— Я так рада, что ты пришел, — с сияющим лицом прошептала Эди, прижимаясь к нему.

С той первой ночи, которую они с Эди провели вместе в ее квартире почти неделю назад, они были неразлучны. Дни проходили за работой, ночью они наслаждались любовью в ее квартире. И, что самое удивительное, у них оказалось много общего. Обоим было не лень ехать на Гудзон-стрит, чтобы купить имбирного мороженого со взбитыми сливками. Они оба любили один и тот же китайский ресторан. Они вставали без будильника точно в шесть утра. Рядом с ее телевизором Джимми нашел кассету с фильмом «День сурка», который любил смотреть, когда бывало плохое настроение. Этот фильм оба знали наизусть.

За столом Джимми сидел между Эди и ее бабулей Джинни, пожилой южанкой, похожей на птицу. Она была одета в темно-синий с белым матросский костюм и соответствующие двухцветные туфли. Шапочка была прикреплена заколками к ее белокурым кудряшкам. Когда Джимми вошел, она сразу прислонила к стене свою трость с жемчужной рукояткой и взяла его под руку. Ему пришлось все время сопровождать бабулю — вместо того чтобы быть с Эди.

Быть с Эди?Но длительные отношения между ними обречены на неудачу. Либо он тихо уйдет, оставив ей приятные воспоминания, либо объявит, кто он на самом деле, и предоставит уйти Эди.

Она никогда не простит его. Его, который пал так низко. Он все еще хотел сделать снимок свадьбы Джулии. Черт бы побрал эту профессию! — внезапно подумал Джимми. Иногда ему очень не нравился парень, которым он стал.

До свадьбы оставалось девять дней. Все основные решения были давно приняты, остались мелочи. Джимми сопровождал Эди на Лонг-Айленд, когда надо было встречаться с подрядчиками и наблюдать за рабочими, украшающими поместье Дардена. Там он встретил Джулию, и это был самый странный момент в его жизни. Джимми много раз фотографировал Джулию Дарден, и ему казалось, будто он давно ее знает. Она обменялась с ним рукопожатием, и в ее больших карих глазах не отразилось ничего. Она не могла его узнать. Когда он ее фотографировал, то всегда был переодетым и выглядел то швейцаром, то таксистом, то бродягой.

— Кто готовил, — спросила Эди у мамы, — ты или папа?

— Папа готовил индейку, а я все остальное, — сияла Вив.

Джимми поднял голову, и его взгляд остановился на Марли. Она совершенно преобразилась с того времени, когда Джимми видел ее в «Рейтинге свиданий». Во время шоу она одевалась, как Эди, носила строгие костюмы, выпрямляла волосы феном, красила ногти и употребляла косметику. Но Джимми даже тогда отличал Эди от Марли, а теперь едва мог поверить, что они близнецы.

Лицо Марли было обрамлено каскадом локонов. Косметики не было и следа. Одета Марли была в удобный костюм с расклешенными брюками.

Но у всех сестер было нечто общее — они будто светились. Это от любви, подумал Джимми. Он снова взглянул на сестер. Марли одной рукой держала кусок пирога, а вторую обвила вокруг руки своего темноглазого и темноволосого жениха Кэша Шэмпейна. Эди смотрела на Джимми и улыбалась. Бриджит тоже выглядела счастливой. Казалось, целоваться с Дермоттом, ее женихом, ей интереснее, чем обедать. Когда же она вспоминала о еде, то отдавала почти все рыжему мопсу по имени Маг, который в начале обеда бегал вокруг ее стула, а теперь свернулся у камина.

Поймав взгляд Эди, Джимми понял, что она снова думает о свадьбе Джулии, и сжал ее колено под столом.

— Перестань беспокоиться, — уговаривал он. — От этого свадьба Джулии не станет лучше.

— Это точно, — пробормотала Эди. — Но я только что вспомнила, что мне надо заказать машину для музыкантов.

— Расслабься.

— Я пытаюсь.

Квартира Беннингов была очень подходящим для этого местом, думал он. Сет физически ощущал атмосферу любви, в которой выросли девочки. Его взгляд двинулся по каминной полке, уставленной семейными снимками, затем по книжным полкам, набитым много раз читанными книгами, затем по стенам, украшенным картинками, которые Эди и сестры рисовали, когда были детьми.

