За эту помощь Идо должны были принести клятву верности племени Лоримбура, по крайней мере так говорилось в послании. Маллену же об этом ничего не было известно.

— И ваш король действительно считает, что я выступлю на вашей стороне в столкновении с племенем Четвертых? — Принц опустил пергамент. — Что это за хитроумные интриги, в которые меня старается втянуть ваш король? Сперва он занимает гору Черное Ярмо, теперь пытается рассорить Идомор с другими королевствами Потаенной Страны. — Маллен отшвырнул свиток, и тот приземлился на кучку конского навоза. — Четвертые — не просто наши союзники. Они наши друзья.

— Друзья, принц? Как трогательно. Вы поразили меня до глубины души. — Судя по выражению лица, Ромо был не очень удивлен отказом. — Мы можем помочь тебе принять решение о том, что стоит подыскать себе новых друзей. Мы требуем, чтобы ты придерживался соглашения, заключенного твоими предками. Заметь, они пошли на это добровольно.

— У них не было выбора, ибо так сложились обстоятельства. И мне нет дела до соглашений, заключенных с вами. Никто не может доказать, что договор действительно существовал. И мне никто из родных о нем ничего не говорил. — Принц наклонился вперед. — Передай своему правителю, что меня не переманить на вашу сторону, как короля Брурона.

— Мы его не переманивали. Мы просто ему заплатили. Идомор — прекрасная страна, не так ли, принц? Единственная у вас беда — орки. — Гном посмотрел на пергамент, все глубже опускавшийся в навоз. — Твоя кавалерия с легкостью расправится с чудовищами. Но патрули следят за тем, чтобы все было в порядке, и мы оба об этом знаем.

— На что вы намекаете?

— Я? Да ни на что, — усмехнулся Ромо. — Но мой король велел передать вам, что…

Маллен, не говоря больше ни слова, бросил на землю кожаный футляр, в котором перевозилось послание, и пришпорил коня. Ему больше нечего было сказать.

Гвардейцы проскакали мимо гнома, оставив его стоять на месте. Вокруг царила привычная в большом городе суета, и свиток растоптали тысячи ног.

Ромо презрительно фыркнул. «Раз он не хочет услышать, какие последствия может повлечь за собой его решение, придется ему выяснить это лично». Ромо с удовольствием отметил, что люди пытаются держаться от него подальше: во-первых, он был гномом, а во-вторых, вид у него был не самым дружелюбным.

Раз Маллен отказался сотрудничать, Ромо нужно было отправляться в обратный путь, на северо-восток Потаенной Страны. Там к его предложениям отнесутся более серьезно.

Несколько детей уставились на гнома. Судя по всему, любопытство помогло им преодолеть страх, и они решили подойти поближе.

— Эй, ты! Ты ведь тоже гном, верно? — спросил самый старший из них. — Как-то ты странно выглядишь.

— А ты выглядишь омерзительно, мелкий заморыш.

Мальчишка отчетливо произнес «тоже», вдруг понял Ромо.

— Ну конечно же, я гном. Очень особенный гном. Настоящий воин. — Он натянуто улыбнулся. — А что, в городе есть еще такие же, как и я?

Дети дружно закивали, так что у них волосы разметались по плечам.

— Как мило. А вы знаете, где мне их найти?

Он вытащил монетку из кошеля и бросил ее мальчишке. Рука сама собой опустилась на рукоять кистеня. Сегодня Ромо предстоял приятный вечер.

— С тех пор как мы были тут в прошлый раз, ничего не изменилось. — Боиндил обвел взглядом полуразрушенные башни и крепостные стены, оставшиеся от Пятых.

Он вместе с Тунгдилом, Балиндис и двадцатью воинами пришел сюда пораньше, чтобы разведать обстановку. Впереди возвышался остов огромных ворот, створы валялись на земле. Боиндил оглянулся. По дороге, ведущей к крепости Пятых, в миле позади них двигались остальные гномы и гномки.

— Они идут слишком быстро, — сказал он одному из сопровождающих. — Передай им, чтобы остановились, а то их и здесь уже будет слышно. И напомни им, чтобы приглядывали за Боендалом!

