Нужно поразмыслить и предпринять серьезные усилия для разрушения привычки рассматривать себя и других как существующих раздельно и различно. Мы видели, что относительно желания достичь счастья и избавиться от страдания разницы нет вообще. То же верно и относительно естественного права быть счастливыми. Подобно тому, как мы сами имеем право наслаждаться счастьем и свободой от страдания, все другие тоже имеют это естественное право. Так в чем тогда разница? Разница состоит в количестве вовлеченных в ситуацию живых существ. Когда мы говорим о благе нашем собственном, мы говорим о благе только одной личности, в то время как благо других охватывает благоденствие бесчисленного количества существ. С этой точки зрения мы можем понять, что благо других намного более важно, чем наше собственное.

Если бы наше собственное благо и благо других были совершенно не связаны друг с другом и независимы, можно было бы пренебречь благом других. Но это не так. Я всегда связан с другими и в большой степени завишу от них: в то время, когда представляю из себя обычную личность, когда нахожусь на Пути и также когда достигну уровня Плода [41]. Если поразмыслить об этом, значимость работы на благо других прояснится сама собой.

Также нужно исследовать, можно ли, невзирая на истинность вышеизложенного, достичь все же собственного счастья и осуществить свои желания, оставаясь себялюбивым и сосредоточенным только на себе человеком? Если бы это было возможно, тогда следование эгоистичным и эгоцентричным привычкам было бы оправданным стилем поведения. Но это невозможно. Природа нашего существования такова, что в собственном выживании мы зависим от помощи и доброты других.

Можно заметить, что чем ближе мы принимаем к сердцу благополучие других и чем больше работаем для их блага, тем больше пользы получаем от этого для себя. Вы можете убедиться в этом самостоятельно. С другой стороны, чем более себялюбивым и эгоцентричным вы остаетесь, тем более одиноким и несчастным становитесь. Это тоже можно пронаблюдать на собственном опыте.

Поэтому, если вы определенно хотите работать для собственной пользы и благополучия, тогда в соответствии с рекомендациями Вступая на путь бодхисаттвы лучше принимать в расчет благополучие других и считать его таким же важным, как собственное. Пристально размышляя над этим, вы, несомненно, сможете все более и более упрочивать заботу о благоденствии других.

Далее можно дополнить практику бодхичитты медитациями по различным факторам мудрости. Например, размышлять о природе будды: потенциальной способности реализовать состояние пробуждения, которая имеется в нас самих и во всех живых существах. Мы можем также поразмышлять над высшей природой явлений — их пустой природой, используя логическое рассуждение для установления природы реальности. Мы можем думать о том, что прекращение страдания возможно потому, что заблуждение, которое является его коренной причиной, случайно по своей природе и, следовательно, может быть отделено от сущностной природы ума. Вот почему, изучая Вступая на путь бодхисаттвы, мы обнаруживаем, что объяснение практики мудрости следует тотчас же после главы о бодхичитте. Глава о мудрости, в отличие от предшествовавших частей, трудна и сложна. Я уверен, что Шантидева, который имел великое сострадание и восхитительный дар простого и лаконичного выражения своих идей, написал бы так, если было бы возможно. Но в главе о мудрости он этого не сделал. Так что нам придется приложить больше стараний и усердной работы со своей стороны, чтобы понять эту главу удовлетворительным образом. Мы должны трудиться усерднее — это единственный путь.

В:Мне кажется, на Западе существует стремление делать всего больше и двигаться быстрее. Это ведет к стрессам и нервозности. Поскольку Вы, Ваше Святейшество, упомянули, что для западных людей лучше всего не покидать Запада, то какие особые методы или техники Вы порекомендовали бы против этих стрессов и напряженности?

О:Трудно сказать. Это в большой степени зависит от установок, которые вы принимаете. Хотя физически вы можете быть очень заняты и все время спешить, если вы способны сохранять спокойствие ума, это может быть полезным. Возможно, вы лучше сумеете выбрать оптимальное противоядие сами, анализируя свой опыт.

В:Ваше Святейшество, исходя из того, что политика — это главное, что оказывает влияние на семью, не является ли существенно важным, чтобы люди, которые живут истинно бодхисаттвенской жизнью, включались в политику или, по крайней мере, объективно самообразовывались?

О:Бодхисаттва — это личность, культивирующая устремленность к достижению полного пробуждения ради блага всех живых существ и которая принимает обет заниматься делами, наиболее благоприятными для данной цели — работы для других. Это может включать и сферу политики. Если бодхисаттва чувствует с определенной уверенностью, что, играя активную роль в политике, он или она может внести великие перемены в коллектив или общество, то этот бодхисаттва определенно должен заняться политикой.

В:Ваше Святейшество, вчера вы объясняли, как мы должны относиться к врагам. А что говорят буддийские писания о психически больных?

О:Буддийские тексты говорят о том, что к таким людям нужно относиться исключительно добро и сострадательно. Один из самых важных идеалов практики бодхисаттвы — особенно сострадать тем, кто более всего нуждается в помощи, — таким, как люди с физическими или психическими расстройствами.

Теперь я немного расскажу о буддийской тантре — системе мысли и практики, именуемой Ваджраяной.

Есть некоторые хронологические проблемы относительно эволюции тантрического буддизма, касающиеся того, где и когда Будда преподал различные тантры [42]. Нет нужды, однако, доказывать, что все тантрийские учения были изложены во время земной жизни Будды. Я полагаю, что они могли возникать и благодаря замечательным прозрениям выдающихся личностей, которые оказались способны исчерпывающим образом исследовать состав и возможности человеческих тела и ума. В результате подобных исследований практикующие могут достигать глубоких духовных прорывов, позволяющих воспринимать тантрийские учения на мистическом уровне. Поэтому, рассуждая о происхождении тантры, нам не следует сковывать себя жесткими представлениями о пространстве и времени.

По-видимому, некоторые группы низших тантр Будда преподал, будучи в обычном облике монаха, но в большинстве случаев он учил тантре, принимая облик главного божества мандалы проповедуемой тантры.

К практике тантры можно приступать тогда, когда человек заложил прочные основы в движении по пути пробуждения, объясняемому в системе сутры, то есть в соответствии с изложенным в первых частях этой книги учением Будды. Это означает, что необходимо возжелать полностью отбросить причины страдания, освоить теорию пустоты согласно второму "повороту колеса [Учения]" и иметь некоторую степень бодхичитты — основанной на любви и сострадании альтруистической устремленности достичь пробуждения на благо всех существ. Понимание этих вещей вкупе с практикой шести парамит дает возможность заложить соответствующий фундамент пути, общего для сутры и тантры. Только после этого можно правильно начать успешную практику тантры.

Наиполнейшим образом глубина тантры выявляется в теории и практике Тантр высшей йоги. Полное значение таких выражений третьего "поворота колеса", как "необусловленная мудрость", "сущность буддовости" и тому подобных, окончательно раскрывается лишь там. Независимо от того, признаем мы, что Высшая тантра прямо говорит о фундаментальном глубоком сознании Ясного света, или нет, именно эта глубочайшая природа сознания и является высшим значением "сущности буддовости", или "природой будды". Поэтому высший смысл учения о природе будды следует понимать в соответствии с учением о фундаментальном глубоком сознании Ясного света, открыто и пространно излагаемом в Тантрах высшей йоги.