– Вот и всё, сударь. – Ван Хель повернулся к Жаку де Бриену. – Теперь они вас и пальцем не тронут.

– Да не обойдёт вас Всевышний своей милостью! – слабо послышалось в ответ.

– Вы не ранены?

– Нет. Благодарение Господу, я в полном порядке, если не считать моё совершенно испачканное платье. Придётся потратиться на прачку… Не могу взять в толк, кому пришло в голову покуситься на мою жизнь. Ведь они намеревались убить меня, просто убить! Они не потребовали у меня ни денег, ни чего бы то ещё! Это были не грабители, сударь!

– Не грабители, – согласился Ван Хель, помогая де Бриену подняться. – Но раз ваш кошелёк ничуть не интересовал их, то ответ следует искать где-то ещё. Просто ради удовольствия вряд ли кто вознамерится лишить человека жизни… Вам далеко идти?

– Нет, вот мой дом. Мне осталось войти в дверь и подняться по лестнице.

– Они поджидали вас возле вашего дома? Очень занятная история… Простите мне моё любопытство, кто вы? Может, ваша профессия сможет объяснить это покушение? Не случайно же они хотели перерезать вам горло.

– Меня зовут Жак де Бриен. – Увидев, что объявленное имя не произвело на спасителя никакого впечатления, де Бриен пояснил: – Я занимаю должность придворного сочинителя и хрониста, сударь.

– Рад такому знакомству. – Ван Хель слегка склонил голову.

– Позвольте и мне поинтересоваться: кому я обязан спасением?

– Меня зовут Винсент Брюс Эктор Ван Хель, но если коротко, то просто Ван Хель.

– Вы приехали из Фландрии?

– Почему из Фландрии?… Ах, вас ввело в заблуждение моё имя! Нет, нет, сударь, Ван – вовсе не приставка на голландский манер. Это громкое родовое имя мне подарил один из правителей далёкой восточной страны. Однажды я спас ему жизнь, и в знак благодарности он принял меня в свою семью. Ван Хон – так меня звали в его семье. В Корее это имя известно многим.

– Корея? Что это за страна?

– Вы слышали про Китай?

– Это очень далеко. – Де Бриен неопределённо махнул рукой куда-то в сторону.

– Корея ещё дальше.

– Господи Иисусе! Ещё дальше! – ужаснулся Жак де Бриен. – Так вы купец? Налаживаете торговые маршруты?

– Нет, я воин.

– Рыцарь?

– Наёмный воин. Это моё призвание. Если вам нравится слово «рыцарь», то вы вполне можете применить его ко мне, хотя в рыцари меня никто не посвящал. Отбросив скромность, могу смело сказать, что мне нет равных в воинском искусстве. Когда-то я был известен как Эктор Непобедимый.

– Как же вас угораздило попасть в Китай и ещё дальше? – спросил де Бриен, зябко переминаясь с ноги на ногу. – Что вы делали среди нечестивых?

– Воевал… Но сейчас речь не обо мне. Давайте вернёмся к вашим проблемам, сударь. Вы сказали, что служите при дворе, занимаетесь составлением хроник?

– И пишу романы. Нынче в моде рыцарские романы.

– Тогда не возьму в толк, кому вы перешли дорогу. Может, они ошиблись?

– Нет, господин Ван Хель. Один из них спросил меня, вцепившись мне в горло, меня ли зовут Жак де Бриен. Так что караулили они именно меня.

– Что ж, это дьявольски интересно…

– Это дьявольски неприятно, сударь, и у меня до сих пор трясутся колени, – глубоко вздохнул де Бриен, толкая плечом разбухшую дверь. – Я живу на втором этаже. Заглянете ко мне? Угощу вас хорошим вином.

– Нет, благодарю. – Ван Хель учтиво поклонился.

– В это время по городу лучше не ходить без специального разрешения. Стражники имеют право задерживать каждого до утра.

– Меня это не пугает…

Едва дверь со скрипом затворилась, громыхнув железным кольцом, Ван Хель шагнул к неподвижным телам нападавших, всматриваясь в них, словно пытаясь разгадать тайну их необъяснимой нелюбви к придворному сочинителю, и пробормотал: «Ну-ну». Он забросил один из концов своего плаща через плечо, плотно закрыв грудь, и бесшумно двинулся вверх по улочке.

