Шторка на птичьей клетке была задернута, и ее обитатели мирно спали. Без их веселого щебета в холле царила мертвая тишина. Антония подняла голову и посмотрела на темную лестницу. Сейчас она поднимется к себе и сразу же ляжет. Айрис советовала ей запереть дверь. Какая ерунда! Она же не лунатик. Впрочем, как знать… Может, и впрямь она сама принесла утром в дом эти водоросли? Ведь если она и в самом деле страдает от амнезии, то может об этом и не догадываться. В том-то весь и фокус…

Поднимался ветер. Антония внимательно прислушалась — не стучит ли где-нибудь окно? Нет, все тихо. А ведь сейчас ветер сильнее, чем вчера. Странно… Все это ужасно странно. Впрочем, она слишком устала, чтобы о чем-то думать. Скорее бы в постель.

Она медленно пошла наверх, включая свет наверху и выключая в холле. Окна в ее комнате были открыты, и шторы колыхались на ветру. Пахло морем. Когда она подошла закрыть окно, на ее лицо упали мельчайшие брызги дождя. Она вспомнила, что оставила свой купальник и еще кое-какие вещи сушиться на веревке. Возможно, Белла занесла белье в дом, но если нет — ветер изорвет его в клочья. Надо бы сходить посмотреть.

Когда она открыла заднюю дверь, налетевший ветер чуть не сшиб ее с ног. Она увидела, как ее одежда бьется на веревке, словно взбесившиеся призраки. Антония бросилась через лужайку прямо по траве. Вечернее платье зацепилось за колючую листву копейного дерева — кайкомако. Антония дотронулась до ветки с твердыми, как жесть, листьями и услышала их неприятное металлическое лязганье. Собрав в охапку все свое белье, девушка поспешила к дому. Задняя дверь захлопнулась, и не было видно ни огонька. Над крышей ходили тучи, в промежутках проглядывало бесцветное небо. Отчетливо слышался пронзительный свист крапивника.

Ну и местечко, думала Антония, пробираясь в темноте к дому. Она надеялась, что дверь не захлопнулась на замок.

Затем до нее вдруг дошло, что она не слышала, как дверь закрылась. Может, ее захлопнул ветер? Ну конечно, ветер! Она просто была уже далеко, на лужайке, и не услышала. А вот Беллу стук двери, наверное, разбудил, и она наверняка вышла посмотреть, в чем дело.

Антония шагнула к двери и повернула ручку. Дверь легко открылась, и в следующую секунду девушка уже была в доме. Как глупо, что она едва не поддалась панике. Однако Белла, похоже, не выходила. Ни в коридоре, ни в холле никого не было.

Несмотря на это, Антония вдруг почувствовала, что за ней кто-то наблюдает.

Она не смогла бы этого объяснить. Везде было тихо — ни одной тени, ни звука шагов. И все же Антония могла поклясться, что из укромного уголка за ней следит пара внимательных глаз.

По спине пробежали мурашки. Затаив дыхание, Антония стояла и прислушивалась. Но бешеные порывы ветра, слабый шум моря и лязганье листьев копейного дерева заглушали все остальные звуки.

Что ж, если за ней следят, она должна показать, что не боится. Собрав все свое мужество, Антония пересекла холл и, приоткрыв шторку, заглянула в клетку с птицами, чтобы проверить, все ли с ними в порядке.

Лимонно-желтый попугайчик переступил с лапки на лапку и сонно забормотал.

— Красавчик! — шепнула Антония.

Не поворачивая головы, она прикинула, далеко ли до телефона. Чтобы попасть в нишу под лестницей, ей придется пройти через весь холл. А там ужасно темно. Кстати, как раз оттуда за ней было бы удобнее всего наблюдать… Нет, сейчас она все равно не решится звонить Конроям — ведь ничего не произошло. Правда, можно позвать Беллу — но снова возникал тот же вопрос — что она ей скажет? И зачем она станет зря ее пугать?

Теперь она уже пожалела, что не осталась в спальне, а отправилась за своим бельем. Уж лучше бы оно порвалось на лоскутки…

Впрочем, что мешает ей вернуться в спальню прямо сейчас? Да ничего. В холле пусто, на лестнице — тоже. Все, что ей надо, — это преодолеть короткий путь наверх, а затем по коридору — до своей двери. Меньше чем через минуту она уже будет там. Вот только не следует слишком спешить, чтобы не дать тому, кто за ней наблюдает, лишний повод посмеяться над ее трусостью.

