— Это не суд, мам.

— Рано или поздно мы можем там оказаться. Не забывай об этом!

— Какой вывод следует сделать из угрозы матери? — спросил Стефан, когда они снова выехали на дорогу.

— Я не буду делать никаких выводов, — ответила Сюзанна. — Мама думает, что у нее в запасе еще много козырей, но я не собираюсь волноваться по этому поводу. Единственная моя забота — Элис.

— Хорошо, — просто сказал он и убрал выбившуюся из хвоста прядь волос ей за ухо.

В следующие три дня Сюзанна на собственной шкуре ощутила, как один ребенок может заставить весь мир крутиться вокруг себя.

Элис плакала, отказывалась есть, покрывалась сыпью от подгузника, хотела играть посреди ночи и засыпала, как только ей давали бутылочку, забывая допить молоко. Но волнение обострялось во время приступов удушья, которые случались три-четыре раза в день. И Стефан, и Сюзанна поддавались легкой панике, хотя оба прекрасно знали, что нужно делать. Обычно эти приступы начинались тогда, когда кто-нибудь из них говорил:

— Кажется, у нее уже давно не было удушья.

Но конечно, когда к ним приходила медсестра, Элис вела себя идеально. Мило улыбалась и махала своими маленькими ручками. Как только та уходила, Элис поднимала ор.

В общем, этот ребенок оказался маленьким исчадием ада. Сюзанна и Стефан позабыли все разногласия, так как были заняты только малышкой.

Днем в пятницу Сюзанна вернулась из магазина и застала Стефана мерящим шагами комнату с Элис на руках. Малышка, как обычно, кричала.

Он не вспомнил о приветствии и сразу сказал:

— Знаешь, я считал себя опытной нянькой, но, похоже, ошибался. Этот ребенок не желает признавать моих навыков семейного врача.

— Может, прогуляемся с ней?

— Где?

Стефан с утра не причесался, не брился с понедельника, а на его плече висело полотенце. Именно на этом месте оказывалось то, что желудок Элис не желал усваивать. Его рубашка задралась, открывая красивый пресс, и он был босиком.

Сердце Сюзанны екнуло. Несмотря на все вышеперечисленные обстоятельства, Стефан выглядел сногсшибательно. Ей хотелось пригладить ему волосы, но она сдержалась. Хотя эта мысль преследовала ее и в то время, как они пытались успокоить Элис в теплой ванне, и когда пытались уложить ее спать. Она думала об этом, когда он заказал еду именно в ту минуту, как Сюзанна поняла, что голодна. И она снова подумала об этом, когда Стефан купил подгузники, а Сюзанна даже не вспомнила, что их осталось совсем мало.

Сюзанна продолжала себе твердить, что он ведет себя так не только потому, что беспокоится об Элис. Дело в политике. И женщина все еще не верила в искренность его мотивов.

— Так, может, все-таки прогуляемся? У нас скоро разовьется клаустрофобия. Следует устроить небольшой пикник. Элис просто играет с нашими нервами. Нужно отвлечь ее.

Приготовление к такому ответственному мероприятию заняло у них двадцать минут. Стефан причесался, что придало его волосам еще более растрепанный вид. Сюзанна подогрела молоко и взяла на всякий случай три подгузника. По дороге в парк они все время останавливались, чтобы поправить одеяльце или понаблюдать за тем, как Элис улыбается во сне.

Мы как семья, подумала Сюзанна. И люди, которые проходили мимо и подмигивали малышке, вели себя тоже так, будто Сюзанна и Стефан — настоящая семья.

— У нее ваш лоб, — сказала женщина, обращаясь к Стефану.

— У нее ваши глаза, — сказала другая Сюзанне чуть позже, когда Элис проснулась.

И все замечания звучали правдоподобно, так как Элис принадлежала по крови к обоим семействам.

Они провели в парке практически два часа и начали собираться, только когда солнце заволокло тучами. Сюзанна и Стефан почти не разговаривали, а если и находили какую-нибудь тему, то она обязательно касалась Элис.

— Может, ее посильнее закутать от ветра?

— Посмотри, сколько она выпила молока!

— Она снова засыпает.

— Думаю, это все из-за свежего воздуха.

