«Сериал захватывает воображение главным образом благодаря прекрасной игре актеров. Изысканный талант. Кэтлин Крэндалл придает образу Хилари тонкий ироничный оттенок. Артур Крисби, которого многие критики считали очередным голливудским плейбоем, блистательно играет ее сына Генри, насыщая высокой духовностью персонаж, который в исполнении менее талантливого актера оказался бы проходным.

Но главное открытие сезона — отец и дочь Джонсоны. Чувствуется, что Том Джонсон шел к этой роли давно. Он играет роль искалеченного жизнью наездника родео с блестящим артистизмом. А пятнадцатилетняя Джуди Мартинес в роли его дочери Саманты, вне всякого сомнения, самая яркая звезда-ребенок последних лет. Она пылка без манерности и неподражаемо естественна — трудно поверить, что она лишь играет роль. Отношения Тома и Сэмми в воплощении актерского тандема Джонсон — Мартинес — эталон любви между отцом и дочерью, любви, полной противоречий и острых углов, но глубокой и прочной».

Последняя фраза казалась Джуди извращенной издевкой, она болезненно поморщилась и, презрительно фыркнув, с решительным видом запихнула вырезку в карман рубашки. Для Глории, которая трепетно собирала все публикации о сериале и складывала в картонную коробку из-под обуви — как она выражалась, для истории. Сестра обещала со временем завести специальный альбом. Подобных вырезок набралось уже великое множество, хотя Маккормик ревностно разгонял репортеров, домогавшихся у Джуди интервью. Она подозревала, что он опасается, как бы она не сболтнула чего лишнего, например про свой настоящий возраст.

Заметив Артура Крисби, направляющегося в свой вагончик, Джуди спрыгнула с качелей, и сердце ее пустилось вскачь. В черной тенниске и облегающих джинсах, он был так хорош, что у нее пересохло во рту. Она смотрела на высокий лоб, тонкий прямой нос, на твердый подбородок и красивый, четко очерченный рот... Почти все свободное время Джуди грезила о том, чтобы его поцеловать. Но помочь реализоваться этой мечте могли только всемогущие сценаристы, а пока такая перспектива представлялась почти невероятной.

— Артур! — Казалось, имя само сорвалось у нее с губ. Он обернулся, и на лице у него отразилось раздражение, но Джуди все равно чуть ли не бегом подскочила к нему и, запинаясь от смущения, пробормотала: — Артур, ты мне не поможешь? После обеда у нас ключевая сцена, и я бы хотела подготовиться.

— Извини, малыш, только не сейчас.

Никто не воспринимает ее всерьез! Джуди настояла, чтобы ей изменили прическу, но в результате получилось еще хуже. Ее постригли под гавроша. Неудивительно, что Артур обращается с ней как с младшим братишкой!

— Может, ты все-таки уделишь мне хотя бы полчасика? — преодолевая гордость, попросила она и тут же пожалела об этом.

— Прости, но сейчас никак не могу. У меня на самом деле неотложные дела. — И он вошел в свой вагончик и закрыл дверь у нее перед носом.

Джуди оглянулась, надеясь, что никто не видел ее унижения. Она заметила поблизости Кэтлин Крэндалл, но та, на ее удачу, не обратила на нее никакого внимания. Джуди засунула руки в карманы джинсов, сделав вид, будто она просто прогуливается.

У каждого из четырех ведущих актеров был свой собственный дом на колесах. Вагончик Кэтлин стоял рядом с вагончиком Артура. Набросив на плечи вязаный кардиган, она сидела в кресле-качалке и изучала сценарий, а у ее ног растянулся фокстерьер Тимми.

Джуди с первого дня сдружилась с Тимми. Что до его хозяйки, то, на вкус Джуди, она была слишком хороша собой и слишком женственна, чтобы испытывать к ней симпатию, а в ее присутствии чувствовать себя раскованно. Кроме того, Кэтлин вела себя как настоящая звезда, и Джуди с первых дней съемок по возможности старалась ее избегать.

Тимми поднялся и, радостно виляя хвостиком, помчался к Джуди. После разговора с Артуром она чувствовала себя растоптанной, и ей хотелось побыть одной, но отказать во внимании очаровашке Тимми было выше ее сил.

— Привет, мальчик!

