— …Небеса гневаются — страшное горе…

— …теперь Но-Хен неминуемо потеряет всё, что имел, зато Л-Та приобретут больше, чем могли мечтать…

— …на престол уже через луну? Мальчик, неутверждённый в статусе Мужчины?

— …без регента — уже не ребёнок, Время пришло — якобы взрослый. Теперь поторопятся с поединком, чтобы утвердить…

— …да его уже формально объявили Государем…

— …вас удивляет? Поединок Принца — всегда простая формальность…

— …просто — так откровенно…

— …что вы, Уважаемый Господин Мя-Гн, Совет мудр: мальчик-Принц — последний в роду, не дай Небо, с ним что-нибудь…

— …тихо, тихо, бесценный друг. Мы ещё не… тихо…

— …силы Земли и Неба, пошлите Принцу долгих лет — упаси нас от смуты и грызни в Совете…

— …Госпожа И-Вэ выслушала, как член Государева Дома — уже не пытается скрыть, что…

— …тише, тише. Я никого не принимаю с завтрашнего утра и до следующего полнолуния — и вам не советую… разве что — приватно…

Ра прижимался к ледяной стене, мелко дрожа от холода, и тщетно пытался осмыслить услышанное. Из всех слов, выхваченных из фраз, самыми яркими ему показались слова "простая формальность". Ра впервые слушал разговоры взрослых, совсем не предназначенные для его ушей — и взрослые в этих разговорах предстали гораздо более жестокими, чем Ар-Нель. К тому же им не было дела до Ра.

Вернее, Ра потихоньку превращался в их и собственных глазах в отменную сплетню. В разменную монету в сделке между Государевым Домом и Родителями.

Вот интересно, подумал Ра в тоске, Принц чувствует себя так же? Его Отец покинул земную юдоль, а взрослые, все эти Важные Господа, теперь подсказывают любое решение, ведя будущего Государя туда, куда им надо? Его это бесит или он привык?

Он думает — мои письма продиктованы моим Отцом, сделал вывод Ра и поплелся в дом. Он думает — я фарфоровая собачка, кивающая головой, если её толкнуть. Может, он прав?

В зале Ра тут же окружили родственники. Второй обнял, хлопнул по спине:

— Не убивайся так, Младшенький! Это большое горе — но всё преходяще…

— Как же ты мог выскочить на улицу без плаща, солнечный луч?! — сказала Мать с тревожной укоризной. — Ты не должен рисковать своим здоровьем по пустякам — оно уже принадлежит не только тебе.

— Выпей чок, — Третий сунул в руку тёплую чашку.

Ра всхлипнул и выпил залпом.

— Ты счастливый, — нежно сказал Старший, укрывая его плащом. — Не надо терзать себя — всё будет хорошо, Младший.

Это ты счастливый, подумал Ра впервые в жизни. Старший, милый, умный — ты не понимаешь. Ты прямой, как лезвие стилета, и такой же блестящий — поэтому ты не понимаешь. И ещё — похоже, тебе повезло не совпасть с Принцем символами судьбы. То, что неизбежно — не так уж радостно…

Ра взглянул на Госпожу Лью. Она чуть улыбнулась и погладила Ра по щеке — он почувствовал, как холодны и влажны её пальцы.

А вот вы что-то понимаете, дорогая Названная Сестра, подумал Ра. Или — предчувствуете. Потому что вы знаете, каково попасть в беду. Но вы тоже счастливая…

Что же будет со мной?

— Ты написал письмо, Младший? — спросил Отец. — Как ты мог отдать его, не посоветовавшись с Матерью и со мной? Что ты написал?

Ра закрыл лицо руками.

— Ничего. Ничего особенного. Позволь мне уйти. Мне нехорошо, голова болит, я устал… Можно, я посплю?

— Иди-иди, весенний день, — тут же сказала Мама, всё ещё встревоженно. — Поспи, я велю принести жаровню в твою спальню.

— Ча уехал? — спросил Ра Второго, и тот махнул рукой в ответ:

— Уехал, уехал. Дома только свои — иди, Дитя.

И Ра ушёл, страстно жалея, что Ар-Нель его не дождался.

Запись N91-04; Нги-Унг-Лян, Кши-На, особняк Л-Та.

Король умер. Вот это номер.

