Вскоре все шесть генераторов начали работать каждый в своем режиме. Отходя от последнего аппарата, диверсант стал торопиться. Когда энергетически-разрушающие удары ослабнут, верторог вырвется из западни. Здесь начнется такое, что небо не только с овчинку, с мелкую монету присутствующим покажется, да и то не надолго.

Нетрац вернулся к одеревеневшему телу изгоя. В который раз за сегодняшний день перестроил свой организм в нужный режим вибраций. Состояние было не из приятных. Несмотря на то что сущность была производной от психополя эгрегора, ее материальный мир, если так можно было выразиться, разительно отличался от мира людей.

Шамана трясла мелкая дрожь, временами на глаза наплывал туман, но он упорно терпел, оставаясь в полной неподвижности. Проводимый им сейчас эксперимент был достаточно опасен, но этого требовал его личный план, который он не раскрыл и не собирался раскрывать ни Лузгину, ни тем более генералу Кузмину.

Ожидание продлилось не долго. Сначала заискрил и начал плавиться один из генераторов. Его оператор, выскочив из кресла и отбежав на несколько метров, в растерянности остановился, наблюдая за уничтожением своей машины. Легкий гул, сопровождающий работу всех шести установок, наполняющий площадку, неожиданно прервался. Кожухи, прикрывающие огромные катушки электромагнитных машин разрушения, начали пробивать длинные, в несколько метров, голубоватые разряды. Из-под оснований установок потек расплавленный металл. Кое-где начали пробиваться языки пламени. Но это было только началом. Разъяренная сущность вырвалась на свободу.

Шаман уже был свидетелем работы верторога на Сохара. Раз. Поле сущности свернуло в спираль свою первую добычу. Два. Хруст костей, брызги крови, и вот уже следующая жертва, согнутая в дугу, с переломанным позвоночником падает на траву, не успев даже осознать, что происходит. Солдаты охраны открыли беспорядочную стрельбу.

Чтобы не попасть под слепую очередь, диверсант упал за ствол дерева, на котором сидел, стянув за собой неподвижное тело томасола.

Грохнула пара взрывов гранат. Стрельба почти сразу прекратилась, но испуганные крики людей еще несколько минут раздавались со всех сторон, будоража лесную чащу.

Когда все стихло, нетрац поднялся с земли и вновь уселся на свое прежнее место, медленно обозревая недавнее поле битвы. Гарь и дым от уничтоженных генераторов относило в сторону, так что дышать можно было без труда. Картина изуродованных человеческих тел, уже виденная на Сохара, его не смутила. Сейчас необходимо было закончить задуманное.

Шаман порылся за пазухой и извлек из-под рясы небольшой блестящий металлический цилиндр. Свинтив с него крышку, он поставил открытую емкость перед собой и начал достаточно громко произносить непонятные слова, то ли молитвы, то ли заклинания. Сейчас он фактически повторял эксперимент, проведенный им на Сохара над полковником Сохом. Тогда, перестроив ударом из парализатора энергетику полковника, он сделал ее притягательной для сущности, которая в него и вселилась. Теперь же тело человека заменял контейнер, внутренние цепи которого создавали тот же благоприятный психо-волновой фон эгрегора производного поля верторога. Фактически сейчас сущность должна была вернуться в свою родную среду и окунуться в нее с тем же наслаждением, как человек окунается в теплое море, из глубин которого вышел несколько миллионов лет назад.

Приближение верторога он почувствовал сразу, а вскоре на площадке заискрили оплавленные, черные остовы генераторов, и окружающий воздух пришел в легкое движение. Сущность была рядом, будто осматриваясь и принимая решение. Зеленый огонек на внутренней поверхности крышки сменился красным, и нетрац с облегчением закрыл и завернул крышку контейнера.

«Лампа Аладдина, — подумал Шаман, пряча контейнер в карман, крепящийся к ремню пояса. — С той лишь разницей, что кроме разрушения не творит никаких чудес».

Переход в обычный волновой режим организма прошел в считаные секунды. Еще два часа диверсант бродил по развалинам, бывшим совсем недавно насосной станцией, совмещенной с кабиной нуль-транспортировки.

