- Сколько тебе лет? - спрашиваю я, чтобы понять его мотивы.

- Двадцать три, - поморщился он.

Я удивлённо посмотрела на него, потому что думала, что старше.

- В двадцать три года, ты уже, как никто другой должен понимать, что между мужчиной и женщиной дружбы быть не может. А то, что предлагаешь ты, называется ожиданием.

Усмехнулся.

- Говоришь, как взрослая. Может ещё знаешь откуда дети берутся?

- Вроде бы взрослый, но говоришь, как идиот, - ответила ему той же монетой. - Отпусти меня уже наконец. Мне нужно сестру забрать.

- Твоя сестра сама не дойдёт?

- Она мелкая ещё, вот когда будет восемнадцать, тогда и будет сама хо... - замолчала я на полуслове, понимая, что жестоко спалилась.

- А ты значит взрослая? - прищурился он.

- Ответственная, - поправила я не уверенно.

Кивнул, отпустил и даже проводил до самого кафе. Шли мы молча, но я каждой клеткой чувствовала, как наши энергии сообщаются. Неумолимая тяга нарастала, и я отчаянно этому сопротивлялась, но, похоже, что сдерживалась только я. Влад обхватил своей большой ладонью моё запястье, потянул на себя и заставил прильнуть к его груди, в которой неистово билось сердце.

- Я, мать твою, вообще не понимаю, что происходит, - выдавил хрипло. - Я бы прямо сейчас прижал тебя к стене и хорошенько...

- Лена!

Я отпрыгнула от Влада, как ошпаренная. Опустила голову, не желая, чтобы он видел мои красные щёки и направилась к сестре. Уходила не попрощавшись, но прекрасно чувствовала его взгляд.

Дома я долго думала над тем, о чём именно он не договорил.

«...прижал к стене и хорошенько...» что? Хотелось верить, что «зацеловал», но его хриплый бархатный голос наверняка хотел сказать «трахнул». От этого предположения становилось ещё жарче, а между ног делалось неожиданно горячо и влажно.

***

На следующий день, когда я пришла в офис к Сергею Петровичу, Влада я не встретила. Хотелось верить, что он здесь оказался чисто случайно, но что-то подсказывало мне, что это не так.

Помощником руководителя оказался серьёзный парень Максим. Симпатичный, но взгляд страшный, тёмный и мутный, как воды Амазонки. Он едва пи сказал мне пару слов с момента первой встречи, а сейчас мы вместе перебираем бумаги, привезённые Сергеем Петровичем с переговоров.

Эта работа была скучной, а моя задача и вовсе состояла в том, чтобы найти всё, что связано с металлоконструкциями и складывать их в определённые папки. Правда они стояли высоко на полке, и каждый раз приходилось лезть на стул, чтобы дотянуться, а Максим помогать не спешил. Вот и в очередной раз, когда я полезла за папкой, он стоял рядом. Неожиданно стул дрогнул, и я, не удержав равновесия повалилась вправо. Парень среагировал молниеносно. Рванул за блузку на себя и развернувшись прижал к попкам. Я так напугалась, что вцепилась в парня всеми руками и ногами, и как на зло в этот момент скрипнула дверь.

- Оу, я смотрю тут работа в самом разгаре.

Мне захотелось провалиться сквозь землю, потому что этот бархатный голос было невозможно не узнать, а поза у нас ну очень красноречивая.

Макс поворачивается, открывая меня Впаду, и я не нахожу в себе сил посмотреть на него. Опуская взгляд и с удивлением замечаю, что блузка от резкого рывка расстегнулась. Краснею, запахивая её, и слышу судорожный вдох мужчины.

- Какого хрена тут делает малолетка? Да ещё в таком виде?

Не Лена, не Елена, а малолетка. Сразу чувствуется уровень наших отношений, да?

Макс полностью развернулся к Владу, закрывая меня широкой спиной и ответил на вопрос, который бы лучше проигнорировал.

- Во-первых, восемнадцать ей исполнилось неделю назад, а во-вторых, Ваш отец, Владислав Сергеевич, нанял её мне в помощницы по личным обстоятельствам.

Я вся сжалась в комок, почти физически ощущая, как ярость Влада забивает нос и уши, но тот лишь хмыкнул в ответ и спокойно вышел из приёмной.