У меня теперь целый ворох чудесного фольклора о теле короля, лежащем в гробу из чёрного мрамора, в чёрном мраморном покое внутри Тайного Убежища на границе с Обителью Цветов и Молний. Душа короля теперь посещает в мире людей своих родственников и подданных, дабы убедиться, что всё и дальше пойдет правильно — все ждут знамений, все вздрагивают и оборачиваются на стук двери, на любой неожиданный звук… По всему дому стоят ветви акации с искусственными цветами из розового шёлка — как приветствие и предостережение разом. Если гаснет свеча, кланяются: "Простите, Государь!" Каменным фигуркам потешных собачек-чудовищ, охраняющих все входы в замок, завязали морды чёрными ленточками — чтобы не вздумали облаять дух короля, который незримо странствует по дому и саду ночами.

На одиннадцатый день в саду, в большой бронзовой чаше жгут благовония и роскошные букеты бумажных цветов — в подарок покойному королю, чтобы его новый дом в Обители Цветов и Молний могли достойно украсить. Цветы делали все пажи под личным руководством Снежной Королевы Л-Та. Она осунулась и устала за эти дни, её лицо стало ещё холоднее и строже.

А Ра плачет у себя в комнате или уходит на башню с письмом принца — нового короля, то бишь — и мечом, который ему прислали для поединка. Почти не разговаривает со своей роднёй — зато готов не отпускать от себя Ар-Неля. С ним рубится в оружейном зале, несмотря на траур — и шушукается на башне или в беседке, в местах, где никто заведомо не подслушает.

Мне жаль, что нельзя поставить там "жучок".

Короля жалеют, пожалуй — и все в каком-то замешательстве. Я случайно слышу, как Юу шёпотом говорит Н-До, что у Ра появился неслабый шанс стать королём, настоящим королём — восстановив тем самым попранную историческую справедливость. Н-До скептически улыбается, но не возражает. Пажи стараются угодить Ра изо всех сил — но ему, кажется, не хочется ни с кем общаться.

Вот кто искренне жалеет Короля и Принца! Письмо Принца, по-моему, составлено очень здорово: "Я улыбаюсь, когда читаю", — а ты додумаешь, улыбаюсь я тому, как ты мил, тому, как ты глуп, или меня просто ситуация смешит. Ра обладает воображением и темпераментом, он уже, Бог знает, чего навоображал — и рвётся дружить с принцем заочно.

А мне жаль его. Он может попасть жесточе, чем Лью. Придворные нравы безжалостны.

Но с Ра мне лучше не разговаривать вовсе. Это ведёт прямиком к вмешательству в политику исследуемого мира. Достаточно, достаточно с меня наблюдений! Было бы, конечно, здорово взглянуть на королевский двор поближе, но тут уж очень скользкая дорожка выходит.

После сожжения цветов, в замок Л-Та начинают наведываться гости. Соседи, кажется, лебезят и заискивают — Снежная Королева их не принимает, в доме траур. Зато важные особы из столицы, которым нельзя отказать, задерживаются на два-три дня, пьют с Господином Л-Та у него в кабинете и обсуждают виды на будущее.

Я стараюсь подслушивать — не без успеха. Господина Л-Та приглашают в королевский Совет, после свадьбы Ра с Принцем ему отойдут земли, давным-давно конфискованные у его предка — и важные особы хотят сделать его союзником заранее. Поливают друг друга грязью за глаза, обещают дружеские услуги, всё в этом роде… Господин Л-Та больше не выглядит загнанным жизнью, в его манерах появилась насмешливая небрежность.

Впрочем, Госпожа Л-Та всё равно главнее, ха!

Месяц траура на исходе, когда в замок Л-Та приезжает Личный Его Величества Астролог, страшно важная при дворе особа. По-моему, довольно-таки противный тип — вкрадчиво-слащавая толстенькая мордочка, да и небольшим тельцем слишком пухлый, чтобы быть хорошим бойцом. Не женат?

Зато роскошный кафтан вышит символами Земли и Неба — цветами и звёздами, а плащ оторочен роскошным мехом какого-то пушного зверя; от золотишка на шее, пальцах, запястьях и в ушах — чуть к земле не клонится.

Ему рады. Госпожа Л-Та лично встречает его у парадного подъезда, укутавшись в шаль.

Астролог интересуется, главным образом, Ра. Разговаривает с ним — как-то… не знаю, как определить. Может, как с малышом? Сюсюкает: "Как дела, Господин-Восходящая-Звезда? Ваши успехи в каллиграфии производят впечатление…" — что звучит абсолютно неуместно и неискренне. Ра вежливо улыбается, но явно хочет осторожно улизнуть, как кот, которого поймали и тискают. Его мирит с Астрологом лишь то, что тот привёз подарок от Принца — акварель, наклеенную на дощечку. Два… я ещё не придумал, как называть этих зверей — скажем, ирбиса на горной круче смотрят друг на друга кошачьими глазами, готовясь сцепиться. Удачный рисунок. Каллиграфическая подпись: "Любовь и доблесть — дорога ввысь".