– Ну а если никто интереса не проявит, я, по крайней мере, имею шанс стать здесь известной писательницей. Это тоже неплохо.

– А уж тогда и поклонники появятся обязательно!

– Диана, ну что он сказал? Когда уже он приедет? Мне надоело здесь стоять. Так я действительно могу свалиться!

– Он сказал, что сейчас едет. Может, спустишься? Я скажу ему, что уговорила тебя.

– Нет. Уговорить меня должен он. Он должен побороться за мою жизнь, доказать, что я ему нужна!

– Ну как знаешь, – флегматично пожала плечами Диана. – Стой тут хоть до следующего утра. А у меня, между прочим, свидание сегодня вечером. С этим красавчиком, с которым я танцевала у Марио. Помнишь?

– Помню. Брюнет такой.

– Брюнет был у тебя, а у меня – блондин. Короче, вечер я собираюсь провести с ним, а не с тобой. И вообще, я считаю, нет смысла долго ждать. Если через полчаса Джордж не приедет, я ухожу. Ведь, по идее, если ты хочешь покончить жизнь самоубийством, то чего, спрашивается, ты так долго ждешь?

– Тише! Вон его машина! Я делаю мученическое лицо и молчу. А ты уговаривай меня спуститься и продолжать жить.

Когда Джордж появился на пороге комнаты, спектакль был в разгаре. Нора в одних стрингах стояла на подоконнике, демонстрируя свое безупречное тело. Врывающийся в распахнутое окно ветер трепал ее длинные шелковистые волосы.

А Диана стояла перед ней на коленях и причитала:

– Пожалуйста, вернись в комнату, Нора! Он недостоин тебя, забудь его! Ты должна жить!

Внезапно Джордж рванулся к окну, схватил Нору двумя руками за талию и опустил на пол. Одной рукой придерживая Нору, другой захлопнул окно.

– Ну все. Я поверил, что ты сильно переживаешь, дорогая. Прекрасно сыграно. Ты не задумывалась о карьере актрисы?

– Пусти меня! Я должна умереть! Я не хочу жить без тебя!

– Малыш, мы никогда не будем вместе. Как справедливо заметила твоя подруга, я недостоин тебя. Я недостаточно прогрессивно мыслю, чтобы быть твоим мужчиной. И еще. Я приехал к тебе в последний раз. Если надумаешь еще какой-нибудь суицид, вызывай психушку. И вы, Диана, если ваша подруга вздумает еще что-нибудь подобное учинить, звоните не мне, а психиатру!

– Я непременно так и поступлю, – ничуть не смутившись тем, что их затею разоблачили, отозвалась Диана.

Джордж швырнул Нору на диван и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

– Вот скотина! Плебей! Из грязи в князи! Еще строит из себя! Ну я покажу ему!

– Ну и что ты сделаешь?

– Что-нибудь да сделаю. Соблазню его деловых партнеров и внушу им не иметь с Хентли дел. Кто его банкир? Вот соблазню банкира, и он поднимет ему ставки по кредиту.

– А может, он не брал кредитов?

– Все берут. Но даже если не брал, что-нибудь другое можно придумать. Надо узнать, кому из партнеров он больше всего доверяет, соблазнить этого партнера и доверительно, как будто сообщаю ему секретную информацию, которую узнала у папы, сказать, например, что такие-то акции пойдут вверх. Этот партнер может поделиться сведениями с Джорджем, он купит акции, а они, наоборот, упадут. Ведь я скажу все это как раз про те акции, которые упадут. Папа мне подскажет какие.

– Слишком сложно. Я ничего не поняла, – зевнула Диана, разглядывая маникюр.

– А тебе и необязательно, – огрызнулась Нора. – А ты как бы отомстила, если бы с тобой так обошлись?

– Да я бы не брала в голову. Мужиков – как грязи. Зачем он тебе вообще? Ну отпусти его. Я бы отпустила.

– Нет у тебя самолюбия, – припечатала Нора.

– Да лень все это затевать, месть какую-то…

– Твоя доброта тебя погубит, Диана.

– Сегодня я себя получше чувствую и думаю, что смогу спуститься по лестнице. Попрошу Эдварда подогнать машину к подъезду, и мы с вами поедем в церковь. Как же мне надоело сидеть дома! Как я хочу сделать хотя бы пару шагов по земле, по улице! Закончим завтрак и поедем.

– С удовольствием буду вас сопровождать, – ответила Стефани.

