Эбби распахнула глаза, и Пол без труда прочел в них все ее страхи. Но увидел в них и желание. Она тянется к нему и в то же время боится себе в этом признаться. Боится всех бабушкиных запретов. Боится полузабытого происшествия в детстве. А может, боится своих ночных кошмаров?

— Эбби, ты же знаешь, что сейчас случится? То есть представляешь, как это происходит. Как говорится, — знакома с техникой дела.

Она кивнула, неотрывно глядя Полу в глаза. Видно, боится отвести взгляд из страха увидеть все остальное. И его захлестнула волна нежности. Это сочетание щемящей нежности и сексуального возбуждения было для него внове.

— Знаешь, а ведь я, можно сказать, тоже девственник, — улыбнулся он. — Во всяком случае, сейчас именно так себя ощущаю.

Эбби посмотрела через его плечо на другую стену и увидела в зеркале загорелую спину, плечи, мощные ноги, покрытые темными волосками. Ступни у него были узкие, а подъем высокий. Мама бы сказала, что это признак породы или еще чего-нибудь…

Эбби с интересом изучала в зеркале и свое отражение, по крайней мере видимые части. Две веснушчатые ноги с тонкими лодыжками и острыми коленками в синяках… А из-за широкой загорелой спины выглядывает голое плечо, розовое от возбуждения веснушчатое лицо и копна спутанных, выгоревших на солнце волос.

Боже праведный! Она в отеле, голышом, в постели с мужчиной, которого знает меньше недели и вот-вот займется с ним любовью! Да, это она, Эбби Морган. И если раньше она лишь подозревала, что у нее мозги набекрень, то теперь никаких сомнений на этот счет у нее не осталось.

— Я знаю, как это делается… То есть, конечно, не все, но по крайней мере позу миссионера. И еще знаю, что первый раз будет больно, но ведь это еще никого не останавливало. Все этим занимаются… Значит, все не так страшно.

Она говорила с запинкой и так смущалась, что у Пола сердце разрывалось от сочувствия.

— Послушай, солнышко, что я тебе скажу. Придется мне восполнить твое не слишком разностороннее образование. Так называемая поза миссионера имеет свои достоинства, но для первого раза… Короче, есть разные теории относительно того, как это лучше сделать.

— Но ведь ты все знаешь? — Она лежала, наполовину прикрытая его телом, положив ему руки на плечи.

— Нет, не все. Эбби, я не строю из себя девственника, но пойми… Я впервые испытываю такие чертовски нежные чувства, а это меняет все дело. Я хочу доставить тебе такое наслаждение, чтобы ты поняла, почему вокруг этого самого дела столько много шума.

И чтобы ты хотела меня снова и снова, добавил он про себя. Пока мы не состаримся и сможем ласкать друг друга только руками и делиться теплом сладостных воспоминаний.

Он хотел, чтобы отсчет их воспоминаний начался с сегодняшнего дня. А еще больше хотел просто любить ее — сейчас, сию минуту и до тех пор, пока у них обоих не останется сил встать с кровати. А потом, набравшись сил, любить ее снова.

— Все начинается вот здесь. — И он положил ладонь ей на голову. — Потом спускается сюда. — Рука скользнула по всему телу и остановилась на светло-русом бугорке. У Эбби перехватило дыхание, и Пол тут же убрал руку. — Ну а потом, — продолжал он, медленно скользя ладонью по плоскому упругому животу и остановившись под левой грудью, — если повезет, остается здесь. В сердце. Ну или в душе, как кому больше нравится. Понимаешь?

— По-моему, да.

— Итак, все начинается в голове. — Положим, раньше у него все начиналось и заканчивалось совсем в другом месте. — Потом переходит в следующую фазу, назовем ее либидо, или, если угодно, сексуальным влечением, и тело реагирует на это влечение, как ему и положено. — Хотеть женщину, добиться ее и наслаждаться ею, пока есть такое желание. По крайней мере для него раньше все развивалось именно по такому сценарию. — Но в редких случаях, — прерывисто зашептал он, — когда встречаются два человека, созданные друг для друга, это кончается здесь. В сердце. И это венец всему. — Пол обхватил рукой ее грудь и приник ртом к розовому соску.

