Ее это больше устраивало.

     Занятая своими мыслями, Донна не заметила, как они подобрались к телефонам. Она уставилась в автомат, тоскуя по привычной онемелости души.

     — Гм, кажется, этот автомат свободен.

     Фрэнку показалось, что в ее глазах промелькнула паника. Почему? Неужели она так беспокоится за сыновей? Он сделал приглашающий жест остатком шоколада:

     — Дамы вперед. — И отступил.

     Донна остро ощущала его присутствие, когда опускала монетку, хоть он и не касался ее.

     В этом и была главная опасность.

     Шум в переполненном аэропорту утих до негромкого гомона с нечастыми короткими погромыхиваниями. Люди старались достойно переносить общие неудобства, вот только терпения хватало ненадолго. Отсутствие в здании кафетерия не разряжало ситуацию.

     Донна не собиралась говорить с Лизой долго, но сначала Тейлор, а потом Стивен завладели трубкой на том конце, и, когда она закончила, женщина в очереди пожирала трубку глазами. Донна отступила в сторону, уступая место Фрэнку.

     Надеясь хоть на время сбежать от него, Донна тихонько отошла.

     Служащие аэропорта принесли несколько складных стульев, но их оказалось явно недостаточно. Многим путешественникам пришлось стоять. Другие группками расселись на полу.

     Донна нашла пятачок в углу у окна с видом на взлетную полосу. Едва она села, подогнув под себя ноги, как подошел Рафферти. Вид у него был озадаченный.

     Боже, неужели так плохо?

     — Чертова штуковина! — начал он, не успев даже приблизиться к ней.

     Донна мысленно скрестила пальцы.

     — Что?

     Она начала подниматься, но пилот жестом остановил ее. От нее ничего не требовалось.

     — Теперь датчик показывает то, что должен. Я нашел механика, и он проверяет, что с ним случилось.

     Она не любила, когда приборы сами собой ломались, а потом сами же и исправлялись.

     — А что с баками?

     — Порядок. Уровень расчетный. Ни течей, ничего. — Он развел руками. — Полнейшая бессмыслица. Я ничего не понимаю.

     Она не успокоится, пока датчик не посмотрит Уолтер. Механик, которому она платила жалованье, имел свои причуды, но никто не знал самолеты так, как он.

     — Как долго?..

     Рафферти пожал плечами.

     — Механик сказал, полчаса. Может, минут сорок пять.

     Значит, в воздухе они будут через час, рассудила Донна, зная, как это бывает.

     — Хорошо. Дашь мне знать, когда все будет готово.

     Он шутливо козырнул и ретировался.

     Донна выглянула в окно и нашла свой самолет. Ев самолет. Она действительно испытывала к нему нежные чувства. Хвала Господу, дело всего лишь в неисправном датчике, а не в чем-то более серьезном, вроде течи в баке. И все-таки это очень странно. Донна вздохнула, проведя рукой по волосам. Слишком о многом ей сейчас нужно подумать, помимо капризного прибора. Уолтер докопается до причины, когда они прилетят.

     Она обернулась — перед ней стояла пара слишком хорошо знакомых коричневых ковбойских сапог. Донне не надо было поднимать голову, чтобы убедиться, что они принадлежат Фрэнку.

     Он держал по бумажному стаканчику с кофе в каждой руке.

     — Я подумал, что вам может захотеться чего-нибудь попить. — Он подал ей один стакан и опустился рядом.

     О да. Даже в кофе из автомата присутствует кофеин, так необходимый ей сейчас. Ее силы упали почти до критической отметки. Донна отхлебнула напиток и прикрыла глаза, ожидая прилива энергии.

     — Вы спасаете жизни дам без передышки.

     — Стараюсь. — Он прислонился спиной к окну. Не очень удобно, но компания, думал он, глядя на Донну поверх своего стаканчика, того стоит. — Есть новости?

     — Могу вас обрадовать. Ждать осталось не больше часа. — Она сделала еще один большой глоток кофе и почувствовала привкус бумаги, но это не имело значения. Жидкость была темной и теплой — вот что сейчас важно.

