О, а вот и она…она не плачет, хотя возможно так и есть…

Пятница, 28 апреля, тригонометрия.

Так. Хорошо. Разговор был не о Борисе.

А о Майкле.

Я должна была догадаться

Телефон Тины настроен так, чтобы получать все новости обо мне с Google. И этим утром она получила одну, когда Нью-Йорк пост опубликовал статью о подарке Майкла Медицинскому центру Колумбийского университета (и только потому, что это Нью-Йорк пост, а не международные новости бизнеса CNN, главным в статье было то, что Майкл раньше встречался со мной).

Тина такая милая. Она хотела, чтобы я узнала, что он вернулся, прежде чем мне сказал бы кто-нибудь другой. Она боялась, что я могла услышать об этом от журналистов, также как это было с папой.

Я ей сказала, что мне уже все известно.

И это было ошибкой.

"Ты знала? – закричала Тина. – И ты ничего мне сказала сразу? Как ты могла?"

Видите? Я не могла ничего поделать. Все время, если я говорю правду, то попадаю в неприятность!

"Я сама только недавно узнала, – уверила я ее. – Прошлым вечером. И со мной все в порядке. Правда. С Майклом все кончено. Теперь я с Джеем Пи. И это так здорово, что Майкл вернулся".

Господи, я такая лгунья.

И даже не очень хорошая. По крайней мере, в этом. Потому что Тина не выглядела убежденной.

"И он тебе ничего не сказал?- потребовала Тина. – Майкл, что, ничего не сказал о том, что возвращается, ни в одном из писем?"

Конечно же, я не могла ей рассказать правду. О том, что Майкл попросил прочитать мой проект, и что я из-за этого так переживаю, что перестала с ним переписываться.

Потому что Тина начала бы спрашивать, почему я из-за этого так беспокоюсь. И тогда я должна буду объяснить, что мой проект – любовный роман, который я пытаюсь опубликовать.

И я просто не готова услышать мнение Тины. Не говоря о том, что она попросит прочитать эту книжку.

А когда она дойдет до постельной сцены – ладно, сцен – то просто взорвется.

"Нет", – вместо этого всего я просто ответила на ее вопрос.

"Это как-то странно, – уныло сказала Тина. – Ведь вы друзья сейчас. Во всяком случае, ты все не перестаешь твердить мне об этом. Друзья рассказывают друг другу, если вдруг один из них возвращается в ту же страну, тот же город, в котором находится второй. И то, что он ничего не сказал должно что-то означать".

"Нет, не должно, – сказала я быстро. – Это, наверное, случилось очень неожиданно. У него просто не было времени, чтобы рассказать мне…"

"Чтобы отправить тебе сообщение? "Миа, я возвращаюсь на Манхеттен" Как много времени это должно занять? Нет. – Тина покачала головой, ее длинные волосы раскачивались за ее плечами. – Здесь что-то другое. – Она сузила глаза. – И, похоже, я знаю, в чем дело".

Я так люблю Тину, и буду сильно скучать по ней, когда уеду в колледж. (Я ни за что не пойду в Нью-Йоркский университет с ней, хотя я туда поступила. Мне кажется, что мне там будет сложно. Тина хочет быть грудным хирургом, так что вероятность того, что мы встретимся, включая ее дополнительные занятия, которые она будет посещать, почти равна нулю)

Но мне не хотелось бы услышать еще одну её идиотскую теорию. Правда, иногда она бывает права. Она же верно сказала про то, что Джей Пи меня любит.

Но мне все равно, что она хочет сказать о Майкле – я не хочу этого слышать. Так не хочу, что я закрыла ее рот своей рукой.

"Нет", – сказала я.

Тина уставилась на меня своими большими карими глазами, очень удивленно глядя.

"Что?" – кое-как сказала она из-за моей руки.

"Не говори этого, – сказала я. – Все, что ты собираешься сказать".

"В этом нет ничего плохого", – сказала Тина в мою ладонь.

"Мне все равно, – сказала я. – Я не хочу этого слышать. Ты обещаешь не говорить?"

Тина кивнула. Я опустила руку.

"Тебе нужна салфетка?" – спросила Тина, кивая на мою руку. Потому что мои пальцы, конечно же, были покрыты блеском для губ.

