— Боже мой, мисс, я не ждала, что увижу вас здесь! Я думала, вы на регате!

Сын миссис Дэвис работал в местной шлюпочной мастерской, и она прекрасно знала обо всем, что происходит на реке.

— О, я решила пропустить в этом году, — весело улыбнулась Пета.

— А Майк Мэндевилл? — не унималась толстушка. — Он собирается плыть? Надо же! С ним его новая подружка, да? Не обращайте внимания, мисс, в море еще полно хорошей рыбы, если верить поговорке!

Ее маленькие глаза-бусинки, блестящие от любопытства и интереса, смотрели то на Пету, то на Николаса. Эта добродушная женщина имела один огромный недостаток — ненасытный интерес к делам других людей. Она пожалела Пету, когда ей сказали, что, по слухам, Майк Мэндевилл увлекся другой. Но, судя по всему, Пета выглядела совсем не безутешной.

Николас коротко и уклончиво ответил женщине и вежливо, но решительно выпроводил ее.

Когда он вернулся, Пета попыталась засмеяться:

— Это худшая сторона деревенской жизни! Обо всем сплетничают!

Она взглянула на Николаса, и у нее словно замерло сердце — какое суровое и сердитое лицо! Так, значит, его беспокоит, что думают и говорят о Майке и Лориол?

— Когда я встречаю таких людей, как миссис Дэвис, то начинаю находить достоинства в старом позорном стуле! — мрачно буркнул он.

— О, она не желает нам зла… — начала Пета, но, услышав зов Ричарда, поспешила в студию.

Он стоял перед мольбертом, глядя на неоконченный портрет. Раньше портрет был повернут изображением к стене.

— Моя дорогая, ты можешь мне попозировать в последний раз? Больше не понадобится. Я должен извиниться за медлительность, но все из-за того, что я стал старым и слабым.

Николас вошел в студию следом за Петой:

— Ты не говорила, что мистер Мэйн пишет твой портрет!

Девушка тут же покраснела и начала что-то бессвязно бормотать. Но Ричард остановил ее. На его тонких губах появилась быстрая, внезапная улыбка.

— Пета думает, что я теряю время. По-моему, это одна из лучших моих работ. Что вы скажете, Уэринг?

Николас застыл перед холстом. Он стоял спиной к Пете, и она не могла видеть его лицо, но в его голосе прозвучала странная нотка, когда он медленно произнес:

— Я согласен с вами, сэр. Потрясающее сходство.

— Ты не видел пейзажей. — Стремясь отвлечь внимание Николаса от портрета, Пета заторопилась. — Пожалуйста, разрешите мне показать ему, мистер Мэйн. Смотри! Это мой любимый. Правда, красиво? Это, конечно, мельница Терн.

Николас выразил должный восторг, но Пете показалось, что он немного рассеян. Может, он хочет вернуться в Грейлингс, чтобы дождаться там возвращения Лориол. В любом случае им пора домой: Ричарду надо отдохнуть. Он выглядел очень усталым.

Все же, когда они наконец уехали, Пета вновь почувствовала странную тяжесть на сердце. Ричард наблюдал за тем, как молодые люди идут к машине, и заметил, что плечи девушки опущены. Внезапно в нем вспыхнул гнев. Он бы дорого дал, чтобы вернуть счастье этому ребенку. Ричард не знал, что здесь не так. А если бы знал, то ничего не смог бы сделать. «Я не справился с собственной жизнью, — с горечью подумал художник, — что уж говорить о чужой!»

Глава 9

Это от Холли, которую встретила в деревне, Пета узнала, как Майк и Лориол участвовали в регате.

— Нам всем пришлось туда поехать и смотреть, — мрачно рассказывала Холли. — Я не хотела, подняла жуткий шум, но мама меня заставила. — Ее лицо просветлело. — Знаешь, это было ужасно неудачно. У Майка и Лориол ничего не получилось. От нее действительно никакого толку в лодке, хотя Майк и говорит все время, что она делает большие успехи.

— Думаешь, это справедливо? Она кажется мне человеком, который почти всегда добивается успеха, — тихо сказала Пета.

Холли посмотрела на нее с неподдельным восхищением:

— Ты просто молодец, Пета! На твоем месте мне захотелось бы придушить Лориол Кент! Ты… ты сильно расстроилась, что не участвовала в регате?

