— Хм! — Адвокат задумчиво постучал карандашом по стопке документов, лежащих на столе перед ним.

Этот жест мог быть равно истолкован как проявление сомнения или неодобрения, но молодой человек, сидящий напротив, не выражал и тени беспокойства. Он безмолвно ждал, пока с ним заговорят, и лицо его сохраняло непроницаемое выражение с самого начала беседы.

— Чего я никак не могу понять, так это почему вы ждали столько времени, прежде чем связаться со мной, — недовольно произнес мистер Чипчейз.

— Потому что я не знал о вашем существовании до того дня, когда впервые пришел к вам, — ответил Энтони Роскот.

— Вам нужно было лишь ознакомиться с содержанием этого письма. — Карандаш указывал на лист бумаги, исписанный неразборчивым почерком. — В нем представлена вся необходимая информация.

— Верно, — согласился Энтони. — Но я уже повторял вам несколько раз, что получил письмо сравнительно недавно.

Мистер Чипчейз начинал злиться. Ему не нравились молодые люди с мощными скулами и непроницаемыми глазами. И еще меньше ему нравились молодые люди, активно претендующие на получение наследства, пусть и небольшого.

К несчастью для Энтони Роскота, мистер Чипчейз был убежден, что его клиент что-то скрывает, и сделал бы все возможное, чтобы затянуть производство по делу, если бы на то имелся какой-либо благовидный предлог. Но Энтони предоставил все необходимые бумаги для обоснования своего притязания, и за него поручились представители высших кругов. Поэтому мистеру Чипчейзу ничего не оставалось, как смириться с таким положением дел. И все же…

На лице Энтони появилось суровое выражение. Он догадывался, в чем состоит затруднение. Этот суетливый напыщенный человечек не хотел торопить развитие событий и пытался занять выжидательную позицию. К тому же Энтони не без оснований полагал, что мистер Чипчейз подозревает о своей неполной осведомленности. И это истинная правда. Но к чему разглашать личные причины, не имеющие касательства к делу?

— Мистер Чипчейз, я этого не потерплю, — произнес Энтони жестко. — Если вы не удовлетворены представленными по моему иску документами, скажите, чего именно недостает. Или вы удовлетворены, но, по известным вам одному причинам, хотите отсрочить урегулирование дела о наследстве. В любом случае советую вам разрешить этот вопрос как можно быстрее, так как я человек нетерпеливый и не люблю, когда мое время растрачивают попусту!

Мистер Чипчейз лишился дара речи. Немыслимо, чтобы с ним, представителем пятого поколения владельцев фирмы, разговаривали подобным образом! И кто? Заносчивый, самоуверенный мальчишка! Он этого не позволит!

— Мистер Роскот, спешу сообщить вам… — начал было он, но замолчал. Эти холодные серые глаза — как прав он был, что невзлюбил их владельца! В них таилась столь явная угроза, что его возражения так и остались невысказанными. — Хорошо, — вздохнул он, — мы осуществим процессуальные действия…

— Благодарю вас, — произнес Энтони с иронией в голосе. — Я делаю заключение, что вы убедились в законности моих притязаний?

— О да, разумеется, — быстро сказал мистер Чипчейз. — Никаких сомнений с моей стороны.

— Отлично, — одобрительно кивнул Энтони. — Как я понимаю, ситуация такова, что тетка моей матери, мисс Луиза Бембридж, умерла два года назад, оставив все свое имущество моей матери. А после смерти моих родителей это наследство переходит ко мне в соответствии с их волей и волей мисс Бембридж. Правильно?

— Да, — кисло согласился мистер Чипчейз.

— Теперь мы подошли к вопросу о том, что представляет собой это наследство. Несомненно, вы уже подготовили для меня отчет?

— Конечно, — отрывисто произнес адвокат и вытащил из ящика стола лист бумаги. Передав его Энтони, он откинулся на спинку стула, пристально вглядываясь в лицо молодого человека и сжимая руками старомодную золотую цепочку для часов. Он предвидел, что Энтони не будет удовлетворен кратким отчетом.

Но Энтони не подал виду.