     — Не уверен, что вы меня обрадовали. — (Донна удивленно взглянула на него. Никто не любит вынужденных задержек.) — Я собирался использовать это время для знакомства.

     Хотя слова прозвучали достаточно невинно, что-то в ней насторожилось.

     — Я не...

     Он не дал ей возможности пойти на попятный.

     — Смущаетесь? — предположил он. — Ладно, я начну первым. Меня зовут Фрэнк Харриган. Я медбрат... — Он произнес эти слова точно так же, как в тот день, когда выступал перед ясноглазыми ребятишками из младшей школы в День профессий.

     Высокий, мужественный, красивый, он никак не соответствовал ее представлению о медбратьях. Фрэнк уже говорил ей о своей профессии, но тогда не было времени для вопросов.

     — Почему медбрат?

     — А почему бы и нет? — непринужденно отозвался он. Кофе был горьким, но это лучше, чем ничего. — Моя сестра мечтала стать доктором с того самого дня, когда вскрыла свою первую куклу Барби и определила у пациентки приступ аппендицита. Я прикинул, что, если она будет работать в клинике, ей понадобится помощь.

     Солнце за его спиной высвечивало чеканный профиль. Такой мужчина, поймала себя на мысли Донна, может зарабатывать деньги, позируя в качестве супермена для обложек комиксов.

     Донна мигнула, стараясь сосредоточиться на разговоре.

     Что-то у него чересчур гладко получается.

     — А почему вы тоже не стали врачом?

     Фрэнк пожал плечами, комкая в руке свой пустой стаканчик.

     — У меня нет большой склонности к хирургии. — Он оглянулся в прошлое не без тени сожаления. Однако он сделал свой выбор, и рад, что сделал. Результат вышел отличный. Для всех. — Кроме того, диплом медбрата можно было получить быстрее, а нам нужно было, чтобы кто-то вернулся домой.

     При всем своем желании сохранять дистанцию, Донна была заинтригована. Она подалась вперед, ожидая продолжения.

     — Почему?

     Ей требовалось нечто большее, чем краткая аннотация. Он поднял руку.

     — Минуточку терпения. Мой отец был врачом, — начал он, теплея от воспоминаний.

     Донна не могла удержаться. Улыбка растянула ее губы.

     — О, сюжет усложняется.

     Фрэнк согласно наклонил голову. Она выглядывает из защитной скорлупы, в которую спряталась, едва покинув самолет, подумал он. Хорошо.

     — Совершенно верно.

     Ему очень хотелось обнять ее рукой за плечи для пущей задушевности рассказа. Но он воздержался. Пожалуй, рановато. Ему и без того было с ней так хорошо, будто они знали друг друга давным-давно. Будто Донна всегда была частью его жизни.

     Странное чувство, но Фрэнк не мог от него избавиться, равно как и от все возрастающего влечения к ней.

     — Папа работал в одной из самых больших больниц Сан-Франциско. Мне было чуть больше десяти, когда ему надоела городская жизнь. — Фрэнк щелкнул пальцами. — Раз — и я вместе со всей семьей оказался в стране Оз, в просторечии именуемой Уилмингтон-Фоллз.

     Он вспомнил, как недоволен был переездом поначалу, как бунтовал, грозил убежать из дому и жить со старыми друзьями. Просто чудо, как волосы матери не поседели тогда, а сумели сохранить свой чудесный цвет бледного золота.

     — Нищий, Богом забытый городишко — так думали мы с Джинни, моей младшей сестрой. — Фрэнк посмотрел на Донну. Он готов был поклясться, что она видит все описываемое. И он продолжал, очень довольный собой: — Однако со временем мы привыкли. Отец был единственным врачом не только в городке, но и в округе. Джинни тоже хотела стать врачом. Она поехала в колледж, чтобы осуществить мечту. — Его голос понизился. — Мы оба были в отъезде, когда отец умер. — Сколько ни проходило времени, при воспоминании об этом Фрэнк внутренне вздрагивал. Ему все еще не хватало отца. — Мне пришлось быстро сменить специализацию.