Как у всех творческих натур, у Генри были свои недостатки. Время от времени он становился брюзгливым, взрывным и нетерпеливым. Но все это с лихвой окупалось его увлеченностью делом, игрой ума и обворожительной улыбкой, от которой женщины нередко теряли голову. Генри был крайне требователен, частенько устраивал разносы и нагоняи, но все равно оставался кумиром дам.

Шейла видела в Генри прежде всего бизнесмена, у которого дел невпроворот, а он четко знал, что может положиться на свою секретаршу практически во всем.

Конечно, он ей нравился, да и как иначе, если все женщины агентства втайне были от него без ума?

Почти всегда в джинсах, отчего ноги казались неправдоподобно длинными, в рубашке с распахнутым воротом, подчеркивавшей мускулистый торс, Генри обожал работать босиком. Собственно, поэтому все точно знали, что рост у него – шесть футов два дюйма.

Волосы цвета воронова крыла лежали волнистой гривой – руки парикмахера явно касались их нечасто. Особая притягательность таилась во взгляде бархатистых глаз – темных, почти чернильных.

Шейла вздохнула. Нелегко, конечно, работать с личностью, способной одним своим присутствием в рекламном ролике оставить с носом всех конкурентов!

– Ау-у-у... Как там кофе? – пророкотал мягкий баритон Генри.

Достав аспирин из аптечки, Шейла поспешила к шефу.

– Ты что, в Йемен успела смотаться на уборку урожая кофейных зерен?

– А ты, на мой взгляд, заболел. Бледный как смерть...

– Нет, просто не выспался, – буркнул Генри, помрачнев.

– Ладно, не хмурься! Я тебе помогу. А пока выпей кофе. С кардамоном, как ты любишь...

Удивительный человек! Его постоянно окружает столько соблазнов, что и святой свернет с пути истинного. Сногсшибательные модели, манекенщицы и актрисы обивают порог его офиса, а Генри хоть бы что... То есть он просто не интересуется ими... как мужчина, разумеется. И притягательность его, естественно, лишь возрастает! Переменчивый, как погода, колючий, будто ветер в ненастье, он способен обаять любого, подвела Шейла итог своим мыслям.

– Шейла?

– Да, Генри?

– А сколько тебе лет?

– Здрасьте вам! Ведь ты же знаешь!

Он сделал большой глоток кофе, отправил в рот пару бисквитов и после паузы сказал:

– Я не знаю сколько точно.

Шейла насмешливо вскинула брови.

– А насколько точно тебе надо? До минуты? Ты что, составляешь мой гороскоп?

– Очень смешно!

– Вот именно! Разве тебе не известно, что спрашивать даму о возрасте неприлично?

– А я не вижу здесь даму, только молодую женщину! Или я ошибаюсь? – не остался он в долгу.

Шейла вспыхнула как маков цвет, что вовсе не входило в ее планы.

Генри немедленно отреагировал.

– А чего это ты покраснела?

– Все из-за твоих шуточек!

– Уж будто бы... Вы, мисс, чересчур конфузливы, вот что я вам скажу.

– Совсем не в этом дело! Просто у каждого есть маленькие тайны, которые не обсуждаются даже с друзьями.

– Значит, не скажешь, сколько тебе лет?

– Мне двадцать семь, скоро будет двадцать восемь. А зачем тебе?

– Разве обязательно должна быть причина?

– Конечно! Например, я не понимаю, почему ты не удосужился пригласить меня к себе домой в прошлом году, в позапрошлом... Как-никак я целых шесть лет рядом с тобой!

– А может, я надумал приготовить тебе сюрприз.

– Сюрприз? Интересно... Вероятнее всего, завтра утром ты появишься вовремя.

Генри рассмеялся, но смех получился неискренним.

– Ты права, – со вздохом признал он. – В последнее время я частенько опаздываю.

Шейла без всякой надобности выровняла стопку бумаг на своем столе. Он, видите ли, опаздывает... А почему, хотелось бы знать? Никогда не спрашивала, не собирается и другим не советует. Просто у мужчин всегда найдется сто уважительных причин, а у тех, кто опаздывает, жены те еще штучки!

– Генри, скажи, пожалуйста, откуда внезапный интерес к моему возрасту? Может, решил повысить мне жалованье как ветерану фирмы? Или надумал наградить ценным подарком за долготерпение?

