Но если Венс смог добраться до ее машины, то добрался бы и до других мест. Он мог бы отвезти ее в город, где она сняла бы комнату в мотеле. Больше того, Джейс мог бы доставить ее в город на вертолете. Вместо этого он поручил Венсу привезти ее чемодан. Приятная замена. Но в таком случае ей придется принимать решение.

Но сможет ли она? Ведь надо делать выбор между рассудком и чувством. И как ни пыталась она отрицать, влечение к Джейсу Тремейну уже победило разум.

— Я уже говорил, какая ты красивая? — Джейс по-прежнему прижимал ее к себе.

— Да… — Он так опьяняюще на нее действовал, что Саманте было трудно говорить. И еще труднее соображать.

Не успела она продолжить фразу, как он завладел ее ртом. Жар, с каким она ответила, моментально наполнил его пониманием, что он не остановится, пока не получит все.

Он ощущал неповторимую сладость ее языка. Опять, в который раз, он опасно приблизился к состоянию, когда желание подавит в нем разум. Джейс прервал поцелуй, уложил ее голову себе на плечо и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

Он попытался переключить внимание на что-то другое. Отвлечься от мучительного запаха ее духов. От шелковистых прядей волос, оплетавших его пальцы. От тепла ее тела, прижатого к нему. Надо отпустить ее и бежать в свою комнату. Запереться там на всю ночь или, еще лучше, на все время ее пребывания здесь.

В углах дома завывал ветер. Его стенания смешивались с тихой музыкой стереопроигрывателя. Соединение этих звуков вызывало странное впечатление… Дикая несдержанность бурана — и тщательно выстроенные ноты мелодии. Он был бураном, а она — мелодией. Возможно ли подобное слияние двух таких крайностей у людей? Он не успел углубиться в эту мысль, как почувствовал ее руку у себя под рубашкой. Ладонь скользила по спине, и все его здравые рассуждения полетели в тартарары.

Саманта еще не придумала, как оправдать свое поведение. Кончики ее пальцев изучали его голую спину. Никакого плана в ее действиях не было. Она не взвесила все «за» и «против» создавшейся ситуации. Зато она знала, что он вызывает в ней такое чувство, как никто и никогда… И она хотела, чтобы это чувство длилось вечно.

Под ее пальцами напряглись мышцы его спины. Он будто защищался против неизвестного чужого вторжения. Однако через мгновение мышцы расслабились. Джеймс крепче прижал ее к себе. Ей стало так тепло и надежно, словно она наконец нашла счастье, которое искала всю жизнь. Мужчину, доводившего ее страсть до пожара и затрагивавшего самые глубины души. Такого чувства она еще никогда не испытывала. И Саманта заговорила. С каждым словом росла ее отвага.

— Джейс… у меня в чемодане… у меня есть…

Свет погас. Электропроигрыватель остановился. Дом погрузился в тишину и темноту. Только огонь в камине бросал отблески на пол.

Джейс погладил ей волосы. Нагнулся и нежно поцеловал в лоб.

— Видимо, порвались провода. У нас в кухне на всякий случай есть керосиновые лампы. От них не такой свет, чтобы читать, но все видно. — Он не выпускал ее из объятий. — Я возьму и для тебя, чтобы ты могла поставить в спальню.

— У меня что-то есть. — Она снова собрала всю свою отвагу. Сейчас самое время. Всунув в карман платья руку, она вытащила пакетик, который раньше достала из чемодана, и протянула ему.

Джейс уставился на пакетик в руке Саманты и несколько раз моргнул. Свет от камина позволял ему видеть, что это такое. Неужели глаза не обманывают его? Он взял пакетик и повертел его в пальцах.

— Откуда это?

Саманта почувствовала неловкость.

— Это лежало у меня в чемодане. Я имею в виду… я собиралась погостить у жениха… и… ну… Собираясь в дорогу, я положила это в чемодан, чтобы быть готовой…

Джейс посмотрел ей прямо в глаза:

— Давай-ка поговорим.

Именно этого она боялась. Хотя ей нравилось думать о себе как о женщине без предрассудков, она не считала правильным проявлять инициативу в сексуальных отношениях. В особенности когда мужчина почти ей незнаком… И неважно, что в его присутствии кровь быстрее мчится по жилам.

