Эбби снова вспомнилось предчувствие близкой разлуки, охватившее ее, когда Элейн прочла вслух дядино письмо. Если бы не ответственность за младшую сестру, Элейн сразу бы уехала подальше от дома, чтобы не оставаться в начальной школе, где она преподавала после учебы. Эбби, несмотря на свои пятнадцать лет, нашла силы скрыть собственные опасения и страхи и настояла, чтобы Элен приняла предложение дяди.

Эбби поднялась, уверяя себя, что просто пытается убить время и потворствует своему нежеланию начинать новый день. Девушка взглянула в окно, выходившее на Темзу. Сюда они с сестрой переехали после смерти родителей. Она нахмурилась, увидев туман и моросящий дождь поздней осени. Именно в такие дни она отчаянно скучала по Элейн.

Эбби приказала себе собраться с силами, подумав: чем же так отличается сегодняшний день от любого другого? Ей не пришлось долго искать ответ на этот вопрос. Ее состояние объясняется тем, что очень скоро ей предстоит встретиться с этим мужчиной на Ричмонд-Хилл.

Меньше чем через пятнадцать минут Эбби оказалась перед особняком с портиками, окруженным высокими деревьями, и весело махала рукой, отвечая на приветствие маляра, который таскал материалы из грузовика в дом.

Кроме маленького голубого «рено», на котором Эбби разъезжала после отъезда Элейн, возле подъезда стояли еще две машины. Но роскошного серебристого «роллс-ройса» леди Морисон, на котором она обычно приезжала в контору, среди них не оказалось. Не было видно и никакой другой машины, которая могла бы принадлежать Максу.

Обычно Эбби входила в дом, разговаривала с рабочими, даже пила с ними чай. Но на этот раз она осталась в машине, погрузившись в свои мысли. Это было для нее непривычно. Выходные она тоже провела в муках, пытаясь справиться с собой. Раздражаясь на свою страусиную глупость, Эбби принялась безжалостно давить все мысли, лезущие в голову.

Когда в пятницу они с Максом все подготовили для сегодняшнего визита на Ричмонд-Хилл, сам воздух в кабинете, казалось, насытился почти ощутимой враждебностью. Дело в том, решила Эбби, что она не нравится Максу, но он находит ее физически привлекательной. Эта мысль терзала ее весь уик-энд, и Эбби не могла с ней ничего поделать. А что она сама чувствует по отношению к нему?

Эбби, конечно, слышала о Максе задолго до прихода в контору его сестры. Но тогда она никак не связывала имя карикатуриста с его потрясающей внешностью. Он слыл язвительным типом. Эбби узнала его сразу, как только он влетел в кабинет своей сестры. Сердца присутствующих дам затрепетали.

— Посмотрите-ка на него! — простонала тогда Дженнифер со смехом.— И что же такого в моем несносном брате, что не может оставить равнодушной ни одну женщину?

В этих словах Эбби услышала и тайную гордость... Но это случилось еще тогда, когда Дженнифер держалась с ней просто и раскованно.

Эбби вздрогнула, вспомнив, что и она не осталась к нему равнодушной. И к ней вернулось дурное предчувствие, когда она вспомнила, как потряс ее первый поцелуй Макса. Она и понятия не имела, как бы реагировала, если бы другой мужчина пробудил в ней дремавшую до сих пор чувственность. Но не это беспокоило Эбби на самом деле. Что-то еще, что-то неуловимое потревожило память и воскресило чувство неловкости.

Эбби сидела, погруженная в свои мысли, и не услышала, как мягко зарокотал мощный мотор и хлопнула дверца автомобиля. Она едва удержалась, чтобы испуганно не закричать, когда дверь ее «рено» внезапно открылась.

— Спим на работе? Хороший был уик-энд?

— Замечательный,— пробормотала Эбби, выбираясь из машины, и коротко отметила: — Вы опоздали.

Она посмотрела на человека, закрывавшего дверцу машины, и ее глаза расширились от удивления. Он улыбался. Когда Эбби увидела его наряд, глаза ее стали еще больше. Макс был одет безупречно, с той неброской элегантностью, которая указывает на отличный вкус и большие деньги. Это проявлялось не в чрезмерном внимании к одежде, а в том, чтобы скрывать его. Туфли ручной работы, безукоризненно сшитые брюки, слегка мешковатый пиджак, мягкий, как замша, а через плечо переброшен легкий светлый плащ, который стоил небольшого состояния. Но все это никак не годилось для строительной площадки.