Пропустив мимо ушей прозрачный намек о прибавке к зарплате, Генри произнес с грустью в голосе:

– Жаль, что ты уже приближаешься к тридцати.

– Очень жаль, – согласилась Шейла. – Особенно когда ты это говоришь, потому что это не так. До тридцати, к твоему сведению, мне еще больше двух лет, а кроме того, тридцать лет не так-то уж и много! Клеопатре было сорок восемь, когда Антоний ради нее отрекся от власти над миром.

Генри задумался, после чего неожиданно спросил:

– Слушай, а мужчина у тебя есть?

Шейла поперхнулась. Да что с ним сегодня такое? Никогда раньше шеф не интересовался моей личной жизнью.

– Ты имеешь в виду... близкого друга? – спросила она, задержав дыхание.

– Господи, Шейла! Я же не спрашиваю, с кем ты проводишь досуг, я совсем о другом.

Шейла смешалась. Если бы он только знал! Ее тайна неизвестна никому, даже сестре, хотя та, похоже, догадывается. Скоро стукнет двадцать восемь, а она, Шейла Стефенсон, все еще девственница. И это в свободном обществе, где опыт ценится превыше всего!

– У меня никого нет, – сказала она наконец, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно. – Я хожу на курсы итальянского, много читаю, я по горло занята всякими интересными делами. Мне никто не нужен, потому что я не скучаю. И вообще, ответь, какая муха тебя укусила? С чего это ты заинтересовался моей анкетой?

– Просто так! – Он отправил в рот еще пару бисквитов.

– Ты что, не завтракал сегодня?

– А как ты догадалась?

– Да ты чуть палец себе не откусил! Генри улыбнулся, слизывая с ладони приставшую крошку.

– Знаешь, ты такая умная, жизнерадостная, невероятно терпеливая. – Он бросил на нее внимательный взгляд. – Шейла, а ты не задумывалась о том, чтобы поменять работу, то есть заняться чем-нибудь другим?

Вот это вопросик! Шейла мысленно всплеснула руками. Допустим, я не топ-модель и талия у меня далеко не осиная, но что касается работы, здесь меня можно считать асом, здесь мне нет равных... Он что, хочет, чтобы я ушла?!

– Генри, в чем дело? Если ты намерен от меня избавиться, так и скажи. Только я не понимаю, в чем провинилась.

Шейла достала пудреницу, открыла ее, поправила перед зеркальцем прическу. Посмотрела на свое отражение и осталась довольна. Синие глаза, цвет лица изумительный. И носик аккуратный, и овал лица продолговатый...

– Если хочешь знать, я не в силах представить эту контору без тебя! – Генри вскочил и зашлепал босиком по ковру.

– Шеф, не морочьте мне голову! Вы что, считаете, я завязла в каждодневной рутине?

– Я так не считаю, но кое-кто...

Шейла не позволила ему закончить фразу и спросила без обиняков:

– Тебя Стефани обработала?

– Стефани?

– Ну да! Моя сестра...

– Наша топ-модель?

– Вообще-то, она сейчас не так много работает моделью. Во всяком случае, с тех пор, как у нее завязался роман с Рупертом Троллопом...

– И что же, Стефани не одобряет наше с тобой сотрудничество?

Шейла закусила губу. Уж лучше бы они не начинали этот разговор! Жить гораздо легче, если плывешь по течению и не задаешь слишком много вопросов.

– Она считает, что шесть лет на одном и том же месте – это чересчур долго.

– И она права! – отрубил Генри.

Шейла подняла на него полные тревоги глаза. Получается, он не собирается возражать, если его секретарша станет подыскивать себе работу...

Генри заметил ее испуг и усмехнулся.

– Интересно, что за мысли рождаются в твоей хорошенькой головке?

– Не надо разговаривать со мной в таком тоне и не надо грешить против истины!

– Ничего себе! В чем же это я согрешил?

– На самом деле я себя хорошенькой не считаю.

– Ну, это как для кого! На вкус и цвет товарища нет, я как раз считаю тебя очень даже хорошенькой. Глаза – сапфиры, цвет лица можно сравнить с кремовыми розами, умытыми весенним дождем...

– Прибереги свой поэтический дар для рекламы! И вообще, Генри, на мой взгляд, ты стараешься меня убедить, будто рабочие отношения мало-помалу сходят на нет. Наверное, какая-то девица домогается моего места!