Сущность постаралась на славу. Кабеля, электрические цепи и электронные схемы представляли собой оплывшие или спаянные в монолит бесформенные образования. Раскрыть техническую тайну переброски сырья тинала через пространство сейчас и здесь не смогла бы даже группа маститых ученых. О достаточности технических познаний в этой области диверсанта не могло быть и речи. Оставалось только скрупулезно зафиксировать увиденное, что и было проделано Шаманом, снявшим все на камеру.

Нетрац не сомневался, что обнаружение тинала и разработка камеры нуль-транспортировки должны быть обязательно связаны с деятельностью в этих областях томасолов. Сейчас в его распоряжении было два таких источника. Он собирался воспользоваться предоставленным случаем и получить нужную информацию.

Окончив осмотр, он вернулся к стволу дерева, за которым лежал изгой, и, перевалив тело на площадку, усадил его на землю, уперев спиной в ствол. Диверсант не стал дожидаться, когда пленник придет в себя. Отрегулировав режим парализатора на активизацию внутренних процессов организма, Шаман дважды нажал на спуск. Результат не замедлил сказаться. Несколько секунд — и черты лица томасола дрогнули. Он явно пришел в себя, но не торопился показать это, по-прежнему держа глаза закрытыми.

— Хватит прикидываться, — проговорил нетрац, отвешивая изгою пару увесистых оплеух.

Глаза томасола медленно раскрылись.

— Кто ты? — спросил пленник знакомым каркающим голосом. — Ты не наш.

— Очень тонкое наблюдение, — ответил Шаман, — но вопросы здесь буду задавать я.

— Что ты хочешь узнать, прежде чем умрешь? — спросил изгой.

— Как тебя зовут и на каком принципе работает установка нуль-транспортировки?

— Мое имя смерть, — прокаркал пленник.

Нетрац тут же почувствовал, как его тело начинает тяжелеть, а на глаза наплывать туман.

Оружие привычно скользнуло в ладонь. Уже теряя сознание, последним усилием он выбросил руку вперед, мысленно подтолкнув вылетевший из рукава клинок метательного ножа.

Сознание возвращалось медленно и болезненно. В голове стоял гул.

«Вот так и умирают возомнившие о своей непогрешимости идиоты», — подумал он, открывая глаза.

Томасол оставался на прежнем месте, только из его левой глазницы торчала короткая рукоятка, которой оканчивался клинок.

«Спасибо тебе, Колдун», — мысленно поблагодарил отсутствующего товарища диверсант.

Хулиган и пройдоха. Авантюрист и лентяй. Товарищ, способный в самой тяжелой ситуации пошутить и поднять настроение, Колдун был неисчерпаем в технических придумках и до фанатизма настойчив, тренируя товарищей в приемах пользования оружием.

— Ваши фокусы когда-нибудь вас подведут. Хорошая сталь и умная механика гораздо надежней. Работаем дальше, — говорил инженер.

Когда Самум с Шаманом просили прекратить тренировку, Колдун приводил убийственный довод своей правоты. Он напоминал, как нетрац, находясь под воздействием пси-генераторов подавления, не смог вызвать сущность в момент побега группы с военной базы на Сохара.

Сегодня Шамана спасли упрямство Колдуна, наработанные рефлексы и способности к телекинезу, в котором он упорно тренировался.

Бросок ножа был слаб, но дополнительный телекинетический импульс, приданный оружию, спас ему жизнь.

«Не стоило так доверять поверхностному сканированию, — с сожалением, пытаясь заглушить головную боль, подумал нетрац, вспоминая, как пренебрежительно отнесся к волновому спектру мозга парализованного в лесу томасола. — Знал же, что во флоте имперцев томасолы входят в состав команд почти каждого боевого корабля. Зачем они там, тоже понятно. Контроль со стороны за действиями экипажа, а точнее за его полным повиновением. Повиновением до потери свободы воли. А каким образом это достигается? Контролем за работой пси-волновых установок и личными способностями такого контролера в области управления чужим сознанием».