Он думал о ней. Пэйн была уверена в этом.

И потом он развернулся.

Всё произошло так внезапно, что когда их глаза встретились, они оба отшатнулись.

Хотя её поймали с поличным, Пэйн неуклюже поползла к подушкам, и приняла прежнее положение, разглаживая одеяла, которые он одарил таким тщательным вниманием. Лицо пылало, ей хотелось спрятаться…

Резкий скрип эхом пронёсся по комнате, и Пэйн подняла взгляд. Мэнни вылетел из ванной, оставив душевую открытой и работающей, мыло всё ещё стекало по животу на пол…

Его внушительная эрекция шокировала. Жезл был крепким, твёрдым, гордо выпирая из его тела.

— Ты…

Он сказал что-то ещё, но Пэйн была слишком озабочена, чтобы обращать на слова внимание, слишком увлечена, чтобы замечать что-либо. Глубоко внутри неё открылся неиссякаемый источник, её лоно готовилось принять его.

— Пэйн, — повторил он, прикрывая себя руками.

Она мгновенно почувствовала стыд и приложила ладони к горящим щекам.

— Мне жаль, что я подглядывала за тобой.

Её человек ухватился за дверной косяк.

— Не это… — Он покачал головой, словно проясняя мысли. — Ты понимаешь, что ты делала?

Она рассмеялась.

— Да. Поверь, мой целитель… я прекрасно осознавала, что я так внимательно разглядывала.

— Ты сидела, Пэйн. Ты сидела на коленях на краю кровати.

Её сердце замерло. Конечно, она неверно расслышала его.

Естественно.

Когда Пэйн нахмурилась, Мэнни устремился вперёд… а потом осознал, что стоит абсолютно голым. Такое случается с мужчиной не просто когда он выставляет задницу на ветерок, но и когда он полностью, до онемения в яйцах возбуждается, набрасывая на себя костюм Адама. Протянув руку в ванную, он нащупал полотенце, обернул его вокруг бёдер, и только после этогоподошёл к кровати.

— Я… нет, должно быть, ты ошибаешься, — сказала Пэйн. — Я не могла…

— Ты сидела…

— Я всего лишь вытянулась…

— Как тогда ты оказалась на другом конце кровати? Как ты вернулась в исходное положение?

Её взгляд переместился к низкому изножью кровати, она нахмурила брови от замешательства.

— Я не знаю. Я… наблюдала за тобой, видела лишь тебя.

Мужчина внутри него был поражён… и удивительно преобразился. Быть желанным такой как она?

Но потом врач в нём взял верх.

— Позволь мне взглянуть как ты, хорошо?

Он расправил простыни и покрывало с противоположного конца кровати и закрутил их до верхней части её бёдер. Потом скользнул пальцем по её идеальной ступне.

Он ожидал, что ступня дёрнется. Ничего не произошло.

— Чувствуешь что-нибудь? — спросил он.

Когда она покачала головой, он прикоснулся к другой ноге. Потом двинулся выше, скользнув ладонями вокруг её тонких лодыжек.

— Что-нибудь?

Встретив её взгляд, в них отразилась печаль.

— Я ничего не чувствую.

Он двинулся выше, к икрам.

— Ты сидела на коленях. Клянусь.

Ещё выше, к подтянутым бёдрам.

Ничего.

Господи, подумал он. Она каким-то образом обрела контроль над своими ногами. Другого объяснения быть не могло. Хотя… и раньше ему мерещились разные вещи.

— Я не понимаю, — повторила она.

Как и Мэнни. Но он, чёрт возьми, прояснит ситуацию.

— Я ещё раз взгляну на твои снимки. Сейчас вернусь.

Вернувшись в смотровую, он воспользовался помощью медсестры, и, используя компьютер, получил доступ к медицинским записям Пэйн. С практической эффективностью он пролистал всё: данные о жизненных показателях, записи об обследованиях, рентген… к своему удивлению, он даже нашёл информацию об операции в Святом Франциске. Он понятия не имел, как они получили доступ к оригинальным снимкам МРТ… ведь он удалил файлы сразу же, как только они поступили в систему медицинского центра. Но, определённо точно, он был рад снова увидеть их.

Закончив, он откинулся в кресле, и пронзивший лопатки холод напомнил, что он сидел в одном полотенце.

