– Зачем же я тебе понадобилась? – грустно улыбнулась Шейла. – Однако прежде позволь напомнить, что я работаю секретарем в фирме «Рассел-Грейди» и попутно помогаю Генри и Одри, которых ты бросила. А жалованье, между прочим, платишь мне не ты, так что оставь свой тон – мы не на рынке.

– Ах, ах! Неплохо устроилась, должна заметить. Жалованье ей, видите ли, выплачивают... За какие такие услуги?

Маргарет направилась в кухню. Она напоминала идущую на всех парусах яхту. Вот уж кто действительно Клеопатра! Шейла молча пошла следом.

– Стряпаешь? – засмеялась Маргарет, стрельнув глазами по разделочному столику, вымазанному мукой.

– Собираюсь печь оладьи с яблоками. Одри их очень любит.

– О! – Маргарет закатила глаза к потолку. – Надо будет сказать Генри, чтобы он запретил раскармливать Одри, а то станет такой же квашней, как ты.

Шейла усмехнулась.

– Скажи! Он тебя непременно послушает. А ты могла бы и поблагодарить меня за то, что ухаживаю за твоей дочерью. Надеюсь, ты понимаешь, мужчине, да еще такому занятому, уроки, школа, каникулы – не под силу...

– Вот-вот, именно! Все дело в этом сверхзанятом мужчине. Воспользовалась ситуацией, потихоньку втерлась в семью и стала все подряд хватать... – Маргарет сняла очки и, сверля Шейлу взглядом, отчеканила: – Не случись то, что случилось, не видать бы тебе Генри!

– Послушай, Маргарет... – Шейла сделала попытку остановить словесный поток, но куда там...

– Восьмой год пошел, как ты работаешь у него на фирме, но что-то никто не клюнул на такую красавицу!

– Маргарет, успокойся, перестань... Не говори того, о чем потом будешь жалеть. Я понимаю, тебе не по себе, но Генри-то считает тебя благородной женщиной... Маргарет взглянула на часы.

– Не слишком налегай на мучное, дорогуша, Генри толстух не любит. Смотри, передумает и не женится на тебе!

Чуть ли не бегом она кинулась к дверям, а через минуту ее и след простыл.

Шейлу разговор с Маргарет выбил из колеи. Откуда она взяла, что Генри собирается на мне жениться? – недоумевала Шейла. Он прав, совершенно непредсказуемая женщина. Она пекла оладьи и вспоминала подробности неожиданного визита. На душе скребли кошки.

Когда хлопнула парадная дверь и Шейла услышала голос Одри, к ее горлу подкатил ком.

– Шейла, как хорошо, что ты дома! – Одри бросилась к ней и расцеловала. – А я такая голодная! Ура, оладьи! – Девочка повисла у Шейлы на шее.

– Одри, немедленно переоденься и вымой руки! – велел Генри, вошедший следом.

Одри умчалась.

– Шейла, что с тобой? На тебе лица нет.

– Ничего особенного, просто переволновалась, – ответила она, отводя взгляд.

Генри внезапно осенила догадка.

– Здесь была Маргарет? Что она тебе наговорила?

– Да, она заходила, но я так и не поняла, что ей было нужно.

– Скажи, что она говорила, а уж я как-нибудь соображу, за какой надобностью ее сюда принесла нелегкая.

– Она пыталась меня зацепить. Говорила, будто я втерлась в вашу семью, прибрала к рукам тебя и Одри, в общем, всякие несуразности...

– Могу себе представить! Ревность в ней взыграла после того, как Маргарет получила письмо от Одри.

После всех треволнений к Шейле вернулась способность здраво оценивать происходящее.

– А что было в письме?

– А вот и Одри! – воскликнул Генри. – Она сама тебе расскажет!

– Одри, ты посылала маме письмо, – сказала Шейла. – Что ты там насочиняла?

– Я написала чистую правду, к твоему сведению. Что ты влюбилась в папу, а он в тебя. И что мы живем очень хорошо. А вчера мама стала меня расспрашивать, ездишь ты домой или всегда здесь остаешься, а я ответила, как ты советовала: пусть спросит об этом у тебя. Потом мы ходили в кино, и мама уговорила меня переночевать у нее в отеле.

