В результате ухода военных с космодрома освобождались квартиры в городе, причем многие из них были с мебелью и вещами, поскольку контейнеров было очень мало и уезжающие бросали всё, лишь бы уехать. Брошенные квартиры тут же стали захватываться жителями ближайших аулов, которые иногда селились в них вместе с козами и другой живностью. Из пустующих квартир стали воровать сантехнику и газовые плиты. Как говорят, по этой причине в одном из домов произошли утечка газа и взрыв, унесший 16 жизней. Общежитие, в котором селили технических специалистов, приезжавших в длительные командировки по космическим программам, за неприглядные условия жизни прозвали «Бухенвальдом».

При переходе управленческих функций в городе от военных к гражданским начались неразбериха и разгул преступности. Между российской и казахстанской милицией на первых порах не было даже прямой телефонной связи. Вода подавалась по графику даже в медицинские учреждения. ТЭЦ начали забирать у военных в начале отопительного сезона, в результате чего зимой байконурцы остались вообще без тепла и жили в туристических палатках (у кого были), поставленных прямо в квартире.

Казалось, Байконур умирает. Многие специалисты покинули его навсегда. Ситуацию спас договор 1994 года, по которому Россия брала космодром в аренду у Казахстана на 20 лет (впоследствии он был продлен). На возрождение Байконура были выделены немалые деньги, но и они стали использоваться так же, как и везде в наше время: когда в городе не осталось средств на закупку хлеба, последовало странное объяснение, что они якобы ушли на закупку бельгийского мороженого, а затем — голландских сыров и шоколадных конфет. На самом деле деньги просто прокручивали в банках.

Сегодня ситуация выправилась, и Байконур сейчас представляет собой совершенно необычный и непростой город: его мэра назначают указами сразу двух президентов — Казахстана и России. Там действуют оба законодательства — казахстанское и российское (как? — загадка, учитывая, что во многих острых моментах они расходятся). Там слаженно работают правоохранительные органы Казахстана и России, два суда, два военкомата, два загса и в ходу две валюты. И главное — живут там и граждане России, и граждане Казахстана. Больше нет проблем с холодной и горячей водой, светом, газом, отоплением. Появились новые гостиницы, дома, больницы, скверы, школы, в которых учат и на русском, и на казахском языках, действуют спортивные клубы, построен спортивно-оздоровительный комплекс, между прочим, с 50-метровым, олимпийским бассейном. Вышли на маршруты новые автобусы, появились частные такси (в такси берут деньги с каждого пассажира, даже если они едут вместе, например семьей). Ожил Байконур и продолжает обеспечивать космические запуски.

Нельзя отказать байконурцам в чувстве юмора, без которого вряд ли можно было пережить трудные времена. Когда на въезде в город установили памятник, внизу которого изображены шахтеры, выходящие из забоя, а стелу венчает первый спутник, ему сразу дали название «Из пещеры — в космос». Некогда горком партии прикрыл огромным щитом с большими буквами «КПСС» некрасивый пустырь, а позже на улице за поворотом поставили магазинчик с большими стеклянными витринами. Буквы тут же стали расшифровывать: «Кому похмелиться — стекляшка справа». Еще один знаменитый дом с магазинами выглядел так слева — мужская обувь, справа — женская, а посередине — винный магазин, который немедленно окрестили «Между ног». Не использовали это название только футболисты, устраивавшие на поле за магазином турнир «Первенство пятого гастронома». Отразилась в народной топонимике Байконура и вся история — советская и мировая — времен космической эпохи. Есть там микрорайоны «Малая земля» и «Японские острова», в начале 1970-х годов другой микрорайон нарекли «Даманским».

Пожалуй, самое главное, что внушает веру в светлую перспективу космоплавания, это Международная космическая школа, в которой углубленно изучают математику и естественные науки и куда несколько российских вузов ежегодно присылают свои экзаменационные комиссии, которые прямо на месте принимают у школьников вступительные экзамены и зачисляют в свои институты новых студентов-байконурцев. Примерно каждый второй из них хочет стать космонавтом.

Итак, гостиница «Космонавт». Члены экипажей занимают свои номера на третьем этаже. Номера трехкомнатные — две спальни и маленькая гостиная. Командир и бортинженер поселяются в одном номере. Так же и дублирующий экипаж. На первых этажах располагаются другие члены стартовой группы, некоторые из которых прилетели сюда раньше. В гостинице установлен обсервационный режим, посторонних сюда не пускают. А на третьем этаже, где располагаются экипажи, режим еще более строгий.

На следующий день в 10.00 экипаж поднимает флаги — России, стран других участников космического полета и Казахстана. Флаги будут развеваться на высоких флагштоках, пока экипаж не улетит в космос.

Что входит в предстартовую подготовку? В первую очередь экипажам нужно провести примерку на штатном корабле для оценки рабочих мест и контрольный осмотр корабля в стартовой конфигурации, ознакомиться с составом и размещением доставляемого оборудования. У каждого корабля бывают особенности. Например, какой-нибудь тумблер, к которому привыкли на тренажере за месяцы тренировок, здесь стоит в перевернутом положении, хотя «вкл/выкл» обозначены правильно. Но динамический стереотип, выработанный на тренировках, может сыграть тут злую шутку. Такие моменты надо отмечать особенно тщательно. Первыми примерку проходят дублеры, потом основной экипаж. Если есть замечания — докладывают.

А дальше начинается снова жизнь по расписанию: изучение программы полета корабля, тренировка по ручному причаливанию, инструктаж по правилам и мерам безопасности на МКС, вестибулярные тренировки, физическая подготовка, ознакомление с текущим техническим состоянием станции, консультации по изменениям в бортовых системах и программе экспериментов, консультации по реальной баллистической и светотеневой обстановке на этапе сближения и стыковки и многое другое.

Инструкторы занимаются подготовкой бортовой документации и личных вещей космонавтов для укладки на борт, проводят с экипажем занятия по «проигрыванию» программы полета по бортовой документации. Сейчас, пока на космодроме мало важных гостей, космонавты живут более-менее спокойно.

Шутки, розыгрыши — непременный атрибут жизни космонавтов, и на Байконуре в обстановке всеобщего предстартового подъема иногда рождаются подлинные шедевры юмора. Дублирующий экипаж, который чувствует себя свободнее, уделяет шуткам больше внимания.

Однажды на зимнем старте командир дублеров говорит одному из начальников, впервые попавшему на космодром:

— Узнай всё же, когда мы на рыбалку едем.

— Какая рыбалка зимой? Что ты?..

— Как какая? Подледный лов.

— Какую-то ты ерунду городишь: все замерзло и метровым слоем снега покрыто!

— А-а-а… Ты же первый раз и не знаешь. Рыбачим мы обычно на Сыр-Дарье, а ледокол вызываем из Аральского моря. Вызвать-то его вызвали, но что-то долго не подходит. Вот и надо узнать, когда ледокол будет здесь. Первому экипажу нельзя, а мы рыбалку не пропустим.

Начальник, Который Впервые на Космодроме, подходит к своему непосредственному и многоопытному командиру:

— Что с ледоколом?

— А что с ледоколом? — вопросом на вопрос отвечает командир, которому ледоколов вообще видеть не приходилось, особенно на Байконуре.

— Надо бы узнать, когда ледокол придет.

— Ну!.. — подобным междометием командир пропускает ход и предоставляет собеседнику развивать непонятную тему, подозревая, что его хотят разыграть.

— Так, я тогда буду узнавать?

— Узнавай…

— А вы на рыбалку поедете, если ледокол придет?

— Если ледокол придет, поеду. — Командир начинает понимать, что разыгрывают не его.