— Не переживайте, — иронически успокоила его Лила, — можно подумать, мы все напуганы вашей дерзостью. — Затем официальным тоном добавила: — Надеюсь, мы встретимся снова, уже при иных обстоятельствах.

— Неужели? А я надеялся на обратное, — резко ответил Броуди, стараясь справиться с ощущениями, которые вызывала в нем Лила. Он чувствовал себя виноватым перед ней, вдобавок совсем некстати вспомнил о ее раненой ноге.

Ворчунья воспользовалась ситуацией, вылезла из-под стола, улеглась у ног Лилы и снова принялась тихо-тихо урчать.

Лила присела на пол рядом с собакой, обхватила ее за шею и расплакалась.

Броуди понял, что она измотана, о чем говорили и следы усталости у нее под глазами. Он опять разозлился на себя за то, что сочувствует ей. Незачем было устраивать этот митинг, и не было бы никакой усталости.

Тут он заметил, что Сундук и Ворчунья свирепо смотрят на него, явно обвиняя во всех грехах. Раздраженно махнув руками, Броуди вышел прочь и решил заняться делами, пока митингующие не разойдутся. Лила не уедет домой, дядюшка не остынет, а собака не образумится.

Надо надеяться, за делами он забудет то странное чувство, от которого у него защемило сердце и которое охватило его при виде прихрамывающей Лилы.

— Наконец-то начали поступать пожертвования, — сказала Лила своей тетушке Марле, помахивая пачкой конвертов. — Больше всего пожертвовал пенсионер по имени Генри. Он работал в парке, так что знает, как снова установить аттракцион с эльфами и оленями. Он уверен, что ему удастся отремонтировать даже большой экран для показа выступления Санта-Клауса!

Взявшись сопровождать Генри на городской склад, Лила была удивлена, когда работник склада встретил их враждебно.

Однако дальше ее ждало еще и разочарование, Лила увидела, в каком состоянии хранятся на складе конструкции бывшего аттракциона. С неисправными механизмами, в неприглядном виде…

— Генри пообещал, что достанет специальную краску по металлу, — продолжала она рассказывать своей тетушке.

Внезапно Лила заметила, что, несмотря на добрые вести, тетушка кажется отрешенной. Марла всегда была большой поклонницей и сторонницей своей племянницы, но сейчас ее явно что-то тревожило.

— Что-то не так? — спросила Лила.

Марла вздохнула:

— Лила, все, о чем ты говоришь, замечательно. Однако своим поведением ты навлекла неприятности на голову Броуди. Теперь в полицейский участок приходит масса писем с выражением ненависти в его адрес. — Марла снова вздохнула. — Он ведет себя так, будто ему нет до этого никакого дела, но Пол сказал, что Броуди якобы по болезни отпрашивался с работы дважды на этой неделе. Броуди Таггерт никогда ничем не болел. Похоже, гневные письма горожан доконали бедного мальчика.

Лила удивленно посмотрела на Марлу, услышав, как та называет Броуди бедным мальчиком. Уж кем-кем, а ребенком Броуди явно не был. Он представлялся Лиле грозным полицейским, который являл собой образец властности, силы и авторитарности. Находясь в толпе митингующих, он вел себя как самоуверенный самец, зорко охраняющий свою территорию и не боящийся никого на этом свете.

Хотя, конечно же, Броуди не заслуживал той ненависти горожан, которая обрушилась па него, ведь он всего лишь исполнял свой долг.

Посмотрев репортаж с места событий, Лила только тогда заметила, как враждебно были настроены митингующие по отношению к Броуди и как настороженно они наблюдали за каждым его движением. Если бы он тогда проявил хоть малейшую неуверенность, ситуация вышла бы из-под контроля.

Однако Броуди держался тогда потрясающе спокойно, будто говоря окружающим: даже не вздумайте лезть ко мне со своими глупостями.

Лила вспомнила, как расплакалась, когда Броуди заявил о своем желании никогда не встречаться с ней больше. Она пыталась убедить себя, что дала волю чувствам только лишь из-за постоянной бессонницы, которая доконала ее, а также из-за недовольства дядюшки. Однако причиной ее слез было жесткое отношение к ней Броуди Таггерта.

