Она попыталась убедить себя в том, что это глупо.

– Он оставил номер? – спросила она Карлу.

– Он записан мелком на доске в кухне – если только Кристофер его не стер. Кстати, сегодня утром он пытался съесть мел.

Аманда почти не обратила внимания на последнее заявление. У Кристофера были странные пристрастия в еде. Его любимым блюдом были моллюски, которые шли сразу после шоколада, и еще он периодически пытался съесть собачий корм из миски Маффина.

Аманда в нерешительности остановилась на пороге кухни. Ей хотелось немедленно броситься к телефону и набрать номер Уитни, но она вдруг почувствовала себя неуверенно, не зная, что сулит ей этот разговор. Мысли ее путались, и Аманда понимала, что ей требуется несколько минут, чтобы собраться. И эти несколько минут лучше всего провести под душем. Испытав неожиданный прилив энергии, Аманда кинулась вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Когда она снова спустилась в кухню, Карла, тихонько напевая себе под нос, готовила обед. Она выбрала одно из любимых мексиканских блюд Аманды, приготовление которого требовало искусства и терпения. У нее был безмятежный вид, но Аманда знала, что под ним скрывается жгучее любопытство.

Номер по-прежнему был записан на доске. Покопавшись в одном из ящиков кухонного столика, Аманда обнаружила там полувысохшую шариковую ручку, но не нашла бумаги. Тогда она оторвала кусок бумажного полотенца и записала телефон на нем.

Карла разочарованно посмотрела на Аманду.

– Так вы будете звонить не отсюда?

– Кристофер слишком шумит, чтобы я могла спокойно разговаривать, – сказала Аманда, кивнув в сторону сынишки, который вытаскивал из шкафа кастрюльки.

Сжав в руке клочок бумаги с записанным на нем номером, она направилась в коридор.

Она мало что скрывала от Карлы, но сейчас Аманде требовалось уединиться. За полтора года, что девушка жила у нее, она научилась относиться к ней не как к прислуге, а как к члену семьи. Но этот случай был исключением.

Аманда опустилась во вращающееся кресло и сразу почувствовала, как потная ткань прилипла к спине, несмотря на то, что в кабинете работал кондиционер. Безо всякой причины она очень волновалась. Наверное, она до сих пор не переросла свою полудетскую привязанность к Уитни.

Аманда покачала головой. В последнее время ее гормоны явно вышли из-под контроля. Сначала Александр, теперь Уитни. Пожалуй, надо наладить себе личную жизнь, пока она не начала бросаться на каждого мужчину, которого угораздило ей улыбнуться.

Аманда даже представила себе сообщение в вечернем выпуске новостей.

«Женщина-комментатор нападает на мальчика, доставившего ей на дом пиццу. Подробности в одиннадцатичасовом выпуске».

Администратор студии был бы просто счастлив это услышать. Гримзли все время искал повод к расторжению ее контракта, с тех пор как Аманда пригрозила, что подаст на него в суд по обвинению в использовании служебного положения, если он не прекратит буквально подстерегать ее во всех темных углах. От этих мыслей Аманде стало немного легче. Улыбнувшись, она набрала телефон.

Уитни ответил после третьего звонка. Услышав его низкий уверенный голос, Аманда снова поняла, что где-то в глубине ее по-прежнему живет молоденькая угловатая девочка-подросток, которая навсегда останется благодарной судьбе за внимание такого импозантного, красивого мужчины.

– Грейнджер слушает.

Закрыв глаза, Аманда представила его сидящим у телефона.

– Уитни, это Аманда.

– Аманда. – Он произнес ее имя с удовольствием, нараспев, словно пробуя на вкус. И Аманде стало вдруг тепло и хорошо, точно она обрела наконец свой дом. Она никогда не испытывала ничего подобного, разговаривая с отцом. Разговаривать с Генри Фостером было все равно, что входить во вражеский лагерь. Приходилось обороняться буквально каждым словом.

– Как поживаешь? – спросил Уитни, и Аманда испытала совсем другие ощущения – ностальгия по прошлому окутывала ее, накатывая мягкими волнами.