Предвкушаемое ею удовольствие было связано вовсе не с посещением храма. Она не имела обыкновения ходить в церковь. Ей просто хотелось «выйти в свет». С момента покупки новых вещей она так пока нигде за воротами аббатства и не побывала, и ей хотелось посмотреть, как на ее новый имидж будут реагировать.

– А мужчины там будут?

– Между прочим, у нас молодой и неженатый священник. Не то чтобы это был какой-то неотразимый мужчина… Ему далеко до моего Генри, например, но провести время с ним можно, так просто, чтобы слегка развлечься. Я не думаю, что с ним будет интересно прожить всю жизнь. Он, конечно, умный парень, начитанный и все такое, но страшный зануда, да и внешне так себе. Но, впрочем, это дело вкуса. А вдруг он вам понравится? В общем, посмотрите.

Священник оказался худеньким молодым человеком в очках и без намека на какую бы то ни было мускулатуру. Он монотонно прочел свою бесцветную проповедь, и по присутствующим в церкви видно было, что слушают они только ради приличия.

«Такой оратор ни на секунду не удержал бы внимание толпы на каком-нибудь митинге или учеников в школьном классе, – оценила способности парня Стефани. – Да уж, на роль героя романа он не подходит. Хотя мне ли быть разборчивой? У меня-то вообще никого нет, даже такого задохлика».

Но после проповеди выяснилось, что зря она так низко себя оценивала: священник подошел к Маргарет и попросил представить его ее спутнице.

– Если у вас возникнут какие-нибудь вопросы по Священному Писанию, обращайтесь ко мне, – предложил он Стефани.

Она любезно поблагодарила за предложенную помощь.

– Как ваше здоровье, леди Нортриджгемптон? Разрешите вас проводить. Обопритесь на мою руку.

– Ну если мне будет позволено опереться на такую надежную руку, я, пожалуй, смогу доковылять до твоего дома, Джейн, и воспользоваться твоим приглашением попить чаю и посмотреть котят, – обратилась леди Нортриджгемптон к миссис Риджуэй, рядом с которой она сидела в церкви.

– Это доставит мне столько радости! Ты ведь так давно у меня не была! А котята чудесные! Похожи на мою Кэсси: такие же длинношерстные. Им уже два месяца, и их пора раздавать. Может, возьмешь одного?

– Я не смогу ухаживать за котенком. Но если Стефани захочет приобрести одного для себя, я не буду возражать.

– Ой, правда?! – встрепенулась Стефани. – Я так хочу котенка! Какая прелесть! Конечно, я возьму, если вы, Маргарет, разрешаете. В Лондоне я не могла завести домашнее животное, так как мама была против, да и некому было бы следить за ним: мы с мамой целыми днями были на работе. Но я всегда хотела котенка или щеночка. Можно, я вас поцелую, Маргарет? Я вам так благодарна за это разрешение!

Проводив дам до коттеджа миссис Риджуэй, располагавшегося недалеко от церкви, отец Стоук отказался зайти на чай, объяснив это назначенной деловой встречей. И попросил разрешения у Маргарет зайти к ней в ближайшее время, чтобы справиться о ее здоровье. Маргарет выразила непреодолимое желание увидеть в аббатстве отца Стоука как можно быстрее, и на этом он простился со своими прихожанками.

– Ну, он клюнул на вас, – торжествующе заметила леди Нортриджгемптон, входя в коттедж. – Он никогда раньше не навещал меня и уж тем более никуда не провожал.

– Безусловно, вы ему понравились, Стефани, – добавила миссис Риджуэй, – присмотритесь к нему. Он у нас самый приличный молодой человек, с образованием. Разрешите ему за вами поухаживать. Присаживайтесь. Глэдис, подайте чаю с бисквитами, пожалуйста. Или, может, вы предпочитаете кофе, Стефани?

– Спасибо, мне все равно.

– Ну, тогда чай. У меня отменный чай с бергамотом, вы получите удовольствие.

За чаем дамы обсуждали отца Стоука.

– Зануда, – высказалась Маргарет, – всю дорогу рассуждал о пользе кошек в деле освобождения дома от грызунов. Но не проводить же вам, Стефани, все свое время в обществе старухи? Попробуйте выдержать его занудство. Может, сходите куда с ним в Кросстауне. Вас увидят с мужчиной и заинтересуются вами. Всегда так бывает. Может, и познакомитесь с кем-нибудь поинтереснее. А если будете ходить одна, шансов меньше. Вот у меня всегда было много поклонников. И Генри ко мне подошел, когда я была не одна. Мужчинам свойственно конкурировать в борьбе за самку. А если конкуренции нет, то им неинтересно.