Хотя, откровенно говоря, она о нем вовсе не думала. У нее и без того забот хватает: приглашать или не приглашать своих на свадьбу? А если они прибудут в полном составе, то кого из трех сестер попросить быть подружкой невесты?

— Думаю, мистер Флинт, Генри очень рад вашему приезду. Он так много работает! Хорошо, что теперь ему есть с кем развеяться.

Интересно, что она имеет в виду? Может, намекает, что не представляет себе Генри отдельно от его письменного стола? Неужели эта забавная и весьма сексуальная особа не в состоянии своими силами «развеять» старину Хэнка? Да ведь с ней не соскучишься! Моет среди ночи полы и пожимает руку незнакомому мужчине с таким видом, будто это вовсе не она только что окатила его грязной мыльной водой.

Да, есть над чем призадуматься… А водные процедуры оказались весьма кстати. Бывший летчик здорово перегрелся, пока таращился на женскую попку, вилявшую перед ним на веранде.

— Похоже, к зрелищу полуночного мытья полов вы, мягко говоря, непривычны.

— Если честно, я об этом как-то не задумывался. Иной раз у меня тоже работа спорится именно ночью.

— Правда?

Эбби сидела на крыльце, приподняв колено, обеими руками упершись в пол за спиной, и смотрела, как в выщербленной доске на краю веранды медленно сохнет лужица.

Оба молчали. Эбби вздохнула, и Пол с удивлением подумал, какого черта он все топчется у крыльца и никак не уходит.

Ткань на кармашке пижамной куртки тоже протерлась. И внезапно вид этой истончившейся на ее правой груди ткани пронзил Пола своей интимностью. Отклеив холодную мокрую рубашку от тела, он завел ее полы назад и продолжил изучать Эбби.

При более тщательном осмотре он пришел к выводу, что она скорее белокурая, чем русая. Жаль, что не рыжая… Почему жаль? Напротив, чертовски здорово! Пол всегда питал слабость к рыжеволосым. А эта особа — между прочим, невеста Генри — уже начинает на него действовать.

Пожелаю спокойной ночи и уйду, решил Пол и, сам того не замечая, поднялся на веранду. Не дожидаясь приглашения, подошел к дивану-качелям, на которых некогда просиживал часами, прокручивая в голове самые невероятные сюжеты. Пару-другую потом испытал на себе, некоторые использовал в романах.

— Посижу-ка я здесь, пока: не обсохну. Все равно в таком виде возвращаться в хоромы нельзя. А то этот огнедышащий дракон в юбке и накрахмаленном фартучке враз откусит мне голову. — Пол хмыкнул. — А мне без головы никак нельзя. Рабочее место. Интересно, она ненавидит всех мужчин или один я вызываю у нее столь сильные чувства?

— По правде говоря, миссис Новотни довольно милая женщина. Просто в последнее время в связи со свадьбой у нее прибавилось хлопот. Вот и все. Ну ничего: скоро приедет мама Генри и ей будет полегче.

Пол кивнул и легонько толкнул качели. Звуки летней ночи, запах сырой земли и свежескошенной травы, скрип цепей качелей — все слилось воедино и вызвало в душе новую волну воспоминаний.

— Когда я учился в последнем классе, у меня была дворняжка. Выловил ее в пруду. Такая ушастая, в пятнах… Назвал ее Пятнашкой.

Эбби пробормотала что-то приличествующее случаю. Хотя от нее это и не требовалось: похоже, он размышлял вслух.

— Помню, мама ляжет спать, а я тайком притащу Пятнашку на чердак. А потом, когда ей надоест со мной сидеть, выпускал через окошко на крышу веранды. И она сползала вниз по решетке для глициний. Умнейшая была псина!

— И что с ней случилось?

— Попала под грузовик. Через год после того, как я поступил в училище.

И он ее оплакивал. Эбби могла голову дать на отсечение. Наверняка он уже тогда был высокий, широкоплечий, с такими же резкими, только еще не загрубевшими чертами лица, и он горько плакал по дворняге Пятнашке, которую выловил в пруду.

— А сейчас от решетки уже почти ничего не осталось, — поддержала разговор Эбби. — Генри хочет, чтобы я обрезала глицинию. Может, завтра с утра этим и займусь. — Она прислонилась к стене, обхватила колено руками и перевела глаза на густые ветви. — Генри хочет нанять садовника, чтобы тот подрезал корни, пока она не зацвела.

— Поздно. Думаю, сейчас ее корни распространились на весь Корнуолл.