Он действительно хотел знать, как ей живется. Уитни всегда был очень искренним человеком. Он был неравнодушен к людям, а это, как обнаружила Аманда за последние годы, было очень ценным и редким качеством.

– Как приятно слышать твой голос, Уитни, – сказала она. – Последний раз это было так давно.

– Да, да, очень давно. – Голос его звучал немного грустно – или ей это только показалось? – Но я всегда смотрю твои выпуски новостей, когда бываю свободен в это время. Мне очень нравится твоя работа, Аманда. Я хотел позвонить раньше, но…

Кровь приятно застучала у Аманды в висках. Возможно, это был всего-навсего звонок вежливого человека. Но не исключено, что Уитни решил продолжить их прерванную обстоятельствами дружбу. Что ж, Аманда была готова к этому.

– Все в порядке, Уитни, – сказала она. – У меня все хорошо, вот только график работы очень напряженный.

– Что ж, нетрудно представить.

Последовало долгое неловкое молчание. Раньше в их разговорах не бывало подобных пауз. Аманда снова занервничала. Что-то было не так.

– Мне передали, что ты звонил, – начала она, накручивая на палец телефонный провод.

Пора было решиться на что-то. У него не было выбора.

– Да, Аманда, я хотел бы увидеться с тобой, если это возможно.

Только сейчас Аманда поняла, что в голосе Уитни ясно слышится тревога. И это было очень странно, необычно. Уитни всегда был полон жизни, слишком уверен в себе. За те годы, что они были знакомы, Аманда ни разу не видела, чтобы он хмурился.

Она едва сдержалась, чтобы не засыпать его вопросами, и мысленно пробежалась по страницам своего ежедневника.

– Я могла бы приехать завтра.

– Сегодня, – слово, произнесенное командным тоном, словно застряло в телефонном проводе. – Я знаю, что навязываю тебе свою волю, но я не могу говорить об этом деле по телефону. А кроме тебя, мне не к кому обратиться по этому вопросу.

Аманда испытала одновременно чувства страха и гордости, по-прежнему борясь с желанием попытаться выяснить у него подробности.

– Ты всегда можешь рассчитывать на меня, Уитни. Я очень многим тебе обязана.

Он сразу понял, о чем идет речь.

– Не так уж многим, Аманда. Просто несколько раз оказался рядом в нужный момент. – Уитни не был тщеславным человеком.

– Но это было очень важно для моей жизни. От отца я никогда не видела поддержки. И вообще ни от кого, кроме тебя.

Аманда услышала на другом конце провода глубокий вздох – словно Уитни пытался заставить себя произнести следующее предложение. Но когда он наконец заговорил, голос звучал спокойно.

– Так ты можешь приехать прямо сейчас?

Аманда мысленно перебирала все, что собиралась сегодня сделать. Ей хотелось пересмотреть последние отснятые пленки с собственных репортажей, чтобы убедиться, что все в порядке. Критика со стороны директора студии немного поколебала ее уверенность в себе.

Но Уитни была необходима ее помощь, и, значит, она должна отложить все свои дела.

– Конечно, я приеду. – На кухне раздался в этот момент грохот, сопровождаемый громкими проклятиями на испанском языке. Когда Кристофер начнет наконец нормально говорить, наверное, это будут его первые слова. – Ты действительно хочешь, чтобы я приехала прямо сейчас?

– Да, и как можно скорее, – теперь в голосе Уитни слышалось явное облегчение.

– Я выезжаю.

Интересно, что все-таки случилось? Связано ли это с его здоровьем? Может, он застал свою жену с другим мужчиной? Это было бы очень глупо со стороны Алисии, но эта женщина никогда не казалась Аманде особенно умной. Просто ей очень повезло в жизни.

Аманда осадила свое разыгравшееся воображение.

– Ты живешь по прежнему адресу?

– Пока да.

Пока? Что это означало? Ведь Уитни перенес в Даллас центр своей деятельности. Он не уедет отсюда, если только…

Если только что?

– Я пошлю Сондерса, чтобы он привез тебя.

– Хорошо, я… – Аманда поднялась и уже собиралась повесить трубку, когда на другом конце провода послышалось смущенное покашливание.