Тунгдил, стараясь двигаться как можно тише, шмыгнул в руины. Огненный Клинок он на всякий случай сжимал в руках, готовясь в любую минуту вступить в бой. Подобравшись ко входу в крепость, он замер на месте.

— Нет, ну вы только посмотрите на него! — возмутился Боиндил. — Если он считает, что сам может перебить всех свинок, то он ошибается, несмотря на свой книгочейский ум! — Бешеный побежал по талому снегу на тропинке, ведущей мимо обломков крепостных стен.

Балиндис и остальные гномы, звеня кольчугами и тяжело дыша, помчались следом.

Тунгдил закатил глаза. Кольчуги издавали грохот не хуже вагонетки, несущейся на полном ходу по неровному участку туннеля.

— В следующий раз напомните мне, чтобы я приказывал снимать кольчуги разведчикам, отправляющимся вместе со мной проверить обстановку, — прошипел Златорукий. — С таким же успехом могли бы нацепить себе на шею колокольчик или затянуть строевую песню. — Гном покосился на темный вход в горную пещеру, но ничего подозрительного не заметил.

А вокруг царила капель. Сосульки таяли, водопад у входа освободился от ледяной корки, и потоки воды весело неслись вниз. Во все стороны летели брызги, на которых играли солнечные лучи.

— Да ты что? Без кольчуги я все равно что голый! — обиделся Боиндил. — Она такая же часть моего тела, как и борода. — Он задрал нос и принюхался. — Ничего я не чувствую. Ни тебе орчьей вони, ни запаха жира их доспехов. В прошлый раз они все были в коридоре, ведущем в кузницу, так? — Глаза Боиндила заблестели. — Ох, ну и весело же было! Только замахнулся топором — и уже отрубил свинорожему ногу, вот сколько их было. И все ждали своей смерти. Может, Пятые оставили нам парочку…

— Тихо! — шикнул на него Тунгдил, стараясь не смотреть на Балиндис.

Она выполнила свое обещание и отправилась вместе с ним в Серые горы — и, как и говорила, теперь стала для него лишь подругой. За Балиндис последовал и Глаимбар Остролезвый, гном, которому она была обещана в жены.

Тунгдил не знал, как себя с ней вести. Всего за один день он потерял возможность сочетаться с ней браком, и теперь они остались друзьями, но измученное сердце хотело совсем другого.

— Я пойду первым. — Тунгдил вскочил и, пригибаясь, побежал ко входу.

Прижавшись к боковой стене, он прислушался, но в коридоре было тихо. И гном скрылся в темноте.

Боиндил беспокойно забарабанил пальцами по рукояти топора.

— Я так больше не могу, — тихо воскликнул он. Желание подраться и тревога за Боендала заставляли его кровь кипеть. — Вы должны поскорее пробраться в кузницу. Там мой брат сможет исцелиться, и никто не помешает мне войти туда. Пусть там хоть сотня орков засела. — Потеряв голову, он вскочил и помчался к горе.

Ругаясь, Балиндис и остальные последовали за ним. Девушка заметила, что ее шаги в коридоре звучали иначе, чем раньше, словно под полом находилась какая-то пещера. «Странно».

На бегу они чуть не сбили с ног Тунгдила.

— Все, больше не крадемся, — проворчал он, покрепче перехватывая Огненный Клинок. — Учитывая, как вы шумите, это бесполезно. Давайте посмотрим, остались ли тут порождения Тиона или убрались прочь.

— Вот это мне нравится. Все равно крадется только тот, кто боится либо правды, либо своих врагов, — удовлетворенно кивнул Боиндил, скаля зубы в ухмылке. — Давайте, свинки, выходите, мне уже не терпится немного подраться!

— Тебе всегдауже не терпится немного подраться, — с упреком произнесла Балиндис.

Они вместе осмотрели те коридоры, которые запомнили в прошлый раз. На стенах висели паландиевые гравюры с изображениями благородных гномов племени Пятых. Казалось, что они приветствуют новоприбывших, поднимая топоры в их честь.

Повсюду гномы обнаруживали следы разрушений — было очевидно, что орки прошли именно тут. Судя по всему, здесь они собрались, готовясь к маршу к горе Черное Ярмо, — на полу виднелось множество следов босых ног и сапог.