Теперь была моя очередь кивать. Тина передала мне салфетку из сумочки. Я вытерла руку, невольно признавая тот факт, что Тина посмотрела так, как будто буквально умирала рассказать мне от того, что хотела мне сказать.

Ну ладно, никто на самом деле не умирает. Это метафорически.

Наконец Тина сказала: "Так. Что ты собираешься делать?"

"Что ты имеешь в виду? – спросила я. Я никак не могла избавиться от ощущения обреченности … не такого, которое я чувствовала думая о предстоящем приглашении Джея Пи на вечеринку. Ну, я думаю, что это было ощущение не столько обреченности, сколько страха. – Я не собираюсь ничего делать".

"Но, Миа… – Тина, казалось, подбирает слова с большой осторожностью. – Я знаю, что вы с Джеем Пи совершенно счастливы. Но неужели тебе ни капельки не хочется увидеть Майкла? После всего этого времени?"

К счастью, позвонили, и нам пришлось схватить наши вещи и "сматываться", как любит говорить Рокки. (Я понятия не имею, где он взял слово "улепётывать", тем более "бегуны", как он называет свои кроссовки. Боже, как это я собираюсь уйти в колледж, целых четыре года и пропустить все этапы его развития … не говоря уже о его остроумии? Я знаю, что буду возвращаться на те праздники, которые не буду проводить в Дженовии, но это не будет уже совсем не то!)

Так что я уже не должна отвечать на вопрос Тины.

А сейчас я хотела бы заставить Тину прекратить рассказывать мне свою теорию. Я имею в виду, что моё сердце стало биться медленнее. (В подъезде оно колотилось по некоторым причинам. Я понятия не имею, почему).

Бьюсь об заклад, что бы ни было, это заставило бы меня смеяться.

Ох, хорошо. Я попрошу её об этом позже.

Или нет.

На самом деле, наверное, нет.

Пятница, 28 Апреля, Класс Талантливых и Одарённых.

Ладно. Они сошли с ума.

Я думаю, что в любом случае, некоторые из них (Лана, Триша, Шамика, и Тина) не хотели идти так далеко.

Но я думаю, что они по-новому посмотрели на слово "выпускник".

Так что, когда мы с Тиной в коридоре перед обедом столкнулись с Ланой, Тришей, и Шамикой, Тина закричала, перекрикивая всех: "Разве вы, ребята, не слышали? Майкл вернулся! И его манипулятор пользуется огромным успехом! И он миллионер!"

Лана и Триша, как можно было бы предсказать, так взорвались криками, что я могу поклясться – побились стёкла на всех пожарных вышках поблизости. Шамика была более сдержанной, но даже у неё выражение глаз стало сумасшедшим. Потом, когда мы вошли в очередь за йогуртами и салатами (ну, эти ребята, они все пытаются сбросить пять фунтов до выпускного вечера. А я взяла гамбургер с индюшкой), Тина начала рассказывать о подарке Майкла – кардиоруки Колумбийскому Университетскому Медицинскому Цетру, и пришла Лана: "О Боже, когда это, завтра? Мы так собираемся."

"Ооо, – сказала я и почувствовала, как к горлу подбирается комок. – Нет, мы не идём".

""Серьезно, – сказала Триша, соглашаясь со мной. (Я могла бы поцеловать ее.) – У меня абонемент в солярий. Мне нужно получить золотой цвет до вечеринки на следующих выходных. Вы же знаете, какая я белая".

"Всё, – вздохнула Лана, выбирая всем нам диетические напитки. – Ты можешь и потом загорать".

"Но мы уже получили приглашение от Миа на вечеринку в понедельник, – возразила Триша. – Туда собирается идти много знаменитостей. Я не хочу выглядеть пастообразной перед звездами".

"У Триши действительно стоящие приоритеты, – кивнула я. – Мало того, что выглядеть пастообразно перед знаменитостями, так ещё и встретиться с моим экс-бойфрендом".

"Я не хочу встречаться с Майклом, – сказала Шамика. – Но я согласна с Ланой, что мы должны, по крайней мере, проверить это событие. Я хочу посмотреть, как выглядит Майкл. Тебе разве не любопытно, Миа?"