— А вы, должно быть, Джордан Хейл, — сказала она, весело блеснув глазами. В последнее время все женщины в окрестностях Джеральдтона только и говорили о приехавшем в город молодом привлекательном холостяке, и Дороти немедленно поняла, кто перед ней.

— Верно! — весело ответил Джордан. Спрашивать, откуда она знает его после рассказов Летиции и Лекси было уже не нужно.

Взгляд Дороти и мягкая улыбка на губах сказали Джордану, что он ей понравился.

— Я Дороти Хаммонд, жена Джимми. Вы ведь к нему приехали?

— Да. Он в поле?

— Джимми никогда не опаздывает к обеду, так что будет здесь через несколько минут. Прошу вас, поднимайтесь и устраивайтесь поудобнее.

Она жестом показала ему на ветхие плетеные стулья. На столе были расставлены тарелки и столовые приборы. Служанка, молодая туземка, принесла салат, чай и кекс с изюмом. На большом плоском блюде лежали ломтики холодного мяса. Утро пролетело быстро, Джордан успел совсем забыть о времени и сейчас чувствовал себя весьма неловко оттого, что явился в обеденный час.

— Простите меня. Я и не думал, что уже полдень. Я мог бы заглянуть к вам позже, в более удобное время.

— Чепуха. Джимми будет счастлив вас видеть. Кстати, придет и его отец. Я знаю, вы с Джимми очень дружили, когда были мальчишками.

— Да, — ответил Джордан, поднимаясь по ступенькам. — Вы тоже выросли где-то здесь? — спросил он, еще раз внимательно посмотрев на нее. Нет, раньше он ее здесь не видел.

— Нет. У моих родителей была табачная плантация к северу от Бабинды.

Джордан видел, что с полей по направлению к дому кто-то идет, но еще не мог различить кто. Наконец мужчина приветственно помахал им рукой, и Дороти радостно замахала ему в ответ.

— Смотри, кто к нам пришел! — крикнула она.

Лицо Джимми Хаммонда расплылось в широченной улыбке.

— Черт возьми! Да это Джордан! Я слыхал, что ты вернулся, да был настолько занят, что так и не выбрался тебя повидать.

Джимми поднялся по лестнице, и мужчины обменялись рукопожатием. Джордан поразился тому, как постарел Джимми. Виски его поседели, и на лбу залегли глубокие морщины забот и тревог. Спрашивать его, как идут дела на ферме, очевидно, не стоило — рубашка, чиненная добрую сотню раз, и сапоги, прохудившиеся на мысках, достаточно красноречиво говорили сами за себя.

— Понятно. Я бы приехал и раньше, да все стараюсь наладить жизнь у себя в Эдеме. У меня пока что одна трудность за другой.

Джимми нахмурился:

— Как это?

— По правде говоря, все оказалось хуже, чем я ожидал. Но я почти закончил очистку полей и нанял плотника поправить дом.

— Одним плотником вы наверняка не обойдетесь, — заметила Дороти, складывая шитье в сумку. — Я слышала, что дом пришел в полный упадок. Говорили даже, что там поселились сквоттеры, это просто ужас! Ваша мать держала все в таком порядке!

Джордану стало невыразимо стыдно. Но он ничего не мог исправить в безвозвратно ушедшем прошлом, а сейчас нужно было думать о будущем.

— Хотел нанять нескольких плотников, но не вышло.

— А с братьями Сирс не пробовали договориться? Работают они отлично, хотя мне говорили, что и берут недешево.

— На самом деле пробовал. Я думал, что мы обо всем договорились, но... в последний момент они отказались. — Джордан заметил, что Джимми и Дороти переглянулись. — Работа все равно пошла, я нашел очень способного плотника. Он недавно сюда приехал, любит работать один. И пока что делает все великолепно.

— Садись, — сказал Джимми, показал Джордану на стул и пошел умыться.

На веранду вновь вышла служанка. Дороти извинилась и встала, чтобы помочь ей отвести детей, мальчика и девочку полутора лет, в дом. Джордан заметил, что платье Дороти сильно поношено и явно не раз уже побывало в починке. Едва Дороти с детьми ушла с веранды, как появился старый Тэд, отец Джимми.

— Прекрасно, что ты вернулся, мой мальчик! — сказал он, с жаром пожимая руку Джордана. — Жаль мне твоего отца.