Сюзанна не смогла бы поддерживать любую другую тему. Да и Стефан, наверное, тоже. А невинные реплики о ребенке создавали непринужденную атмосферу. Это перемирие радовало Сюзанну больше, чем следовало бы. И этой ночью женщина засыпала, вспоминая ласковые руки Стефана. Проснулась она в два часа ночи от плача Элис, со слезами на глазах.

Сюзанна сидела с Элис на руках, когда услышала шаги. Стефан.

Она встретила его взглядом, в котором пылала злость, потому что он пропадал весь день непонятно где и не соизволил предупредить ее. Сюзанна не находила себе места. На нем был тот же дорогой костюм, в котором он венчался с ней. Стефан выглядел уставшим и недовольным.

— Где ты был? — слишком громко спросила Сюзанна.

— Ты ведь сегодня не работала? — сказал Стефан. С понедельника Сюзанна вернулась в библиотеку. — Я был тебе сегодня не нужен.

— Да, но… — Она запнулась.

Сюзанна не собиралась приносить извинения, хотя и понимала, что не имела никакого права так себя вести.

— Давай в будущем оставлять записки? — осторожно предложила она. — На случай если… ой, не знаю! Если ребенок заболел или мама опять что-то выкинула. Мы должны быть начеку.

— Извини, — произнес Стефан. — Следовало предупредить тебя. Но я не думал, что у меня это займет столько времени. Я был в банке, а потом на переговорах о продаже драгоценностей.

— О, Стефан!

Сюзанна знала, насколько эти драгоценности были дороги для него. И хотя при упоминании об Араговии в ней просыпалась ярость, сейчас она не могла сердиться на Стефана.

— Все прошло хорошо. — С этими словами он плюхнулся в кресло, ослабил узел галстука, закатал рукава рубашки и взял апельсин.

— Я приготовлю кофе, — сказала Сюзанна и положила Элис в кроватку.

— Я продал их по хорошей цене, — продолжил Стефан. — Так что аукцион устраивать не придется. Нашелся человек, который готов был заплатить любые деньги. Не знаю, кто он. От его имени действовал агент.

Он очистил апельсин и начал делить его на дольки. Сюзанна наблюдала за этим и не могла поверить, что несколько часов назад Стефан общался с мультимиллионерами по поводу драгоценностей. Как же легко он вписался в ее крохотную квартиру, будучи принцем.

— Почему же ты провел там столько времени?

— Агент желал уточнить все мелочи, — признался Стефан. — А я медлил с продажей.

— Почему же ты тогда продал их? — спросила Сюзанна, хотя знала ответ. Она просто хотела услышать это из его уст.

И Стефан ее не разочаровал:

— Мне надоело, что огромный замок простаивает без дела. Я твердо намерен переоборудовать одно крыло в больницу. Обязанности регента все равно рано или поздно станут никому не нужными, и тогда я снова посвящу свою жизнь медицине.

— Сколько комнат в том крыле?

— Точно не знаю. Тридцать пять или сорок.

— Чуть-чуть побольше, чем здесь, — пошутила она.

— Да, только работы там масса. Я всегда использовал лишь четыре комнаты. — Стефан положил в рот очередную дольку и посмотрел на Элис, которая следила за его движениями. — Подожди немного, малышка, и у тебя скоро тоже все это будет. В будущем я планирую насладиться красотой всех комнат, — улыбнулся он Сюзанне.

Сюзанна улыбнулась в ответ и кивнула:

— Да… Это, должно быть, забавно.

Она тут же представила, как Стефан важной походкой будет переходить из одной комнаты в другую вместе с дизайнером и обсуждать, какая люстра лучше подойдет к интерьеру.

Сюзанна запретила себе думать об этом. Стефан именно на это и рассчитывает: заставить ее последовать за Элис в Араговию.

— Что касается больницы, — добавил Стефан. — С вырученными за драгоценности деньгами мы можем закупить все необходимое оборудование.

— Принцесса Элизабет была бы рада этому?

— Конечно.

— Ты ее знал?

— Очень хорошо. Она умерла только тринадцать лет назад. Она была прекрасной, храброй женщиной.

— Ты обещал, но так и не рассказал мне, как драгоценности оказались в Нью-Йорке.