Потом он снова взглянул на Эди, как раз в тот момент, когда она тяжело вздохнула. Проследив за ее взглядом, он поморщился, поскольку она смотрела на стул со стопкой газет. На фотографии в газете, лежащей сверху, была изображена Джулия, глядящаяся в зеркало. Джимми хотел было сказать, что мотивами Джека Стивенса были только деньги, а не желание разрушить свадьбу. Но на фотографии Джулия чистила зубы ногтем, и это рассердило Джимми. Да, он тоже фотографировал людей против их воли, но никогда не унижал их.

И ему захотелось самому выяснить, кто такой этот Джек Стивенс.

— Надеюсь, что Джулия и Лоренцо не сбегут. — Этого Эди боялась больше всего.

— После того, что ты для них сделала? Даже не думай об этом. Все будет великолепно, — возразила Вив.

— Она права. В воскресенье мы отвезем все оставшееся в поместье, — поддержал жену Джо. — Встретимся перед твоим агентством в десять, Эди. А сейчас мы могли бы уточнить наши планы. Я подобрал ребят, чтобы грузить тяжести, как ты просила меня…

— По словам Пита Шрайвера, — произнесла Эди, будто не слыша родителей, — никто не знает, кто такой Джек Стивенс. Никто не слышал о нем раньше. И никто не может понять, как он подбирается так близко к Джулии и Лоренцо.

— И к другим тоже, — уточнил Джимми.

— В основном, к звездам спорта, — поддержал его Джо. — Я тоже слежу за газетами.

— Почему папарацци не оставят их в покое? Джулия так прекрасна. Почему ей не дают наслаждаться жизнью? Она нервничает все больше. Ведь Джулия до сих пор получает письма… — голос Эди затих.

Джо спросил с тревогой:

— Угрожающие ее жизни?

Эди кивнула.

— Пит все время повторяет, что угрозы фальшивые, что письма рассчитаны на то, чтобы всех нервировать и испортить свадьбу. — Эди помолчала, качая головой. — А такие фотографы, как Джек Стивенс и Джимми Делани, только подливают масло в огонь. Что, если кто-то действительно совершит покушение на жизнь Джулии?

— А может быть, уже совершил, — вмешалась Марли. — Я имею в виду то, что Пит говорит о стрельбе в лесу. Несколько недель назад мы с Джулией бегали там, когда какой-то парень сделал несколько выстрелов.

— Зачем кому-то надо обязательно испортить столь прекрасный день? — повторила Эди так тихо, что Джимми едва услышал.

Было похоже, что она не могла поверить в человеческое коварство. Хорошие, порядочные люди не могут и вообразить, что бывают низменные побуждения.

— О! — Эди вскрикнула, как будто прервав внутренний разговор, который вела с собой. — Я совсем забыла рассказать вам. Угадайте, что?

Все в ожидании молча смотрели на нее.

— Помните телеоператора, который следовал за Кэшем и Марли, когда они участвовали в «Рейтинге свиданий»?

— Винни Марсел? — спросила Марли. — Плотный бородатый мужчина. Крайне надоедливый. Как мы можем забыть?

— Его зовут вовсе не Винни Марсел, — объявила Эди. — Пит Шрайвер поговорил с работниками телевидения и выяснил, что под именем Винни Марсела скрывался переодетый Джимми Делани. Думаю, Джимми Делани принял Марли за меня и начал работать в «Рейтинге свиданий», надеясь, что, подобравшись ближе ко мне…

— …он подберется к Джулии, — закончила Марли.

— Парень, должно быть, очень упрям, — пробормотала Эди. — Одиннадцать судебных запрещений не удержали его вдали от Джулии Дарден.

В этот момент Джимми пожелал, чтобы земля разверзлась и поглотила его, и он возблагодарил судьбу, когда разговор перешел на другие темы.

— Ты приготовила одежду, в которой будешь на репетиции обеда в субботу? — спросила Вив.

Эди кивнула. Она искала что-нибудь достаточно красивое, чтобы не выделяться в толпе хорошо одетых людей, и одновременно такое, в чем будет удобно работать, не переодеваясь после обеда.

— Я заказала платье из джерси. И получила его вчера. Оно прекрасно. — Эди удрученно вздохнула. — Хотелось бы, чтобы мы не использовали бальный зал поместья и для репетиции обеда, и для свадьбы. Придется работать там всю ночь, сначала расставляя столы, а потом заменяя их креслами.