Они познакомились случайно. В метро. Примерно за полгода до Праги. Он сидел в поезде напротив и смотрел на нее задумчиво и ласково. А ей было неловко. Она отводила глаза, делая вид, что о чем-то задумалась, потом что-то нервно искала в сумочке, но никак не находила. Их взгляды упрямо встречались, словно притягивались друг к другу. Вдруг она поймала себя на том, что тоже хочет смотреть на него. Но разве так можно?

Еще какое-то время она прятала глаза, но в конце концов не выдержана и вышла из вагона. Он, конечно же, вышел за ней следом и молча шел, не отставая ни на шаг, по длинному многолюдному переходу. Она улыбалась на ходу и не оглядывалась.

Потом он просто схватил ее за руку и остановил. Смущенно предложил посидеть где-нибудь в кафе или в баре. Она сразу согласилась. С той самой минуты Лена считала себя его девушкой.

Но он всегда исчезал, на день, на два, на неделю… Потом исчез на несколько месяцев. Появился на миг и снова исчез. Он почти ничего не рассказывал о себе, а она и не выясняла. Ей хватаю того, что они строили фантастические планы на будущее. Все было бесподобно. Одна обнажённая любовь. В чистом виде.

Но вот в Праге у нее сдали нервы. Она сказала ему, что хочет обычной жизни. А что, собственно, в этом такого уж страшного? Все этого хотят. Все стремятся к своей зоне комфорта. Но какова его зона? А может, она вовсе не там, где Лене казалось? А что, если она вовсе не там, где рождаются семьи и дети. Где каждый день усталые приходят с работы, вместе садятся за стол, и это вовсе не романтический ужин. А самый обычный. Но и особой склонности к романтике она за ним не замечала. Как раз напротив, он ничего в этом не смыслил. Он мог зато нарвать ей букет цветов с соседней клумбы. И это было так весело, так смешно… Все, что он делал, она принимала с восторгом. Любое его появление она принимала, как праздник. Рядом с ним она забывала обо всем, выпадая из своей собственной жизни в какую-то параллельную жизнь. А быть может, он, как ни странно, жил своей жизнью?

Ему явно не хватало образования. У него был слишком простой язык. Несколько раз он знакомил ее с какими-то своими якобы друзьями, с которыми ей вообще не о чем было говорить. Они откровенно напоминали шаромыжников или бандитов. Сам же он запросто с ними общался. Но для себя Лена решила, что семьями дружить с этими людьми они никогда не будут…

Да какими там семьями?.. Опять она о том же. Она ведь сказала ему в Праге, что хочет нормальной семьи, детей… свой дом. Она сказала ему об этом, и он пропал. Быть может, это было просто совпадением, стечением каких-то непредвиденных обстоятельств? Ну не испугался же он, в самом деле… А вдруг испугался?..

Неожиданно прозвеневший звонок словно разбудил Лену. Ей показалось, что она действительно спала и видела сон. Машинально запихнув в сумку тетрадь, она покинула аудиторию.

Резко разбуженная звонком, Лена ощущала какую-то неприятную тяжесть в груди и боль, словно душа в том сне сама собой завязалась в тугие узлы, и она вовсе даже не проснулась, а оказалась в каком-то другом сне, которому предстоит обернуться настоящим кошмаром.

Вот уже битый час Виктор слонялся по площади перед институтом. Он караулил Лену. Он нарочно пришел пораньше, чтобы морально подготовиться к встрече, к нелегкому разговору, который оттягивать уже было нельзя. Он и так оттягивал его, сколько мог. Он уже сто раз представил себе, как она, легкая, как птичка, выпорхнет из высоких стеклянных дверей и сбежит быстрыми ножками по широкой праздничной лестнице прямо к нему в руки. А он разочарует ее страшным, непоправимым известием, словно придушит, лишив дыхания на долгое время. Он сделает ее несчастной, а после попытается осчастливить своим надежным присутствием в ее жизни. Он невесело усмехнулся, вспомнив о том, что вдов утешают в еще не остывшей постели. Но может статься, что ей захочется навсегда остаться безутешной. Хотя… так не бывает. Ничего не бывает навсегда, пока мы живы. А некоторые и умирают не навсегда…

Лена появилась с потоком студентов, в стайке подруг, ясная и восхитительная. У Виктора защемило в груди. Он сунул руки глубоко в карманы куртки, сжав их что есть силы в кулаки.