Это объясняет вытаращенный взгляд медсестры, когда он говорил с ней.

— Что за чёрт, — прошептал он, рассматривая последние рентгеновские снимки.

Её спина пребывала в идеальном порядке, позвонки выстроены и в подобающем виде, их призрачное свечение на чёрном фоне дало Мэнни краткую характеристику того, что он делал с её спиной.

Всё, начиная с медицинской карты и заканчивая осмотром в кровати, подтверждало, что его первоначальное заключение было верным: он сделал лучшую техническую работу в своей жизни, но позвоночник был непоправимо повреждён и всё тут.

Внезапно он вспомнил выражение на лице Голдберга, когда стало очевидно, что он упустил различие между днём и ночью.

Потирая глаза, он гадал, а не сходил ли он снова с ума? Он знал, что видел… ведь так?

И потом его осенило.

Развернувшись в кресле, он взглянул на потолок. И действительно, в углу, к панели была присоединена коробочка. И значит, камера безопасности внутри неё записывала каждый дюйм комнаты.

В послеоперационной палате должна быть такая же. Просто обязана.

Поднявшись на ноги, он подошёл к двери и выглянул в коридор в надежде, что милая светловолосая медсестра будет поблизости.

— Хэй?

Его голос эхом пронёсся по коридору, но ответа не последовало, поэтому у него не осталось иного выбора, как пуститься в путь босиком. Без мыслей вроде «в какую сторону пойти», он выбрал право, быстро направившись в ту сторону. Он стучал во все двери, пытаясь открыть их. Большая часть была заперта, но остальные вели… в классные комнаты. Их было много. А потом он наткнулся на огромный профессионально оборудованный спортзал.

Дойдя до двери, помеченной «Тренажёрный зал», Мэнни услышал мощный топот чьих-то Найков по беговой дорожке, и решил пройти мимо. Он был полуголым человеком в мире вампиров, и как-то сомневался, что та медсестра станет устраивать себе марафон посреди рабочего дня.

К тому же, к какому выводу можно прийти, если судить по шумному и тяжёлому топоту? Вполне вероятно, что он мог открыть банку с опасными тварями, вместо простой двери… и хотя в нём было достаточно суицидальных наклонностей, чтобы биться со всем, что наедет на него, сейчас речь шла о помощи Пэйн, а не его эго или боксёрских навыках.

Вернувшись назад, он двинулся в противоположном направлении. Постучал. Открыл все двери, которые смог. Чем дальше он уходил, тем меньше встречал классных комнат, и тем больше — комнат для допроса как в полицейском участке. Коридор заканчивался массивной дверью, словно сошедшей с киноэкрана — с армированными, скреплёнными болтами панелями.

Внешний мир, подумал он.

Нацелившись прямо на неё, он надавил на засов и… сюрприз! Он вышел на парковку, где около обочины стоял его Порше.

— Какого лешего ты здесь делаешь?

Его взгляд переместился на тонированный Эскалейд: окна, ободы, радиаторная решётка — всё было затемнённым. Рядом с ним стоял парень, которого Мэнни видел в первую ночь, именно его он узнал…

— Я видел тебя где-то, — сказал Мэнни, когда дверь захлопнулась позади него.

Вампир достал бейсболку из кармана и натянул на голову. Ред Сокс. Конечно же, судя по бостонскому акценту.

Хотя, вопрос на миллион: откуда, к дьяволу, у вампира произношение из Саути?

— Отличный крест, — пробормотал парень, взглянув на грудь Мэнни. — Одежду ищешь?

Мэнни закатил глаза.

— Ага. Кто-то украл мои шмотки.

— Чтобы поиграть в доктора?

— А может вы празднуете Хэллоуин… откуда мне знать?

Из-за тёмно-синего козырька сверкнула улыбка, открывая фиксу на зубе… вместе с парой клыков.

Мозг Мэнни свело судорогой, и он пришёл к неоспоримому заключению: этот парень, он был однажды человеком. Как это произошло?

— Сделай себе одолжение, — сказал мужчина. — Перестань думать, возвращайся в клинику и оденься, прежде чем явится Вишес.

— Я знаю, что видел тебя раньше, и, в конце концов, я всё выясню. Но, неважно… прямо сейчас мне нужен доступ к записям скрытых камер.