Этот мужчина каким-то непостижимым образом пробудил в ней чувства, которых она вот уже давно намеренно избегала. Лила считала подобные эмоции слишком опасными и непредсказуемыми. Сейчас ей нравилось жить в том мире, который она воссоздала в своем магазине, а теперь хотела сотворить в городке.

И все же в настоящее время самое главное в том, что акция протеста привлекла внимание горожан, и всего за неделю комитету удалось собрать три тысячи долларов пожертвований.

Кроме того, появился Генри, который пообещал, что аттракцион в парке будет открыт за десять дней до Рождества.

Что до гневных писем горожан в полицейский участок, то этого Лила никак не ожидала. При мысли о Броуди в душе у нее заныло. Она побаивалась этого мужчины, вернее, той реакции, которую он в ней вызывал одним своим появлением. И все же ужасно, что на него обрушилась такая ненависть жителей городка.

Лила вспомнила его глаза — золотисто-карие. Взгляд их говорил о мягкости и ранимости их обладателя.

Лила все никак не могла отделаться от мысли о том, что вот уже долгое время знает Броуди.

— Работники концертного зала также не в восторге от репортажа, — сказала Марла. — В прошлом году, когда на аттракционе загорелся эльф, репортаж об этом был показан несколькими телевизионными станциями.

Теперь понятно, почему появление Лилы на городском складе было воспринято его работником враждебно. Он просто не хотел становиться очередным персонажем сенсационного репортажа на злобу дня. Внезапно Лила подумала, что, даже если ей и удастся восстановить аттракцион, добиться разрешения от муниципалитета на его запуск будет нелегко. Так что придется бороться еще и с советниками муниципалитета.

И все же Лиле хотелось узнать, почему ей так легко удалось настроить горожан против Броуди.

— Почему ты говоришь, что у офицера Таггерта теперь прибавилось проблем? И отчего ты называешь его бедным мальчиком?

— Лила, — тихо сказала Марла, — я верю в то, что тебе удастся воссоздать аттракцион в парке. Вот только не уверена, что это мероприятие важнее того кошмарного отношения горожан, которое ты вызвала у них к местным полицейским.

Лила посмотрела на расстроенную тетушку, понимая, что скорее всего ей следовало как-то иначе организовать горожан в поддержку «Заснеженной горы». Ей было не по себе, что теперь от этой затеи страдают ее же собственные родственники.

— Что я могу сделать? — спросила она тетушку.

Марла устало улыбнулась:

— Мне кажется, что ты уже достаточно сделала, дорогая.

— Нет, раз уж я создала столько проблем, то должна их уладить, — произнесла Лила, задаваясь вопросом, выдержит ли спокойно очередную встречу с Броуди.

— Кое-что все же уладить можно, — сказала Марла.

— Не кое-что, а все, — упрямо ответила Лила. — Ведь раньше нам казалось, что нет никаких шансов восстановить аттракцион, а теперь появилась возможность установить даже большой телевизионный экран. Ведь всегда есть надежда на лучшее, правда?

— Я не знаю, — сказала тетушка. — Не беспокойся ни о чем, Лила, и забудь, что я тебе говорила. Мне не следовало вообще заводить с тобой подобную беседу.

Лила принялась терзаться сомнениями. Ей хотелось снова увидеть Броуди Таггерта, но она по-прежнему страшилась этого.

— Тетя Марла, а что, если наш комитет совместно с муниципалитетом и местной полицией займется ремонтом конструкций аттракциона и установкой телевизионного экрана в парке? Ведь таким образом нам всем удастся забыть о возникших разногласиях. Предвкушение празднования Рождества помирит нас всех. Пусть это будет выглядеть как рождественское чудо. Телевизионщики с радостью согласятся сделать очередной сенсационный репортаж. Мы представим офицера Таггерта в таком свете, что его завалят письмами с признаниями в любви! Тетушка рассмеялась:

— Я не думаю, что Броуди согласится на это. Он не из тех, кто любит быть в центре внимания.