Продышались. Командир роты, старший лейтенант Михеев, на повышенных тоном объяснял комбату, что командует разведчиками, а не связистами. Товарищ капитан в ответ на том же командно-матерном напомнил старлею, что возможна встреча с немецкими парашютистами-диверсантами, и вообще-то товарищ старший лейтенант командует ротой разведчиков Красной армии, а не монашками, и обязан выполнять приказ!

Конечно, Михеев ответил: 'Есть!', и злой как тысяча чертей, для начала устроил всем разнос за отсутствие порядка, после чего приказал младшему лейтенанту Туташхия взять два броневика, грузовик и десяток солдат и отправиться для установления связи.

Ехали осторожно, учитывая неизвестную ситуацию впереди и возможность столкновения с диверсантами. Но все равно, первая стычка с польскими жандармами стала для всех большой неожиданностью. Неизвестно откуда взявшиеся призраки несуществующего государства нагло пытались остановить колонну, но устрашенные очередью поверх голов, разбежались. Тормозить не стали, кажется, младшой решил сообщить о случившемся по рации, которая имелась на большом броневике. Поехали дальше, удивляясь идеально гладкой дороге, странным сооружениям вдали и непонятно откуда появившемуся и испуганно свернувшему к обочине при виде броневиков, лимузину неизвестной марки. Еще через десяток километров дорога раздвоилась. Колонна остановилась, лейтенант разрешил всем размяться, а сам попытался сориентироваться по карте. Судя по междометиям помогавшего сержанта, определиться никак не получалось. Так бы блуждали красноармейцы по неведомым путям изменившимися дорожками, если бы не неожиданное появление вооруженной банды на грузовиках. Одетые в странную, не немецкую и не польскую, пятнистую униформу бандиты внезапно окружили стоящую колонну и по-польски, а затем и по-русски потребовали сдаваться. В ответ раздалась очередь из пулемета броневика…

Свой первый бой Сергей не запомнил. Кто-то стрелял, он тоже выстрелил несколько раз, было страшно и ничего не понятно. Потом загорелся пулеметный броневик, а в пушечный попало что-то и тот взорвался с оглушительным грохотом.

Как Сергей оказался в кустах и почему потерял сознание -вспомнить никак не удавалось. Очнувшись позднее, он осторожно попытался встать. Голова болела и кружилась, ноги держали плохо, но до дороги доковылять удалось. На дороге догорали автомобили и броневики, убитые лежали там, где их застигла смерть. Верещагин несколько минут бродил среди трупов, пытаясь разобраться кто есть кто, и не узнавая странно изменившихся в посмертии сослуживцев. Потом снял пару не сильно испачканных подсумков, несколько гранат и побрел вперед. Обнаружив подходящее место, Сергей сел в засаду и теперь сидел под внезапно пошедшим дождиком и ждал, не появится ли кто-нибудь на дороге.

Неожиданный звук заставил Верещагина насторожиться. Из-за поворота выскочил странный угловатый броневик, больше похожий на обычный грузовик, но с бортами, отливающими металлом. На борту красовался какой-то странный рисунок, в виде непонятного зверя, и польский флажок, а чуть выше рисунка блестели стекла бойниц. 'Вот и пригодились бронебойные патроны. Не зря у старшины других обойм не оказалось. Спасибо, Ефимыч!' – подумал Сергей, пытаясь прицелиться в бойницу кабины быстро приближающегося бронеавтомобиля. Выстрел! Взметнувшаяся после выстрела водяная пыль демаскировала укрытие, но менять его было некогда. Пуля, к удивлению Верещагина, стекло расколотила, но не пробила. Однако броневик притормозил, дав возможность выстрелить еще несколько раз, и, он, похоже, все-таки достал-таки водителя, машина резко развернулась и съехала в кювет. Раскрылись люки и на дорогу начали выскакивать бойцы в такой же, как ранее увиденная, странной пятнистой униформе. Дальше Сергей действовал на автомате. Выпустив все оставшиеся патроны и, держа в руке гранату, приподнялся, не обращая внимания на ответный огонь. Пуля пробила левую руку. Другая – задела бок, словно огнем опалив тело. Он успел бросить гранату. И попал! Прямо в распахнутый люк. В него попало еще несколько пуль, успел услышать приглушенный броней взрыв и поймать ускользающую мысль: 'Обидно'. И всё исчезло.