— Имение Холли-Лодж в графстве Суффолк — в Бэнфилд-Сент-Мэри, если быть точным, со всем имуществом. И помимо этого, несколько сотен фунтов. Полагаю, мисс Бембридж жила на ежегодную ренту, которая перестала существовать с момента ее смерти? — осведомился он, глядя поверх листка на мистера Чипчейза.

— Верно, — согласился тот. — И какой же мизерной была эта рента в последние годы ее жизни! С финансовой поддержкой она протянула бы дольше.

— Да? — безучастно сказал Энтони. — Тем не менее, она умудрилась отойти в лучший мир платежеспособной. Я полагаю, должны быть и еще какие-то деньги? Конечно, за вычетом издержек.

Мистер Чипчейз молча протянул ему еще один листок.

— Понятно! — Энтони пробежал глазами коротенький список. — С момента смерти мисс Бембридж и до того дня, когда я впервые позвонил вам… затраты на похороны, на размещение объявлений в английских и австралийских газетах, ваши собственные издержки… — Он смерил адвоката взглядом. — Довольно скромные, мистер Чипчейз!

— Соответственно объему проделанной работы, — раздраженно ответил мистер Чипчейз, которого это одобрение вывело из себя больше, чем все происходившее до сих пор. — Я зарабатываю на кусок хлеба с маслом, мистер Роскот. Но я не могу позволить себе заниматься благотворительностью, уж поверьте мне!

— Разумеется, — согласился Энтони. — А теперь вы займетесь утверждением завещания?

— Как пожелаете, — нехотя произнес мистер Чипчейз. — Вы вовсе не обязаны становиться моим клиентом только потому, что ваша тетя… ваша двоюродная бабушка, я бы сказал, пользовалась моими услугами.

— Нет, — пожал плечами Энтони, — но это кажется мне разумным решением. Вы обладаете всей полнотой информации и очень меня обяжете, если продолжите работу, мистер Чипчейз.

Адвокат кивнул.

— Очень хорошо, мистер Роскот, — сказал он, — тогда на том и порешим.

— Могу я получить ключи?

— Ключи? — эхом повторил мистер Чипчейз.

— Да, ключи от Холли-Лодж, — пояснил Энтони.

— Но… но я не уверен… — запинаясь, начал адвокат.

— Почему бы и нет? — настаивал Энтони. — Вы же сами подтверждаете, что с моими бумагами все в порядке.

— Да-да, конечно, — быстро согласился мистер Чипчейз. — Когда… когда вы думаете посетить имение, мистер Роскот? На следующей неделе, вероятно?

— Нет, я собираюсь ехать сегодня во второй половине дня, — объявил Энтони. — Я поживу в имении несколько дней, пока не решу, что, в конечном итоге, с ним делать.

— Жить в имении? — Мистер Чипчейз открыл рот от удивления. — Но вы не можете этого сделать!

— Отчего же? Полагаю, это разумно.

— Да-да, я понимаю, что вы имеете в виду, мистер Роскот. Но не стоит забывать, что в доме никто не жил вот уже два года. Вы не представляете, во что он превратился! Я не был уполномочен перечислять средства на содержание имения, поэтому оно жутко запущено: пыль, грязь и, кроме того, холод, так как отопление, освещение и водопровод отсутствуют.

Глаза Энтони с подозрением сузились. Этот человечек определенно лгал — молодой человек в жизни бы не поверил, что тот действительно беспокоится о его удобстве. Нет, должна быть какая-то другая причина, и он не успокоится, пока не докопается до истины.

— Ну, я крепкий орешек, — возразил он.

— Да, полагаю, — растерянно подтвердил адвокат. — Но… но я бы посоветовал вам отложить поездку хотя бы до завтра…

— Зачем? — с любопытством спросил Энтони.

— Потому что, — принялся объяснять мистер Чипчейз, — сегодня тридцать первое октября, мистер Роскот.

— Ну да, — согласился молодой человек, — и что?

— Вы недооцениваете значимости этой даты, — торжественно изрек мистер Чипчейз. — Сегодня Хеллоуин, канун Дня всех святых.

— Хеллоуин? — повторил, нахмурившись, Энтони. — Да, верно! Ночь, когда беспокойные духи и ведьмы предположительно неистовствуют на земле. Что из этого?