Однако на этом все не закончилось. Едва Броуди взглянул в глаза Лилы и увидел ее лукавый взгляд и сердечную улыбку, он почувствовал, что вовсе не играет на публику. Ему не казалось больше, что они оба прикидываются, чтобы дать горожанам возможность посплетничать.

Броуди почувствовал то же самое, что и в охотничьем домике: мир принадлежит только ему и Лиле.

И у этого мира, по его пониманию, запах не креветок, а спелой земляники.

Он вернулся в реальный мир только тогда, когда к их столику подошли мистер и миссис Андерсон, чтобы поздравить Лилу с ее успешной работой в парке Бандстэнд. Они пообещали прийти на его открытие, которое должно состояться через несколько дней.

— Ты придешь на открытие парка? — спросила Лила и скромно прибавила: — Я бы хотела, чтобы ты пришел.

— Там снова будут телевизионщики?

— Скорее всего.

— Прекрасно, — сухо произнес он. — Я уже подумал, что никогда больше их не увижу. Я не хочу, чтобы они сообщили всему миру о том, что мы с тобой встречаемся.

— А мы с тобой встречаемся? — спросила она и чувственным жестом отправила креветку в рот.

— Это они так считают, — сказал Броуди и кивнул в сторону посетителей ресторана. Некоторые уже ни на чем не могли сосредоточиться, кроме как на их разглядывании.

— Мне наплевать, что они считают. Я хочу знать, как ты это расцениваешь. Сегодня наше первое свидание?

Похоже, сложившаяся ситуация не слишком радует Лилу. О чем она говорит? При чем здесь первое свидание? Первое свидание подразумевает начало любовного романа, желание получше узнать друг друга, возможность встречаться и дальше.

А что подразумевает под собой это «дальше»? Броуди внезапно подумал о смеющихся детях, которые играют у него на чердаке, о возможности просыпаться по утрам рядом с Лилой. Он показался себе молодым, беззаботным и энергичным, надеющимся на лучшее.

— Да, — мрачно произнес он, — похоже на то. Это наше первое свидание.

— А мне наше свидание не кажется первым, — сказала она.

— Нуда, наше первое свидание прошло в кровати рядом с лежащей между нами собакой, — произнес Броуди тихо, не желая, чтобы их услышали за соседними столиками.

— Как бы там ни было, мне тогда понравилось. Я не чувствовала себя неловко, я просто ощущала себя…

Броуди затаил дыхание, ожидая ее ответа.

— Счастливой, — закончила Лила.

Итак, Лила чувствовала себя счастливой. Броуди подумал, что ту обстановку, в которой они оба вчера находились, вряд ли можно назвать располагающей к счастью. Однако вчера он, несмотря ни на что, испытывал надежду на лучшее.

— Да, — сказал он. — Я тоже ощущал себя счастливым.

Произнеся это, Броуди взял одну из палочек, наколол на нее креветку и поднес ее ко рту Лилы.

Таким образом оба кормили друг друга до тех пор, пока в чаше не осталось ни одной креветки.

— Ты не сказал, придешь ли на открытие магазина «Санта-Клаус» у «Заснеженной горы», — произнесла Лила, когда они управились с едой. Броуди жалел о том, что креветок в чаше, по его мнению, было мало.

— Это в самом деле так важно для тебя?

— Да.

— Хорошо, я приду. Пусть это будет наше второе свидание. Но предупреждаю, я буду при оружии.

— Броуди! — неодобрительно сказала она.

— Я принесу игрушечный пистолет, который стреляет зефиром. Если Джейд Флинн только подумает приблизиться ко мне, я пущу его в дело.

Они посмотрели друг на друга, потом на пустые блюда.

— Ну что, дадим еще повод для сплетен? — наконец спросила она. — У меня дома есть веселый фильм про Рождество.

Броуди раздумывал о ее предложении. Можно будет поближе узнать Лилу. Но сегодня он хотел просто посмотреть с ней кино, держась за руки и смеясь, а потом попрощаться с ней на крыльце ее дома, поцеловав на прощание и пожелав спокойной ночи.

— Я не люблю фильмы про Рождество, — сказал он, наблюдая, как Лила разламывает печенье с предсказанием.

Лила прочла вслух:

— «Вы отправитесь в путешествие туда, где ни разу не были», — она улыбнулась. — Мне кажется, что я уже туда ездила. Прочти свое предсказание.