В следующее мгновение из-за больших плетёных корзин, перегородивших переулок слева, вынырнула крепкая мужская фигура. В темноте мелькнуло длинное лезвие кинжала. Ван Хель умело уклонился от предназначавшемуся ему удара, перехватил вооружённую руку, перебросил нападавшего через себя и неуловимым для взгляда тычком ноги поразил поваленного незнакомца в горло. Тот не успел издать ни звука и распластался без движений в грязи. Выпавший из руки кинжал тонко чмокнул, втыкаясь в жидкую глину.

– Похоже, ты хотел разделаться со мной, а затем довершить то, что не сумели сделать твои приятели, – прошептал Ван Хель. – Ваша настырность слишком подозрительна. Жаль, что не успел спросить тебя раньше.

Ван Хель, всё ещё продолжая сжимать запястье незнакомца, повернул его руку и теперь обратил внимание на тускло блеснувший перстень. Склонившись, он внимательнее посмотрел на украшение.

– Не может быть!

Сорвав кольцо с мёртвого пальца, он поднёс его к глазам.

– Да, так и есть! Тайная Коллегия!

Несмотря на глубокую тьму, Ван Хель без труда разглядел символ, которым был украшен серебряный перстень: два перекрещенных знака бесконечности, наложенных на тонкие перекладины креста. Неискушённый в магических символах человек принял бы это за изображение четырёх изящных лепестков, сцепленных друг с другом своими основаниями и помещённых поверх крестовины. Но в этом несложном узоре Ван Хель сразу узнал знак, который носили так называемые Псы Тайной Коллегии – низшие чины тайного общества, не имеющие посвящения, не допущенные к магическим знаниям и выполняющие черновую работу.

– Что же им понадобилось от жалкого придворного писаки?

Он стиснул перстень в кулаке и быстрым шагом вернулся к тем, кого убил несколько минут назад. Осмотрев их, он не обнаружил на их руках ни перстней, ни татуировок.

– Значит, только этот был Псом из Коллегии. Остальных он просто нанял за несколько монет, – решил Ван Хель.

Подбросив перстень на ладони, он повернулся на пятках и направился к двери, за которой скрылся Жак де Бриен. Стремительно взлетев по узкой лестнице на второй этаж, Ван Хель увидел в темноте спину писателя. Тот всё ещё стоял перед своей комнатой, гремя ключами, и сильно вздрогнул, услышав позади шаги на скрипучих ступенях.

– Господин де Бриен, – позвал Ван Хель.

– Сударь, это вы? – с облегчением проговорил тот, услышав знакомый голос. Разглядеть в темноте он ничего не мог.

– Я решил, что грешно отказываться от чарки вина, дружески предложенной при таких малоприятных обстоятельствах.

– Конечно, – обрадовался де Бриен. Чувствовалось, что после пережитого ему совсем не хотелось оставаться одному.

Он наконец отворил дверь.

– Замочек-то, оказывается, не заперт, – удивился он. – А я стараюсь, ключом в него тычу. Только ведь я запирал его, я точно помню…

Он проковылял в комнату и опустился перед камином. Послышалось постукивание огнива, вспыхнула заранее заготовленная кучка мелких стружек, затрепетал огонь. Поднеся к пламени стоявшую на камине свечу в бронзовом подсвечнике, де Бриен зажёг и её, затем распрямился.

– Пресвятая Дева! – воскликнул сочинитель, окинув взглядом каморку.

– Они побывали у вас дома, господин де Бриен, – сказал Ван Хель.

– Они что-то искали! Всё кувырком!

– А вы утверждаете, что им ничего от вас не нужно… Что-нибудь пропало?

– Так сразу не скажешь. Собственно, у меня и взять-то особенно нечего. Разве что старинные рукописи. Должность придворного романиста – место отнюдь не прибыльное. Взгляните на моё платье: вряд ли вы назовёте его роскошным. – Он невесело встряхнул руками, расправляя промокший и отяжелевший от грязи плащ. – И обитаю я, как вы можете заметить, в квартале булочников, а вовсе не в королевском дворце. Я не голодаю, но лишняя монета у меня никогда не водилась.

– Скажите, вы когда-нибудь видели такой перстень? – Ван Хель поднёс к лицу де Бриена кольцо, снятое с убитого.

– Нет, – покачал головой Жак. – А почему вы спрашиваете?

– Потому что такие перстни носят только члены Тайной Коллегии.

– Это монашеский орден?