Она наклонилась и потрепала его по голове. Тимми закружился вокруг ее ног, и Джуди опустилась на корточки и прислонилась щекой к теплой курчавой шерстке. Тимми лизнул ее в щеку, и от проявления участия у Джуди защекотало в носу.

— Привет, Джуди!

Услышав голос Кэтлин, Джуди подняла голову и буркнула:

— Добрый день.

— У вас все в порядке? — спросила Кэтлин.

Джуди поднялась на ноги и, не без зависти любуясь копной рыжих волос и роскошной молочно-белой кожей кинодивы, сказала, с трудом сдерживая раздражение:

— У меня все в полном порядке. Лучше не бывает.

Кэтлин сдвинула темные очки на макушку и, прищурив зеленые русалочьи глаза, кивнула в сторону вагончика Артура.

— Детка, он вам не пара! Будьте с ним поосторожнее.

— О чем это вы! — выпалила Джуди. — И вообще, терпеть не могу, когда вмешиваются в мои дела.

Кэтлин пожала плечами и, опустив очки, снова углубилась в сценарий.

Джуди побрела к себе, но заметила Аманду Браун — актрису, занятую в эпизоде. Поняв, что она идет к Артуру, решила ее перехватить.

— Мэнди, я бы на твоем месте не стала докучать Артуру, — сказала она, стараясь не обращать внимания на роскошный бюст Аманды, обтянутый тесной красной майкой. — У него неотложное дело, так что не стоит ему мешать.

— Не волнуйся, Джуди! — хохотнула та. — Я и есть то самое дело! — И она поднялась по ступенькам и скрылась за дверью.

Примерно через час она вышла, и на ней вместо красной майки была черная тенниска Артура.

В комнате для переговоров царил уютный полумрак. Через щели в шторах пробивались неяркие лучи закатного солнца. Джуди сидела за столом, напротив — пятеро сценаристов. Дама с ядовито-красными длиннющими ногтями пододвинула к ней банку апельсинового сока.

— Угощайтесь, Джуди! — с приветливой улыбкой предложила она.

Пожилой худощавый мужчина закурил и, откинувшись на спинку стула, сказал:

— Когда будете готовы, можете начинать.

Джуди сжала пальцы в кулак и уставилась в столешницу.

— Мне нечего больше сказать.

— Джуди, будьте добры, смотрите в глаза, когда говорите.

— Да не буду я ничего говорить! — пробубнила она, по-прежнему не поднимая глаз. — У меня ни одной мысли в голове.

Заскрипел стул. Щелкнула зажигалка. Кто-то начал постукивать карандашом по блокноту.

— Джуди, почему вы не рассказывали нам об Артуре?

— А мне нечего рассказывать.

— Нечего? А мы кое-что слышали.

Она сжалась в комок.

— Не хочу о нем говорить!

— Джуди, не надо скрытничать!

Джуди потянулась к банке с соком.

— А с какой стати я должна все время что-то рассказывать? — с вызовом спросила она. — И вообще, может, мне все это до чертиков надоело!

Сценаристы молча закрыли свои блокноты.

— Ну что ж, поговорим как-нибудь в другой раз, — примирительным тоном сказала дама. — Когда у вас будет настроение.

Но, поскольку делиться Джуди больше было не с кем, от безысходности она снова выложила им все.

Все замерли в ожидании, а Джуди с сухими глазами повернулась к камерам.

— Не могу! Не получается, и все!

— Стоп! — усталым голосом скомандовал режиссер.

— Какого черта?! — С досады Артур хлопнул ладонью по перилам. — Сколько можно! Это уже седьмой дубль!

— Джуди, может, принести тебе кристаллы? — предложил режиссер.

Она упрямо мотнула головой. Настоящие актеры не нуждаются в ментоловых кристаллах. А она работает в сериале третий месяц и не может заплакать. Не может, и все тут, ну хоть убейся!

— Джуди, ради Бога, пусть принесут кристаллы! — Артур чуть не скрипел зубами от злости. — Мы не можем ждать, пока ты соблаговолишь уронить слезу!

— По-моему, Саманта не какая-нибудь плакса! — огрызнулась она. — И уж конечно не станет рыдать из-за такого придурка, как этот Генри!

В дверях показалась голова Аманды.

— А когда перерыв? Мне надо пи-пи.

— К черту перерыв! — заорал Артур. — Работаем! И, если Джуди не соберется, я ухожу! У меня дела.