В усталых глазах Тэда была боль, и в голосе слышалось искреннее сочувствие. Страстное желание вновь увидеть отца овладело Джорданом.

— Спасибо, Тэд, — сказал он. — Как ты?

— Да так, как и выгляжу — хуже некуда то есть! Моя Ирен семь лет как умерла, хотя помирать-то мне было время.

— Не говори так, папа, — расстроенно сказал Джимми.

— Правда, сынок. Прока от меня тут никакого, а тебе зачем лишний рот?

Слова эти еще раз подтверждали, что дела тут обстоят неважно. Во взгляде старого Хаммонда была полная разочарованность. Джордан отметил, как слаб и истощен Тэд, и выглядел он на много лет старше, чем в действительности. Болен он, что ли?

— Ну, как поживаешь, Джордан? — Тэд попытался сменить тему разговора. — Слышал, ты никак не мог нанять рабочих. Это правда?

— Да, возникли кое-какие неприятности.

— Трудновато поверить в такое. И у отца твоего, и у меня никогда не бывало недостатка в людях.

— Времена теперь другие, папа, — уныло сказал Джимми. — Ходит тут слух, что это Макс Кортленд сует тебе палки в колеса. Это правда, Джордан?

— Макс? Да, пытается пакостить. Но ему меня не одолеть.

— Вечно от него одни неприятности, — сердито сказал Тэд. — Этот надутый индюк думает, видно, что ему принадлежит уже весь город.

— Так или иначе, а город он захапал, папа. — Джимми посмотрел на Джордана. — Макс говорит всем, что ты... как он сказал, приехал сюда воду мутить.

— И не важно, так ли это на самом деле, — добавил Тэд. — Люди верят ему, каждому его слову. А верят, потому что боятся.

— Я это быстро понял, — ответил Джордан. — Ему пришлось не по вкусу, что я собираюсь платить всем рабочим одинаковое жалованье. Я знаю, что он запугивал всех, кто хотел работать у меня, особенно канаков. Вот поэтому-то у меня немного работников. Но те, что есть, люди смелые, и положиться на них можно. На мое счастье, вчера утром явились Ной и Саул. Они, как и я сейчас, не в самой лучшей форме, но все равно каждый из них работает за троих.

— Да, и мы слышали, что людей запугивают, а кое-кого и поколотили. Вот не знаем, правда это или нет, — сказал Тэд.

— Мой плотник жил у Берта Финли. Сначала им — ему, его жене и детям — угрожали. А через день дом подожгли. Им повезло, что они выбрались из дома живыми.

Тэд недоверчиво покачал головой:

— И где же они сейчас?

— Пока у меня в доме. А скоро починим для них коттедж на плантации.

— Просто беда... плохо, что Макс так силен здесь, в Джеральдтоне, — опустив голову, сказал Джимми.

Джордану показалось, что и Джимми успел познакомиться с методами Макса, но не желает говорить об этом.

— Как же так вышло? — спросил он. — Я, в общем, хорошо помню, каким он был и десять лет назад, но что же творилось здесь все эти годы?

— Да как-то так вышло, что он всех постепенно облапошил, — ответил Тэд. — Сначала втерся в доверие, обещал сделать для города что-нибудь путное... но еще ни разу ничего не сделал.

Дороти вновь вышла на веранду. Услышав последние слова Тэда, она тут же поняла, о ком идет речь.

— А что он обещал сделать для города? — с любопытством спросил Джордан.

— Чего он только не обещал, как только всех не улещивал, — сказала Дороти, разливая чай. — И пока ничего.

— Говорил, например, что привезет в город постоянного доктора, — сказал Джимми.

— И так ничего и не сделал, — вздохнула Дороти. — Тут есть только повитуха, так что детей, если кто заболеет, приходится везти в Бабинду.

— В городе мог бы быть и пожарный пост, — сказал Джордан, думая о том, что случилось с Фрэнком и Гэби.

— Верно, но ни на пост, ни на снаряжение нет денег.

— Макс скупает фермы, которые разоряются. Значит, деньги у него есть, — подытожил Тэд. — Так что он мог бы сделать все, что обещал.

— Прости, что спрашиваю, Джимми. Сколько тебе дают за тонну тростника?

Джимми нахмурился и посмотрел на отца.

— Двенадцать шиллингов и шесть пенсов.

— Грабеж средь бела дня! — пробормотал Тэд, с отвращением покачав головой.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: