним во всех судах Штатов, я все равно заберу детей с собой.

Сабина вернулась к ней:

— Извините. — Она поискала глазами Фреда, увидела его и спросила Мэйбл: — Ну и что вы думаете о нашей «большой деревне»?

— Я приехала только вчера, однако могу уверенно сказать, что из окон квартиры Фреда открывается просто сказочный вид.

— Да, квартирка хороша, это верно. — Сабина взяла еще один бокал с соседнего столика. — Думаю, ритм жизни здесь покажется вам довольно беспокойным, даже по сравнению с Лондоном.

— Может быть, — кивнула Мэб. — Я не часто выбираюсь в город. Сейчас я живу в Солсбери.

— Я ни разу не была в Англии, — кисло произнесла Сабина. — Я говорила Фреду, что, как только у нас выдастся свободное время, он должен свозить меня туда. Он довольно хорошо знает эту страну.

— Да. Примерно шесть лет тому назад они с Питером провели целый отпуск в Европе. Когда они были в Лондоне, Питер познакомился с моей сестрой. Тогда он решил остаться в Великобритании и жениться на ней.

— Очень романтично, — улыбнулась Сабина.

— Да, так оно и было.

На мгновение мысли Мэйбл вернулись в прошлое. Сестра безумно влюбилась в Питера с первого взгляда.

«Он самое обалденное существо на двух ногах, — смеялась Агата, пытаясь описать его Мэб. — Я знаю, ты полюбишь его, но постарайся не слишком сильно. Я тебе устрою встречу с его братом Фредом. В него ты можешь влюбиться».

Мэб сразу же увлеклась красавцем Фредом Гринвудом — он был очень обаятельным и обладал бархатистым сексуальным голосом.

Обе девушки провели удивительные три месяца, причем братья всячески ублажали их на протяжении всего пребывания в Англии. К радости Мэб и Агаты, они даже отменили визит в Шотландию, чтобы побыть подольше в Лондоне.

Агата танцевала по их маленькой квартирке, когда Питер позвонил и сообщил, что они не едут в Глазго.

— Они так же опьянены нами, как и мы ими, — громко распевала она эти слова. — О, сестренка, я так счастлива!

Мэб тоже чувствовала себя счастливой, хотя и старалась быть более осмотрительной, чем ее сестра. Она напомнила ей, что остается всего лишь месяц до возвращения Питера и Фреда в Штаты.

Тогда Агата скорчила недовольную гримаску и сказала:

— Когда люди любят друг друга, все у них получается.

Если бы это было правдой, думала сейчас Мэб. Если бы Агата и Питер вдруг оказались сейчас здесь, и это была бы семейная вечеринка… Она тряхнула головой, отгоняя столь неуместную мысль, и попыталась сосредоточиться на том, что говорила ей Сабина.

— Фреду придется отказаться от многих интересных дел, чтобы заниматься детьми, — сказала она Мэйбл. — Я помогала бы ему, если бы моя собственная практика не требовала от меня полного рабочего дня. Да и занята я не меньше его.

— Да… Ну, я думаю, мы что-нибудь придумаем, — решительно заявила ей Мэб. Ей вдруг пришла в голову мысль о том, о чем она раньше не подумала. — Сабина, — осторожно заговорила она, — вы не знаете, оставили ли Питер и Агата завещание?

Девушка утвердительно кивнула.

— Ах да, я уверена что оставили. На днях Фред говорил что-то о нем.

Мэйбл подавила желание спросить, знает ли та содержание завещания. В ее голове бешено роились мысли. Наверняка Агата указала в нем, кому она поручила бы заботу о детях, если с их родителями что-то случилось?

Это означает, что она сможет отсудить свои права на опеку. Мэб не сомневалась, что сестра назвала ее в качестве первой кандидатки в попечители. Завтра я первым делом отправлюсь в юридическую консультацию, мрачно подумала она.

В этот момент Леонора прервала их беседу:

— Мэб, я собираюсь уходить, — сказала она, устало улыбаясь. — Я обещала миссис Роберте, что в начале шестого заберу детей.

— Я поеду с вами. — Мэйбл немедленно поставила свой бокал. Ей хотелось немедленно оказаться подальше от этого места и избавиться от волнующего ее душу присутствия Фреда. Ей захотелось все спокойно обдумать.

— Ну, если ты так решила… — согласилась Леонора, повернулась и жестом подозвала Фреда. Когда он подошел, она сказала ему: — Мы с Мэб заедем за детьми.

— Ладно, — кивнул он. — К сожалению, я не смогу поехать прямо домой. Мне придется ненадолго заглянуть на работу.

— А как насчет обеда? — спросила женщина.

— Обо мне не беспокойся, — отказался Фред. — Я что-нибудь перехвачу по дороге.

И он полагает, что у него будет время присматривать за детьми, сердито подумала Мэйбл, следуя за Леонорой к ее машине. Этот человек слишком занят работой и подружкой, чтобы уделять хоть какое-то время своему дому.

Мэйбл так больше и не увидела Фреда в тот день. Как только они вернулись домой, она занялась детьми. После обеда Леонора выглядела совершенно изнуренной, и Мэйбл предложила всем лечь спать пораньше.

Странная вещь, но когда она уединилась в спальне, то вовсе не чувствовала себя усталой.

Мэйбл приняла душ и высушила волосы. После этого у нее полегчало на душе, и она некоторое время, лежа в постели, читала, надеясь, что это поможет ей избавиться от обуревавших ее мыслей. Наконец ее одолела сонливость. Мэйбл забылась.

В полночь она встала и пошла проверить девочек. Они обе спали глубоким сном.

Мэйбл некоторое время сидела возле них. Они очень хорошо вели сегодня себя и храбро встретили известие о том, что в этот день хоронили их родителей. Агата могла бы гордиться ими.

Мэб, задумавшись, пыталась вспомнить, когда она в последний раз видела сестру. В тот день она приехала в аэропорт проводить ее, Питера и детей. Чуть больше года назад они отправлялись в Америку. Мэб стояла у трапа самолета, а по лицу у нее текли слезы, когда она обнимала Агату и прощалась с ней.

— Мы же расстаемся не навсегда, — рыдая, говорила тогда сестра. — Ты же приедешь навестить нас?

Со вздохом Мэб встала и осторожно на цыпочках вышла из комнаты племянниц. Она решила, что сейчас не время горевать, надо решить все проблемы, связанные с опекой…