Эбби показалось, будто ее пронзило молнией. Она схватила его за голову, пальцы впились в копну теплых, волнистых волос, нащупали уши — не большие и не маленькие, а такие, как надо. Совершенные уши. Как и весь он. С резкими неправильными чертами лица, с кривой ухмылкой и зоркими насмешливыми глазами, он был так совершенен, что она никак не могла поверить в свою удачу.

Какой бы неопытной ни была Эбби, она чувствовала: Пол ее хочет и она ему нравится. А может, он даже любит ее, как и она его.

Эбби не успела додумать, как относится к ней Пол, потому что его поцелуи ласкали все ее тело, вызывая дикую жажду чего-то смутно осознанного.

Пол терпеливо, искусно и с величайшей нежностью разжигал в ней костер, снова и снова раздувая пламя, а Эбби стонала от сладкой муки и лишь твердила в забытьи его имя. Он из последних сил сдерживал себя, опасаясь, как бы развязка не наступила слишком быстро.

Эбби любит его. Теперь он в этом не сомневался. И она доверяет ему, а раз так, все пойдет как надо!

Пол снова навис над ней. Обессилев от ласк, Эбби смотрела на него туманными от желания глазами и прерывисто дышала.

— Сядь, — приказал Пол.

— Не могу, — шепнула она. — У меня нет сил.

— А я тебе помогу. — Он лег на спину и, перекатив ее на себя, помог сесть верхом ему на бедра.

Ее руки безвольно лежали у него на плечах, голова клонилась набок — как слишком пышный цветок на тонком стебле. Блаженная улыбка блуждала по лицу.

— Эбби, солнышко мое… — Он взял ее ладонь и положил себе на возбужденную плоть. А когда ее нежные пальчики начали свое исследование, стиснул зубы. На столике у кровати лежала упаковка презервативов. Черт, почему он не додумался надеть эту штуковину заранее! От ее прикосновений он вот-вот кончит! — Ну все, хватит слов! — сквозь зубы процедил он. — Сейчас перейдем к следующей стадии, хорошо?

Она кивнула. И Пол не сомневался: за то блаженство, которое он ей доставляет, она согласится на все. Ему есть чем гордиться. А сам он получал такое наслаждение, что чуть не ускорил развязку. Господи, помоги!

— Сейчас, — шепнул он, надевая презерватив. — Осталась самая трудная часть.

— Которая часть? Вот эта? — Она протянула руку и сжала его член.

Пол нервно хохотнул.

— Да, любовь моя… Ты же у меня учительница. И мне не надо тебе объяснять, что сейчас случится. Но знай: если тебе вдруг не понравится, остановись в любой момент. А я как-нибудь потерплю и постараюсь не плакать. И подожду, пока ты будешь готова пройти весь путь до конца.

Но Эбби чувствовала, как в ней снова нестерпимо нарастает томительный жар, и не нуждалась в наставлениях Пола. В конце концов, она закончила колледж и теоретически знала все, что надо знать.

Только она не была готова к этому странному состоянию, когда предстоит соединиться с мужчиной и ощутить себя наполненной его плотью. Положив руки ему на плечи и сосредоточенно хмурясь, Эбби осторожно опускалась на его затвердевшую плоть. Пол весь покрылся испариной и от напряжения чуть слышно ругнулся.

Эбби испугалась — вдруг она что-то не так делает? — и замерла. Откровенно говоря, теория сильно отличается от практики.

Пол испустил глубокий мучительный вздох.

— Надо было проинструктировать тебя, как следует обращаться с окаменелостями, — одними губами проговорил он.

Эбби сделала вторую попытку. На этот раз она была смелее: вильнув бедрами, присела и ощутила обжигающий укол. Крепко зажмурилась и с отчаянной решимостью снова приподнялась и села. Прочно. Вскрикнула от боли, но Пол со стоном прижал ее к себе с такой силой, что боль притупилась.

— Эбби, нежная ты моя, сладкая… Подожди минутку, ладно? Не двигайся. Скоро боль пройдет.

Уже прошла. Эбби чувствовала приятную наполненность. И не только тела. Все в ней было наполнено этим человеком. Пол ласково взял в ладони ее лицо и улыбнулся ей. И поцеловал. А потом все как-то само собой вернулось к прежней позе: она лежала на спине, он был на ней, и их тела слились и задвигались, повинуясь ритму страсти.