Эбби кивнула и, помолчав, сказала:

— Вообще-то, я хотела оформить все у нотариуса. Так куда проще…

— Оформить у нотариуса подрезку корней глицинии? — удивился Пол и, когда она вытаращила на него глаза — светло-карие, цвета меда, определил он, — сообразил: — Вы имеете в виду свадьбу?

— Ну да. Генри хочет венчаться в церкви. Говорит, ради меня. Ведь я выхожу замуж впервые. А мне, вообще-то, все равно.

— Что все равно? — Черные брови Пола взметнулись вверх. — Выходить или не выходить замуж?

Глаза темно-карие, как кофе без сливок, отметила Эбби.

— Я про церковь. С венчанием больше хлопот. Придет уйма народу, надо будет украсить церковь и все такое… А потом устроить всем гостям пышный банкет. Генри хочет пригласить всех деловых партнеров и клиентов.

Пол пожал плечами. Снял рубашку и небрежно швырнул ее на спинку качелей.

Эбби отвела взгляд. Нагота всегда вызывала у нее чувство неловкости.

— А вы не любите банкеты?

Она вздохнула и, намотав на палец прядку волос, ответила:

— Не так сам банкет, как… все вместе взятое. — Она пожала плечами. — Извините. Думаю, вам это неинтересно.

— Нет, почему же. Знаете, иной раз помогает, когда выложишь все совершенно незнакомому человеку. Выразишь свои проблемы в словах, а потом легче с ними разбираться.

— А у меня проблем нет. Во всяком случае, серьезных.

Разумеется, нет! — усмехнулся Пол. Поэтому за две недели до свадьбы и скребет на карачках среди ночи пол на веранде. А чем же еще заняться?

Как увенчанный наградами пилот и автор бестселлеров Пол давал столько интервью, что и не упомнить. И был весьма искушен в вопросах психологии, во всяком случае теоретически.

И теперь деликатно старался разговорить Эбби. Вскоре он сумел вытянуть из нее все, что вызывало смятение у нее в мыслях и не давало уснуть.

— Понимаете, я всегда была очень рассудительной. Все так говорят. А последнее время просто сама не своя. Ничего не могу решить, а если и решу, тут же засомневаюсь. Генри хочет, чтобы я определилась насчет церемонии, а я все откладываю. Никак не могу выбрать. Например, какую хочу музыку.

— То есть?

— Ну, то ли приглашать музыкантов, то ли не приглашать… Можно подобрать компакт-диски. Что-нибудь традиционное или, напротив, старые записи, скажем «Битлз».

— У вас прекрасный вкус.

— Да нет, я мало что смыслю в музыке. — Она пожала плечами. — Это предложили мои родители. Они обожают музыку шестидесятых. Ведь это их молодость…

Пол усмехнулся.

— Дело не только в возрасте. Вот я вам в отцы не гожусь, а тоже обожаю «Битлз». Считаю их классикой.

— И папа так говорит. А я все никак не могу решить.

— Ну раз у вас ничего конкретного на примете нет, оставьте все на усмотрение церковных музыкантов.

— Можно сделать и так… — Эбби прикусила нижнюю губу, и Пол еле сдержался от искушения поцеловать ее. — Только не знаю, как с ними расплачиваться. То ли они сами пришлют счет, то ли надо сунуть им конверт… И вообще, я не уверена, хочу ли венчаться в церкви.

— Тогда пригласите священника домой. И устройте венчание прямо в саду. Раньше здесь было весьма пристойно. Правда, я приехал, когда уже стемнело, и ничего толком не видел.

— Сейчас здесь тоже хорошо. — Она снова вздохнула. — Генри меня торопит. Говорит, давно пора все решить. А ведь через месяц начнутся занятия в школе и нужно успеть подготовиться. Чуть не забыла, еще нужно платье.

— Верно. — Может, у нее проблемы с деньгами? Вряд ли. Генри довольно успешно трудится в страховом бизнесе. А может, она из гордости — или из феминизма? — хочет нести расходы поровну? — И что с платьем?

— Пока ничего. Может, все-таки ни к чему раздувать все это дело? Ведь речь идет о нескольких минутах. А с другой стороны… — Она всплеснула руками. — Ума не приложу, что мне делать! Ни на что не могу решиться. Просто какое-то помешательство! Даже завтрак толком приготовить не могу. Представляете? Насыплю в кастрюльку кукурузные хлопья и тупо на них смотрю, соображая, что с ними дальше делать. Даже стала писать памятки. А потом забываю их прочесть или не помню, куда положила.