Сегодня я не решилась идти в кафе. И на набережную не пошла. Просидела весь вечер в соседнем дворе, размышляя над ситуацией. С одной стороны, оно к лучшему, что он злится. Значит не подойдёт. А с другой... на душе скребли кошки. Было стыдно за то, что скрывала правду, стыдно за то, что он теперь думает обо мне невесть что.

Раньше была хорошая девочка Лена, а сейчас я кто в его глазах?

Я встретила его, когда шла за Ирой. Пьяный, он смеялся, прижимая к себе очередную девушку. Поднял на меня взгляд и цинично усмехнулся.

Гулко забилось сердце в горле, выдавливая в глаза слёзы.

Опять больно.

Я не думала сейчас о своих обидах, которые едва держались на кончике языка. Хотелось сказать ему, что он всё не так понял, но кто мне поверит? Что он вообще подумал, когда увидел меня прижатой к полкам другим мужчиной? Чушь какая...

Едва ли успеваю отвести глаза и обняв себя за плечи бегу мимо, предательские слёзы стекли по щекам, но я сделала вид, что всё в порядке, надеясь, что не будет заметно мокрых щёк и потекшей туши.

Захожу в кафе и вижу, как моя сестра сидит на коленях у Димы. Хотелось вздёрнуть её за шкирку и объяснить популярно, что мальчиков нужно выбирать из достойных кандидатур, а не из тех, кто только и делают, что ищут к кому бы под юбку залезть.

- Ира, нам пора, - бросаю вскользь, устремив взгляд на столик где он сидел.

Пустой стакан из-под коктейля, стакан из-под виски и пустая бутылка «Black Label». Мелькнула мысль, что он выпил очень много, но я себя одёрнула. Не моё дело. Я ему никто. Он мне никто.

- А я сегодня у Тани ночую, - вдруг говорит Ира, обнимая Диму за шею.

- С какой стати? - не верю я.

- Отпросилась у папы, - пожала та плечами, будто в этом нет ничего необычного.

Папа никогда не отпускал нас ночевать к подружкам. Мы в лагерь-то ездили под строгим наблюдением, а тут просто так, к подружке.

Я сдернула сестру с копен Димы и потащила на улицу, чтобы выяснить причину его согласия. Не верю, что он мог вот так вот просто согласиться.

- Почему он тебя отпустил? - спросила строго.

Ира посмотрела на меня так, будто только что впервые увидела.

- Ты чё ревела?

- Мизинцем об косяк ударилась, - вру я. - Не увиливай!

- Я не должна говорить, - поджимает губы та. - Ну отпустил и отпустил. Тебе-то какое дело?

- А такое, что ты и не собираешься к Тане! - рявкнула я. - Дуру из меня не делай, я знаю, что этот придурок тебя в кровать свою потащит. Почему папа разрешил? - возвращаюсь я к главному вопросу.

Вижу, что она не хочет говорить, и смотрит немного виновато, но всё же с её губ срывается самое страшное, что только можно было услышать.

- Я сегодня встретила его в торговом центре у ресторана «Рапсодия», - она замялась на этом, но я дёрнула её за рукав. - Он был с любовницей. Сказал, что заплатит за молчание чем угодно, лишь бы мама ничего не узнала.

Я потрясённо молчала, не в сипах даже вытолкнуть воздух из своих легких.

У нашей матери слабое сердце, и она безумно любит папу. Мы тоже его любим, несмотря на строгость, в которой воспитываемся. Это предательство подкосит её здоровье. Боюсь настолько, что потребуется дорогостоящее печение, на которое сейчас попросту нет денег... А он с любовницей по ресторанам ходит.

- Я не хочу домой, Лен, - шепчет сипло сестра. - В глаза ему смотреть противно. Как он мог?

Всхлип.

Я смотрю в её лицо, понимая, что сейчас её тушь поплывёт тёмными разводами, и вместо того, чтобы как-то утешить её начинаю реветь сама. Незаметно для себя. Просто сначала всё поплыло перед глазами, а потом намокли щеки.

От мужиков одна боль.

Ира меня обнимает и утыкается носом в плечо.

- Что делать-то? - спрашивает она.

Я старшая. Всегда несла за неё ответственность, поэтому и в этот раз дала наставление.