Шейла ждала, подтвердит Генри заявление Одри или опровергнет, но он помалкивал. Она не стала развивать эту тему и пригласила всех к столу, где уже дымились аппетитные оладьи.

Скинув тапочки, Шейла подтянула колени к подбородку и свернулась клубочком на тахте с великим множеством разноцветных подушек. Когда Генри и Одри нет рядом, не хочется ничего делать – ни читать, ни вязать... Дневник заброшен. Вот так бы лежать и думать о Генри! Как все будет, если...

Ход ее мыслей прервал телефонный звонок.

– Алло-о? – протянула она нараспев.

– Здравствуй, солнце мое!

Шейла сразу поняла, что у сестры на редкость хорошее расположение духа.

– Здравствуй, Стефани!

– Что с тобой? У тебя все в порядке? Ты какая-то вялая...

– Это я валяюсь, а так все в полном порядке. А что?

– Сегодня у нас четверг?

– Четверг...

– А в понедельник мы с Рупертом венчаемся и приглашаем тебя и твоего Рассела.

– Стефани, милая, я так рада за вас! Только Генри не поедет... Я уже зондировала почву на этот счет, и он привел в оправдание своего отказа сто причин.

– Завтра с утра ему Руперт позвонит, а я уже послала приглашение, как и подобает, на веленевой бумаге и с золотым обрезом. Вдруг да проникнется важностью момента?

– Вряд ли, Стефани! У него на неделе всего одна пятница...

– Ну, как знает. Тут Руперт вырывает трубку.

– Здравствуй, моя красавица! Хочу тебе сказать, что, если бы твоя сестра меня не скрутила в бараний рог, я бы на тебе точно женился.

– Да ну тебя! – засмеялась Шейла.

– Мы тебя любим и ждем! – заорала в трубку Стефани. – Пока!

Шейла положила трубку и предалась мечтам о предстоящей поездке в родную Шотландию. Венчание в старинном соборе, красавица Стефани, мерцают свечи, звучит органная музыка, море цветов... Если бы Генри поехал тоже, возможно, торжественная церемония... Шейла, не распаляй себя! – одернул ее внутренний голос. Ты, старшая сестра и посаженая мать Стефани, обязана быть собранной и спокойной.

Что же подарить на свадьбу? Может, купить что-либо для кухни? Нет, пожалуй, не стоит – кухонная утварь слишком приземленный подарок. Ну, не приземленный, а чересчур утилитарный... А если картину? Скажем, пейзаж. Утренняя заря над рекой... На крутом берегу коттедж, поодаль извилистая лента дороги...

Шейла старалась не пропускать вернисажи. Любуясь пейзажами, задавала себе вопрос, а хотела бы она там жить? Если такого желания не возникало, она заносила художника в список бездушных ремесленников.

Надо будет наведаться в галерею Герца, решила Шейла. В прессе благожелательные отзывы о его последней выставке. Вдруг что-то понравится... Если не хватит денег на большую картину, вполне подойдет что-то менее масштабное, но симпатичное! Руперт тонкий ценитель живописи, да и Стефани тоже.

В пятницу Шейла с обычной деловитостью с утра занималась корреспонденцией, отвечала на телефонные звонки, договаривалась о деловых встречах Генри, урывая время для общения с Одри, бездельничавшей по случаю летних каникул.

Стрелки часов приближались к шести, когда она спросила:

– Генри, тебе Руперт звонил?

– Звонил утром, а что?

– Ты получил приглашение?

– Да, получил.

– И что ты думаешь об этом?

– Думаю, что союз двух любящих сердец – это прекрасно.

– Ты, стало быть, приглашение не принял.

– Что значит не принял? Я занят по горло. Чарлз в понедельник отправляется в Шеффилд на переговоры, я остаюсь один.

– Стефани и Руперт, конечно, огорчатся, ведь они приглашают не на день рождения, а на свадьбу.

– На свадьбу? – раздался звонкий голосок Одри. – Стефани и Руперт женятся? Когда?

– Одри, не следует вмешиваться в разговор взрослых! – Генри поморщился. – Но раз уж ты все слышала, то да, Шейла едет в Шотландию на их бракосочетание.

У девочки загорелись глаза.

– Шейла, они будут венчаться?

– Непременно!

– Здорово! Как бы мне хотелось хоть одним глазком взглянуть на венчание! Пап, что, если я поеду с Шейлой?