— «Свое счастье найдешь в супе».

— Я не верю! — Броуди передал ей записку, и она прочла. — Все верно.

Внезапно оба рассмеялись. Броуди не мог вспомнить того дня, когда так весело и непринужденно проводил время.

— У меня есть и другие фильмы, — сказала она.

И снова Броуди поддался эмоциям, которые в последнее время только и руководили его поступками. Хватало для этого одного взгляда на Лилу.

— Хорошо, — обреченно произнес он, — поедем к тебе домой и посмотрим какой-нибудь фильм.

В квартире Лилы телевизор стоял в углу большого кабинета. Пока хозяйка готовила кофе, Броуди просматривал ее коллекцию DVD-дисков. Он заметил диск с недавно вышедшим на экраны боевиком, который Лила еще даже не открывала.

Сорвав обертку, Броуди поставил диск в плеер, потом прошелся по комнате, обнюхивая стоящие в ней свечи и отыскивая ту, которая пахла земляникой. Однако ни одной свечи с запахом земляники он не отыскал, зато обнаружил в комнате елку. Лила явно слишком рано принесла дерево в дом, поэтому почти вся хвоя осыпалась. Броуди еще никогда прежде не видел подобных елочных украшений. Елка была увешана, наверное, сотней красных и зеленых бархатных носочков, отороченных мехом. В каждом из них находился крошечный щенок довольно безобразного вида.

— Их называют «ужасные щенки», — сказал Лила, стоя позади Броуди. — Но мне они нравятся. Один из них похож на Ворчунью.

Она была права. Броуди прикоснулся к одному из щенков и улыбнулся. Ему внезапно стало казаться, что Лила — воплощение идеальной женщины. Впрочем, ему следует быть осторожнее в своих предположениях.

Броуди повернулся к ней лицом.

— Что-то не так? — спросила Лила, подошла и коснулась его лица. — Броуди, что с тобой?

— Ничего. Включи фильм.

— Ты уже выбрал, что хочешь посмотреть?

Он указал ей на коробку из-под DVD-диска, в котором находился боевик.

Лила вздрогнула:

— Я не хочу его смотреть. Давай поговорим.

— Это самые ужасные слова, какие только может услышать мужчина, — уныло сказал Броуди, но присел рядом с ней на диван. Они оказались настолько близко друг от друга, что соприкасались коленями. Лила разлила кофе по чашкам, сделала глоток, отставила свою чашку и внимательно посмотрела на Броуди.

— Почему ты так не любишь Рождество, Броуди?

— Я уже тебе рассказывал. Мне приходится много работать в это время года.

— Моему дяде тоже приходится работать, но он любит Рождество.

Вздохнув, Броуди прикрыл глаза. Ему очень хотелось обо всем ей поведать. Внезапно то, о чем он столько времени молчал, показалось ему тяжелым грузом, который он не в силах тащить в одиночестве.

— Мой брат умер, — начал он, растягивая слова. — Нынешнее Рождество без него будет для меня седьмым. После его смерти все изменилось и никогда не будет, как прежде. Я больше не радуюсь Рождеству, равно как и другим праздникам… Есть то, что тебе обязательно нужно знать обо мне, — мрачно продолжал он. — В моей душе рана, которую никому не излечить.

Лила коснулась его руки теплой изящной ладонью.

— Расскажи мне о нем, — произнесла она, но уже не как просьбу, а как приказ. Казалось, будто она обязана выслушать его, узнать обо всем, что произошло в его жизни.

— Я расскажу, но в другое время, — ответил Броуди.

Лила какое-то время молчала, потом тихо сказала:

— Его звали Этан?

— Да, его звали Этан, — ему было нелегко даже произносить это имя. Казалось, что Броуди делится с Лилой не своей печалью, а чем-то еще более сокровенным. Воспоминания об Этане внезапно представились ему волной, набегающей на плотину: если Броуди не выскажется, не поговорит с Лилой начистоту, сняв таким образом со своей души напряжение, произойдет нечто непоправимое.

Она молча смотрела на него.

На краткий миг закрыв глаза, Броуди приказал себе помалкивать, но не сдержался. Аромат земляники, который окутывал его, казался невыносимым. Он подумал, что, выговорившись, почувствует себя намного легче.