— Да. Только сначала. А потом у меня нашлись другие дела, и я совсем об этом забыла. Или почти забыла.

— О да, ты и доктор Уэринг поехали в больницу и отвезли домой того художника, верно? Он милый, да?

— Кто? — Пета засмеялась. — Художник или доктор Уэринг?

— Я не знаю художника. Он, наверное, милый, но я имела в виду доктора Уэринга. У него замечательное чувство юмора. Мне так нравится, что, когда он смеется, у него в уголках глаз появляются морщинки. — Она нахмурилась. — Знаешь, я никак не могу понять, зачем Лориол нужен Майк, когда у нее под носом такой потрясающий мужчина! На ее месте нужно только о нем и думать, правда?.. Вот только у него, может, побольше соображения, чем у моего глупого брата! Или она пытается заставить его ревновать. Ты знаешь, как говорится, — в любви и на войне все средства хороши!

— У тебя богатое воображение, Холли Мэндевилл!

Холли хихикнула:

— Богатое, правда? Может, стану писать романы, когда вырасту. Мне приходят в голову замечательные сюжеты, а моя учительница английского языка говорит, что у меня многообещающие сочинения. Но, может, я вместо этого займусь археологией. Доктор Уэринг так интересно о ней рассказывает. — Пета удивленно глянула на девочку, и Холли засмеялась. — О, разве ты не знала, что на днях я с ним ходила на прогулку? Мы теперь хорошие друзья. Он мне рассказал жутко интересные вещи. О тебе мы тоже говорили…

— Обо мне? — Пета уставилась на нее с тревогой. — Холли, что ты сказала?

Девочка невинно смотрела на нее широко раскрытыми глазами.

— О, ничего особенного. Я только сказала, что ты мне нравишься больше всех остальных знакомых девочек и… и что я хотела, чтобы ты была моей сестрой. Знаешь, Пета, я действительно этого хочу.

— Ты и Дикон всегда обращались со мной как с сестрой. Это необязательно менять, — тихо сказала Пета.

— Мы всегда считали тебя членом семьи. Мама тоже. — Холли увидела, что выражение лица Петы изменилось. — О, я знаю, мама носится с Лориол. Но только потому, что думает, будто она немного встряхнет Майка. Она… она до сих пор тебя очень любит. Знаешь, у нее в пятницу день рождения, и мамочка собирается устроить импровизированную вечеринку. Пригласит тебя и Лориол, и доктора Уэринга, и Джоан, и Роджера Тэлботов, и… о, кучу других! Наверное, будет ужасно тесно, но это не важно. Ты придешь, да, Пета? Мне будет там плохо без тебя.

Холли могла бы добавить, но не стала, о своем ультиматуме матери, что не выйдет из комнаты, если Пету не пригласят. Она не сомневалась, что Пета храбро переносит муки разбитого сердца, и ее романтичное воображение занялось превращением жизненной ситуации в тайную драму. К тому же она была достаточно юной, чтобы верить, что в конце концов любовь побеждает.

Пета в смятении посмотрела на девочку. После ссоры с Майком… о нет, она не могла!

Холли проигнорировала ее возражение.

— Будет очень странно, если откажешься! Ты до сих пор пытаешься делать вид, что тебе нет дела до Майка и Лориол. Но если ты не придешь, все подумают, что это из-за них!

Пета прикусила губу. В словах Холли было много правды. С другой стороны, если она пойдет, ей наверняка предстоит очень неприятный вечер.

Против воли девушка вспомнила последний день рождения миссис Мэндевилл. Ей всегда удавалось организовать особенное празднество, и в прошлом году они пошли в театр. Пета с Майком сидели рядом, смеялись, а потом именно Майк отвез ее домой. В этом году… она вздохнула. В этом году все было иначе!

Приглашение Маргарет, очаровательно составленная короткая записка, пришло на следующий день. Пета размышляла все утро и наконец решила идти. Единственной проблемой оставалось, что надеть. Раньше она никогда об этом не беспокоилась. Но сейчас ей казалось невероятно важным выглядеть вполне достойно. Конечно, Пете и в голову не пришло, что она когда-нибудь сможет надеяться соперничать с Лориол!

В конце концов она обратилась за советом к Марджори. Энн разбиралась в одежде не лучше Петы, а Марджори, хотя никогда не стремилась к элегантности, всегда одевалась «правильно».


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: