— А если им Ахмета не отдавать? Пока он у тебя, смотри какие они послушные!

Я фыркнул:

— Если боевики заподозрят что им пацана не отдадут, то штурм начнется еще быстрее. Со всеми вытекающими последствиями. Нет уж! Я не Рэмбо, поэтому пусть забирают обоих и уматывают! Или есть возражения?

Майя, тяжело вздохнув, покачала головой. Хм, быстро же она очухалась от потрясения, возникшего во время захвата. И как всякая женщина, сразу же, как только ситуация более-менее выправилась, захотела большего. Но вообще, наш диалог мне сильно напомнил сказку о рыбаке и рыбке. Если конкретнее, то как раз тот момент, со словами: "Не хочу быть царицей земною, хочу стать владычицей морскою!". Правда кареглазая принцесска, в отличие от сказочной бабки, сумела найти в себе силы и вовремя остановиться. А ведь мне нужно было именно ее согласие. Обдуманное согласие, а не выжатое. Просто я должен наблюдать, как арабы грузятся и уходят, а она все это время будет оставаться на месте, держа Ахмета на поводке. И если бы я не стал объяснять побудительной причины своего поступка, то кто его знает, что придет девчонке в голову? Вдруг, почувствовав себя хозяйкой положения, она объявит арабчонка своим личным пленником и начнет качать права? Нет уж! Лучше все разжевать и быть спокойным…

— Эй, русский!

О, здоровяк голос подал!

— Чего тебе?

— Мы согласны! Но если ты опять обманешь, или станешь выдвигать новые условия, то мы вернемся и уже тогда разговаривать ни с кем не будем! А смерть твоя будет настолько страшной, что даже я испугаюсь!

— Я тоже пугаюсь, поэтому говорю правду! Если ВСЕ твои люди, уедут к повороту, то я сразу же отпущу Ахмета. Он мне не нужен! Мне главное чтобы вы нас в покое оставили!

— О кей! Только кто будет за нами наблюдать?

— Я! А девчонка вашего пацана посторожит!

— Не пойдет! Жизнь Ахмета я еврейке не доверю! Пусть она смотрит, а ты его сам контролировать будешь!

Блин! Видно здоровяк тоже хорошо шансы прикидывать умеет… Но еще раз хоть как-то подставлять девушку мне вовсе не хотелось, поэтому я крикнул в ответ:

— Нет! Я ей доверяю и этого достаточно! А тебе придется доверять мне. Поэтому начинай действовать!

"Шварц" сплюнул и махнул рукой:

— Хорошо!

А я, передав веревочку Майе, попросил:

— Смотри внимательно и от стены не отходи. Я скоро вернусь.

После чего, подняв ранее сдернутый с заминированного главаря "Узи", замотал ему руки обрывком арафатки и напялив на себя один из трофейных ремней с подсумками, притащенных Майей, потопал в сторону выхода. Шел и по пути сильно боялся даже не того, что боевики шутки шутить начнут, а того, что наши странные движения могут заметить какие-нибудь посторонние люди. Пусть вокруг и пустынно, но по закону подлости, какой-нибудь водитель из изредка проезжающих по нижней дороге машин разглядит, что здесь происходит. Две минуты назад я об этом мечтал, а сейчас, когда ситуация стала разруливаться, поднятая ими тревога могла бы мне конкретно икнуться. Аборигены тут все дерганные до невозможности и многие гражданские ходят с оружием. Вот увидят боевиков и вполне могут вообразить себя героями. Ладно, если просто отзвонятся воякам. А если стрелять начнут? Тогда все выйдет из-под контроля и шансов выжить у меня практически не останется…

Но пока нас вроде никто не замечал и пройдя к выходу я мог наблюдать как террористы грузились в свой микроавтобус и тойотовский джип, которого я раньше не видел. Точнее — четверо заскочили в "Фольксваген" и еще трое, включая здоровяка, разместились в "Тойоте". При этом "Шварц", перед тем как сесть в машину, довольно буднично сказал:

— Смотри, русский… Ты, насколько я успел понять, человек достаточно умный. И прекрасно понимаешь, что наше время уже вышло. Так что, или через пять минут мы уезжаем с Ахметом, а вы продолжаете жить спокойной жизнью, или мы все, включая вас, превращаемся в шахидов. Мы в добровольных, так как вернуться без сына хозяина просто нельзя, а вы — в вынужденных. Поэтому тянуть не советую.

После чего захлопнул дверь и джип, выкинув мелкие камешки из-под колес, рванул вниз по серпантину.

А я, глядя им вслед, только сплюнул. Ай-яй-яй… Как все нехорошо выходит… Можно сказать — очень плохо. Нет, меня напрягли не слова здоровяка — они как раз были вполне нормальны и ожидаемы. Мне категорически не понравилось то, что я увидел их машины. Точнее, что мне позволили их увидеть. И это могло означать лишь одно — живым меня по любому оставлять не собираются. Остальных туристов, скорее всего не тронут — тут уж не до жиру. А вот русского, который сломал все планы, уберут. Уберут по двум причинам — я видел на чем они поехали и значит буквально через полчаса, полиция начнет искать именно эти колеса. А вторая… Хм, тут все упирается в менталитет и престиж. И то и другое требовало от Шварца превратить меня в жмурика, чтобы можно было сказать: "Кяфир, поднявший руку на молодого господина, нами уничтожен". Потому как, при проведении операции он допустил огромный косяк. И винить в этом косяке будут вовсе не невоздержанного в своих желаниях сопляка, а того, кто допустил, что сына хозяина захватил какой-то турист. И только смерть дерзкого неверного, может слегка выправить ситуацию.

Ой, тошненько мне… Хотя… Я очередной раз сплюнул, наблюдая как машины боевиков подъезжают к повороту и взбодрился. А чего собственно говоря я расклеился? Ведь предполагал, что они обязательно кого-то здесь в засаде оставят. Или в развалинах или в зеленке. Просто не могут не оставить. А вдруг русский опять начнет фортели выкидывать? Тогда этот засадный стрелок меня тупо валит, плюя на все последствия. А потом, вернувшиеся бандиты устраивают здесь кровавую баню, после чего героически гибнут в неравной схватке с подъехавшими вояками. В том, что вояки подъедут, я нисколько не сомневался. Там, в оставшихся возле Майи подсумках гранат вполне хватает, так что бесшумное оружие перестает играть. Да и я, при падении устраиваю такой бабах, который и в Эйлате услышат.

Это первый вариант развития событий. Второй же, гораздо более приятный для террористов это тот, где я просто отпускаю Ахмета. И как только он берет гранатный "поводок" в свои руки, меня тут же валит оставшийся в засаде бандит. Валит лишь для того, чтобы "Шварц" мог сказать коронную фразу насчет "кяфира, поднявшего руку"…

Только вот здоровяк конечно может быть и профи, но видно из-за большого расстройства, ошибку с машинами допустил. Или просто недотумкал, что я это просеку. А надо было. Зато теперь точно знаю, что меня ждет. Без вариантов. Но на первоначальный план передачи арабчонка, это никак не влияет. Ну не думали же они в самом деле, что русский, стоя посреди дороги, вытащит гранату из жилетки щегла и широким жестом предложит ему бежать к своим? Щаз!

У меня на это свой план заготовлен и пока машины ехали к повороту, я все что надо было, приглядел. А надо мне было укрытие, в котором можно было залечь и только потом отпустить заложника. И подходящее место нашлось! Со одной стороны прикрытое большим деревом, а с другой, нехилым валуном. Как говорится — то, что доктор прописал! Поэтому махнув рукой вылезшим возле дорожного указателя боевикам, я повернулся и скользнув взглядом по нашему автобусу, пошел обратно.

А там, практически ничего не изменилось. Лишь двое туристов хлопотали возле лежащей в теньке бабки, да еще один сухонький старичок, стоял рядом с Майей, воинственно сжимая в руках кургузый пистолет-пулемет. Да уж, вот что значит старая закалка. Те, кто помоложе, так и валяются жопами кверху, а этот старик… вроде канадец… ну да, точно канадец один из тех, кто в самом начале сбежать хотел, возбужденно сверкая глазами, при моем подходе поинтересовался:

— Помощь нужна? Ты не смотри что я старый! Рука еще крепкая! И хоть вот это — дедок с сомнением взглянул на ствол — и оружием не назовешь, но будь уверен- не промахнусь.