Ее охватил стыд. Она сунула руки в карманы и уставилась в пол. От стыда она не могла даже смотреть на него.

— Ничего не надо говорить… Сейчас я пойду в свою комнату… Дай мне какую-нибудь лампу…

Он притянул ее к себе. Заключил в объятия. Рот захватил ее губы. Жар его страсти обжигал каждую клеточку ее существа. Испарилось все, что могло остановить ее.

Она обняла его за шею. Его тело прижималось к ней. Каждый изгиб их тел совпадал, будто они были созданы друг для друга.

Джейс поднял ее, нежно, как ребенка, унес по коридору в свою спальню, положил на свою постель, а пакетик с презервативом оставил рядом на столике.

Саманта дрожала от возбуждения и сладостного предчувствия. С того момента, как он взял ее на руки, все внутри у нее начало дрожать, сердце билось с удвоенной силой. Теплое чувство блаженства переполняло ее.

Его пальцы нашли застежку ее платья, и молния заскользила вниз. Джеймс стянул платье с ее плеча и прижался губами к коже. Она обняла его и погладила по спине.

Платье упало на пол. Он нашел крючок ее лифчика, и кружева легко спланировали вниз. Она прижалась спиной к его телу. Он обхватил ладонями груди и целовал ей шею. Она положила руки сверху на его руки и закрыла глаза, наслаждаясь каждым интимным жестом.

Саманта ощущала, как его восставшая плоть твердеет и упирается ей в ягодицы, и повернулась к нему лицом. Даже в темноте она видела сияние серых глаз. Отсвет его желания. От этого ее жажда удвоилась.

Джейс провел руками по ее голой спине.

Ему хотелось любить Саманту медленно. Вместе переживать радость каждого нового ощущения на пути к экстазу. Но он не знал, возможно ли это. Одно только прикосновение к ней возбуждало его до такой степени, что он не знал, долго ли сумеет держать свою жажду под контролем.

Он взялся за резинку колготок и вдруг снова превратился в подростка, испуганного и неловкого.

— Ты не могла бы… снять колготки? Я никогда… — Он попытался скрыть смущение неуклюжим смешком.

— Я сама… — Она поцеловала его в щеку.

Быстрыми, почти неистовыми движениями он скинул рубашку, джинсы, носки и наконец трусы. А она в это время сняла колготки и бросила их сверху на платье.

Шум от их дыхания соперничал с завываниями ветра. Они не замечали холода в комнате. Пылкая страсть сжигала обоих. Он взял ладонями ее лицо и нежно поцеловал в губы.

— Саманта, еще можно остановиться. — Дрожь в голосе выдавала его, хотя он старался говорить спокойно.

Саманта провела руками по его мускулистой груди и поцеловала ее. Когда ее губы коснулись кожи, она почувствовала сильное биение его сердца.

— А ты… Ты передумал?

— Никогда! — И он тут же закрыл ее рот своим, так что Саманта ничего не успела сказать. Лаская ее груди, он обновил воспоминание о том, как напрягшийся сосок упирается в ладонь. Второй сосок он втянул в рот и наслаждался этим ощущением. Он принялся сосать его, сначала нежно, затем с разгорающейся страстью. Джейс не понял, из чьего горла вылетел слабый стон наслаждения. Из его или из ее?

А рука в это время пробежалась по изгибу талии, по бедрам и достигла долины, спрятанной между бедер…

Саманта никогда не испытывала ничего подобного тому взрыву желания, который вызывали в ней прикосновения Джейса Тремейна. Он разжег настоящий пожар во всем ее существе. Другими словами она не могла бы передать свое состояние. Она запустила пальцы в его густые волосы, изогнувшись так, чтобы еще более тесно прижаться к нему, а он ответил на ее порыв, втянув в рот ее сосок. Она ласкала его сильные плечи и спину.

Джейс напрягался и тут же расслаблялся от ее прикосновений, посылая легкие волны возбуждения каждой клеточке ее тела. Волны наслаждения накатывали одна на другую. А внизу живота нарастала чувственная сладкая тяжесть.

Он выпустил ее сосок, провел языком по ложбинке между грудями и захватил другой жаждущий ласки бутон. Он тянул его и нежно сжимал губами, а потом полностью забрал в жадный рот.