Она уверенно пересекла холл и начала подниматься по лестнице.

Крался ли кто-нибудь следом за ней? Она не знала, потому что смотрела прямо перед собой. Она наконец поднялась по ступенькам, а затем быстро преодолела оставшееся расстояние до своей комнаты.

Закрывая дверь, она вспомнила голос Айрис, которая крикнула ей: «Запирай свою дверь, дорогая!» Но ведь этим она предостерегала ее от ночных прогулок, а не от незваных гостей. Тяжело дыша, она все-таки повернула ключ в замке. Затем закрыла окна и, посмотрев, нет ли в нежилом крыле света, задернула шторы.

Через несколько минут, когда она выкурила сигарету и немного успокоилась, к ней снова вернулась способность рассуждать здраво. Конечно же, в холле никого не было. Это все ее воображение. Она просто испугалась и вообразила себе бог знает что. Ну кому понадобилось бы за ней следить? Это не мог быть даже обитатель пустой комнаты, потому что там никто не живет. Она уже в этом убедилась. Свет зачем-то включала Айрис. Вот сегодня ее нет, значит, и света не будет.

Но у Айрис нет седых волос…

Антония решительно принялась раздеваться. Она даже подавила детское желание заглянуть под кровать. Уж если в доме кто-то и прячется, наверное, у него хватит ума не делать это в ее комнате. К тому же все равно никого нет. Белла бы наверняка услышала. А задняя дверь просто захлопнулась от сквозняка.

В симпатичной комнате, которую Айрис так заботливо приготовила для нее, нашлась даже подборка новых книг. Антония выбрала антологию поэзии и забралась в постель.

За закрытыми окнами слышался лишь приглушенный шум ветра и моря. В комнату не доносился ни крик чаек, ни грохот оконных рам. В доме было тихо и спокойно.

Хотя у Антонии слипались веки, она упорно заставляла себя читать. В Новую Зеландию она приехала после болезни. Пожалуй, перед сном ей лучше успокоиться и выбросить из головы все свои переживания и страхи.

С лилейными перстами сон мимо него скользнул, — прочитала она.

Затем она закрыла книгу и потянулась, чтобы выключить свет. В ту же секунду парадная дверь хлопнула — не очень громко, но, наверное, громче, чем кто-то на это рассчитывал. Казалось, в последнюю минуту ветер вырвал ее из рук.

Да кто же это, наконец?

Антония заставила себя подняться с постели и заглянуть сквозь не полностью сомкнутые шторы в темный сад. Однако ночь была безлунной, и она ничего не увидела. Даже если бы кто-нибудь стоял на лужайке прямо перед ее окнами, она все равно не смогла бы его разглядеть. На фоне неба она различила лишь покачивающиеся силуэты кайкомако — копейного дерева и молодых сосен.

Кусая губы, она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Тот, кто был в доме, ушел, не причинив никому вреда, но почему она не может спокойно лечь и заснуть?!

Крутом столько звуков, как будто ее пытаются ими измучить. Она даже позавидовала благословенной глухоте Генриетты Конрой.

Нет уж, ничто не выманит ее теперь из комнаты. К тому же теперь это и не нужно. Ведь птичка улетела.

Впрочем, и сон тоже. Она еще раз закурила и в отчаянии подумала о бренди в горячем молоке или хотя бы чашечке хорошего чая. Может, попозже она и осмелится спуститься на кухню.

Близилась полночь. Часов через шесть будет уже светло. Если пожелает, она может проспать завтра хоть весь день. Ведь даже сейчас не случилось ничего, из-за чего стоило бы звонить Конроям. Не станет же она звать Дугала сюда только из-за того, что к Белле, наверное, кто-то приходил.

Ну конечно — это всего лишь гость Беллы, которого та не хочет никому показывать! Возможно, он и заходил только потому, что в доме нет Айрис и Саймона. Как же она об этом сразу не догадалась? — радостно думала Антония. Теперь она ляжет и уснет даже без помощи горячего молока.

Забравшись в постель, она задернула полог и с наслаждением уютно устроилась под одеялом. Непонятно, много ли прошло времени, когда раздался телефонный звонок.