Она увидела его и направилась прямо к нему. На ее нежном лице застыло удивленное выражение. В глазах затаился испуг.

— Здравствуйте, Виктор. Вы с Сережей? — приветливо спросила девушка, но в голосе ее звучала тревога. Она словно светилась изнутри верой в очередное пришествие Сергея.

— Нет, — ответил Виктор абсолютно безнадежно. — Я в командировке. Вырвался на несколько дней.

Ее глаза бегали по его лицу, перебегая с одного глаза на другой. На губах рождалась какая-то ничего не значащая фраза.

— Как он?.. — выдохнула Лена и закрыла глаза, как цветы закрывают бутоны перед закатом солнца. Она чутко уловила момент превращения ее сна в кошмар.

Виктор сказал ей всего несколько слов. Одна короткая фраза. Или две. Это не важно. Информация была изложена им просто и до боли жестко. Но, вероятно, именно так и нужно преподносить подобные вещи. Он заранее отрепетировал свою речь: Сергей погиб на сплаве в Сибири, на далекой реке с ее же именем — Лена…

Лена резко вскинула голову, вглядываясь в его глаза. На побледневших губах застыло короткое «Нет…»

Виктор схватил ее за неживую бесчувственную руку. Но она вырвалась и бросилась бегом через улицу, через дорогу, сквозь встречные потоки машин. Те с визгом тормозили, водители орали на нее, высовываясь с ошалелым видом из окон. Но она не слышала ничего. Виктор бежал за ней, лавируя между бамперами, пытаясь увернуться. Он звал ее и размахивал руками, будто ловил подбитую птицу. Конечно, он ее поймал. И в прямом смысле, и в переносном. Да и какая в том сложность, поймать подбитую птицу? Подранка?

Они стояли посреди улицы, и она плакала навзрыд, уткнувшись ему в грудь. Он неумело пытался ее утешить, гладил по волосам, по спине, с трудом удерживая эротические фантазии. Теперь ему придется надолго запастись терпением, чтобы выдержать ее вдовью скорбь. Некогда он вот так же утешал свою мать, когда отец неожиданно на год исчез из дома. Но мать была подготовлена к скорби, зная, с кем имеет дело, а Лена — нет. Знай она, куда волею судьбы занесло Сергея, возможно, она ни за что не поверила бы сейчас Виктору. И заподозрила бы его именно в том, что он и намеревался сделать.

А ему нужна была девушка Сергея. Вот оно — завершение их соперничества. Он влюбился в нее сразу, как только увидел. Тогда, в кафе. Сергей был так трогательно уверен в себе, так безответственно мил… А ведь Виктор сразу заметил, что они с Леной разного поля ягоды. Лена — девушка его, Виктора, круга. Сергею придется еще долго до нее расти. В интеллектуальном, естественно, плане. Но пока что он ей не пара. У них просто обыкновенная банальная связь. Принцесса влюбилась в медведя.

Но ведь принц-то он, Виктор. Принцессы всегда любят медведей, а замуж выходят за принцев. И наверняка королева-мать придерживается того же мнения. Виктор в глубине души, конечно, стыдился своих помыслов. Однако все становятся циничными, когда речь заходит о взаимоотношениях двух полов.

Ему оставалось одно — отвести ее на кое-как сооруженную могилу Сергея. Вопрос о месте его мнимого захоронения долго муссировался в верхах. Потом все же на всякий случай решили раскошелиться. Ставрогин настоял. Интересно, зачем ему это нужно?

На кладбище было торжественно и тихо, безжизненно и пусто. Виктор вел Лену за руку, как потерявшегося ребенка. Но именно так она и чувствовала себя, маленькой, одинокой, потерявшейся навсегда. Но Виктор знал, что он нашел ее и никуда не отпустит.

Они долго молча стояли у могилы, где на еще не осевшем холмике сиротливо застыл временный цементный обелиск с портретом Сергея. Он смотрел на них обоих грустными собачьими глазами, словно благословляя своей чуть виноватой неповторимой улыбкой на долгие годы совместной жизни… Жизни без него.