г. Брест. Девятая погранзастава.

Андрей Митрофанович Кижеватов, лейтенант ПВ, командир заставы

Лейтенант пил чай. Которую кружку по счету, точно не сказал бы ни за какие коврижки. Давно и надежно сбился со счета. Но это мелочи. Когда в далеком детстве, прочел 'Машину времени', случайно завалявшуюся в клубе, долго мечтал о реальности путешествий во времени. Размышлял, что бы сам изменил, что поправил бы. Вот честное слово, даже расстраивался, что невозможно такое. Нельзя на ящеров ископаемых посмотреть, нельзя на Куликово поле выкатить отдельный артдивизион и ударить десятком залпов по живой силе противника. Оказалось, можно.

Правда, не отдельный артдивизион, а пара десятков громадных грузовиков. И сотня бойцов, увидев которых, пришло единственное определение: 'Осназ'. Именно такие ребята мелькали порой в погранполосе и растворялись в лесах на той стороне.

Так что сидит он сейчас, и пьет чай с потомком. Не своим прямым, конечно, с пришельцем из будущего. Командиром того самого 'Осназа'. А тот, не менее ошарашенный, расспрашивает о каких-то совершенно ненужных мелочах. Оба, короче говоря, испытывают культурный шок, так это, кажется, называется. Почему-то он сразу поверил происходящему. Когда представился командирам пришельцев: 'Лейтенант Кижеватов!'. Один, который самый главный начальник, руку протянул, а второй, по которому видно, что из военных, на долю секунды застыл статуей, вытаращив глаза, а потом выдал, заставив поверить во все:

– Я вас таким и представлял, товарищ лейтенант. Вы начальник девятой заставы, лейтенант Андрей Кижеватов. Герой Советского Союза, посмертно.

Связались с Кузнецовым. Майор не поверил, потребовав к трубке еще и кого-нибудь из подчиненных. Услышав Шиболаева с тем же самым докладом, коротко матюкнулся и оборвал связь, примчавшись на место вдвоем с комиссаром за двадцать минут. Чуть коней не загнали.

Ну и завертелось. Рапорта, подписанные Кузнецовым, ушли в Минск. По боевой тревоге подняли гарнизон Крепости и, естественно, все пять комендатур. Особо подробностями не одаряли, туманно приказав на провокации не поддаваться, но встречать ружейно-пулеметным огнем любые попытки вооруженных банд нарушить неприкосновенность Государственной Границы СССР.

Старший пришельцев умотал с Ильиным в Брест, а его 'автопоезд' перегнали к заставе. Пить чай. Все равно, других дел не осталось. Не спать же ложится, в самом деле!

г. Брест. Девятая погранзастава.

Василий Сергеевич Нестеренко, директор ЧОП 'Фрида'

Можно спокойно покурить, пока Большое Начальство в Минске и Москве решает, что с нами делать. Вот еще бы понять, кого считать начальством, а кого нет…

Надеюсь, решат быстро. В принципе, самый приемлемый вариант, числиться на правах подразделения союзной армии. Ну, а там посмотрим, к чему выйдем. Главное, что на границе никаких осложнений не возникло. Ожидал худшего. Но, что погранцы оказались совершенно вменяемыми, как и срочно прилетевший по звонку из Бреста 'гэбэшник', батальонный комиссар Ефим, вроде бы Ильич, фамилию не разобрал толком. Да и то, он больше с Фимой общался. Ни слова лишнего, ни интонации. Выслушал, на грузовики посмотрел, в машину прыгнул, и вместе с Фимой умотал обратно в Брест. Насиловать рацию, что до Минска достает, а если погода сложится, то и до Москвы в состоянии лучом добить. Так что, верха оказались в курсе нашего появления чуть ли в течение двух часов. Фима же еще раньше ушел на Москву своим ходом. Решением местного начальства и в сопровождении того самого Ефима.

А мы замерли в ожидании, не столько решений Москвы, сколько осложнений здесь. Вермахт остался где-то ТАМ. Но возможных проблем и тут хватает. Не считая того, что по нашей территории разведдиверсионные группы абвера шарахаются, и два урода, отловленные нынешней ночью, сидят в КПЗ комендатуры, есть другая беда. В ста метрах от здания заставы, где мы сидим и пьем чай с пограничным лейтенантом, начинается Польша. Речь Посполита, мать ее…