— Ради Бога, Макс! Как вы одеты! — в отчаянии воскликнула Эбби.

— А я не думал, что отправляюсь на торжество,— пробормотал он и лениво скользнул взглядом по ее голубой куртке с капюшоном, забрызганным краской джинсам, потертым кроссовкам.

— Тогда не говорите, что я вас не предупредила. Вы можете запачкаться краской или еще черт знает, чем,— сказала девушка и повернулась к огромной двери дома.

— Мне очень не хочется разочаровывать тебя, лапочка,— сказал Макс, обогнав Эбби,— но я не собираюсь таскать мусор. Я просто побеседую с леди Морисон и постараюсь усмирить ее.

Эбби совсем было собралась объяснить ему, что никакая она не лапочка, но сдержалась. Он в хорошем настроении, а это важно для предстоящего дела. Эбби даже сама себе удивилась — с чего это она взяла, что Макс относится к ней враждебно.

— Ну что ж, пока вы будете заняты приятной беседой с леди Морисон, я бы вам посоветовала смотреть, куда вы встали или к чему прислонились,— сказала Эбби, чувствуя некоторую неловкость.

— А проблем не будет? — Макс с некоторым вызовом толкнул тяжелую дверь.

— В связи с чем? — спросила она, входя за ним и проклиная себя за то, что с самого начала не смогла проявить твердость в отношениях с леди Морисон. Потому что, если бы ей это удалось, недовольно упрекнула себя Эбби, она бы не попала в зависимость от этого непредсказуемого Макса Брэдли. Он не только ничего не понимает в деле, как сам признался, но и смотрит на все происходящее как на шутку. От этого у Эбби возникло чувство неуверенности.

— Ну, в связи с тем, что я буду говорить с другой женщиной прямо у тебя под носом,— ответил он с насмешливой невинностью.— Я действительно надеюсь, что могу положиться на тебя. Эбби. Нельзя же допустить, чтобы все мои усилия пошли прахом, если ты примешься метать зеленые молнии в бедную старую леди М.

— Наша заказчица — не старая и не бедная.— Эбби бросила на него испепеляющий взгляд.— Аманда, леди Морисон, высокая, стройная, на редкость привлекательная блондинка, ей чуть за тридцать. Некоторые газеты намекали, что ее внимание привлекло состояние шестидесятилетнего мужа, а не какие-то другие его достоинства. И прежде чем она появится... О, черт! — Эбби повернулась к двери.— Я забыла все бумаги в машине. Я, конечно, понимаю, что они для вас мало что значат, может, и вообще ничего, но я собиралась показать их вам до ее прихода. Вы хотя бы знаете, о чем речь, если она станет задавать вопросы? »

Макс ухватил ее за капюшон.

— Ну, я вообще-то изучил кое-какие бумаги. К тому же у меня фотографическая память. И я не буду молчать, если леди начнет спрашивать,— медленно проговорил он.

Эбби пожала плечами, и они пошли через просторный холл вниз, где уже была закончена кухня и другие бытовые помещения.

— Похоже, твоя трудная клиентка еще не появлялась,— заметил Макс, когда Эбби стала проверять, как подогнано оборудование.— Все это, насколько я понимаю, точно соответствует плану...

Макс, кажется, действительно изучил бумаги, с удивлением отметила про себя Эбби.

— Кое-что она не трогала. И эти комнаты почти готовы,— объяснила она.— Но самое ужасное — гостиная, столовая и три спальни. Проблема в том...

— Эбби! Так вот где ты прячешься!

Они разом обернулись. Аманда Морисон в кожаных ковбойских сапожках, джинсах и потрясающем пестром свитере появилась в дверном проеме. Светлые волосы собраны высоко на затылке. Она была великолепна.

— Сейчас, когда малярные работы закончены... Бог мой! Неужели?

Васильковые глаза оценивающе пробежали по высокой фигуре незнакомца, любующегося ее новой кухней, и в изумлении замерли на красивом лице Макса.

— Брэдли. Мне даже в голову не пришло! — воскликнула Аманда Морисон и танцующей походкой подошла к нему. Он ждал, сощурившись.— Вы, должно быть, родственник Дженнифер?