— Мистер Мортон?

Время пришло!

— Я! — хриплым басом ответила Ди.

Она встала и вразвалочку направилась к двери, за которой ждал ее Скоувил. Что-то сейчас будет?

— Добрый день!

Линдон Скоувил был, как всегда, чертовски вежлив.

Первым делом — крепкое дружеское рукопожатие. Таковы неписаные правила американского делового этикета, будь они неладны! На то, чтобы научиться пожимать руку по-мужски, Ди угрохала пол-утра.

Зато результат не заставил себя ждать. Линдон Скоувил явно не ожидал от парня тщедушного сложения такой хватки и теперь был наказан за свое легкомыслие. Садясь в кресло, Ди заметила, как он движениями пальцев пытается прогнать боль. Видно, в следующий раз придется действовать осторожней, иначе плакала ее работа!

— Мистер Мортон?

— Дик, — пробасила она.

— Очень приятно, Дик. Меня зовут Линдон Скоувил. — Он уже сел за стол, но приподнялся и уставился ей в лицо. — Мы случаем раньше не встречались?

— Что-то не припомню.

— Я тоже… Но… Точно не встречались?

Ди достала носовой платок и шумно высморкалась. Не стоит давать ему возможность разглядывать ее. Мало ли что?

Линдон погрузился в свои записи.

— Одну минуту. — Он нажал кнопку селектора и проговорил своим чарующим голосом: — Синтия, лапка, совсем забыл тебя предупредить.

— Да? — раздался голос секретарши. В ее тоне не было ни капли холодной вежливости, с какой она общалась с посетителями.

— У меня из головы вылетело: ведь в плане записан аукцион в Техасе, а я ничего не подготовил.

— Аукцион? Надо же!

Ха! Так секретарши не говорят. Она ведет себя с ним совсем не как с боссом.

— Угу, — проговорил Линдон.

— А меня с собой не возьмешь?

— Не в этот раз. А то я ни о чем другом не смогу думать.

— Ах, бедняжка!

Ди с завистью слушала разговор. Этот Линдон Скоувил настоящий красавчик. Интересно, женат?

— Небось, никак не придешь в себя после истории с Марсией? — продолжала секретарша.

Марсия? Это кто такая, хотелось бы знать? Неужели красавчик спутался с какой-то девицей? Вот ужас!

— Не надо, не надо! — смеясь, запротестовал Линдон. — Марсию я быстро раскусил. Ведь я вас, женщин, насквозь вижу.

Ди красноречиво чихнула. Только теперь, похоже, Скоувил вспомнил, что не один, и смешался:

— Ну ладно, поговорим об этом позже.

— Обещаешь?

— Обещаю. — Он бросил взгляд на часы. — Господи, уже десять минут четвертого! Мне пора бежать. Позвони отцу, пусть меня заменит. До отлета я буду дома, так что в случае чего звони.

Что значит «пора бежать»? А как же собеседование, хотелось бы знать?

— Дик, дружище, прости, но я совсем позабыл про этот аукцион. Но ты не волнуйся, Синтия, секретарша, сейчас вызовет моего отца — он, наверное, у себя в кабинете, — и ты побеседуешь с ним. А завтра он мне все расскажет. Идет?

— Идет! — прохрипела Ди.

Жалко, конечно, что красавчик Скоувил решил с ней распрощаться, но обвести вокруг пальца папашу будет легче, чем папашу и сынка. К тому же от его взгляда у нее внутри все переворачивается. Того и гляди, она выдаст себя из-за сущего пустяка.

— Ну тогда всего хорошего. Сиди здесь, сейчас отец придет. Желаю удачи. — Он было протянул руку для прощального рукопожатия, но вспомнил, какие печальные последствия это имело совсем недавно, и сделал вид, что полез в карман за блокнотом.

Ди проводила его взглядом. Линдон не слишком плотно прикрыл дверь, и она слышала, как он объяснил ожидавшим в приемной, что вместо него их выслушает отец, и пожелал всем успеха. Синтия проворковала ему на прощание какие-то нежности, и он ушел. Похоже, не только Ди восхищается его чувственными губами и иссиня-черными волосами.

Если ей удастся стать его помощницей, придется попотеть, чтобы никак не выказать своего восхищения. Впрочем, она же теперь парень, а это все упрощает.

С уходом младшего Скоувила кабинет опустел не только физически. Казалось, вместе с ним исчезла часть кипучей энергии, свойственной этому месту. Ди загрустила. В ожидании папаши Харли она подошла к картине, изображавшей всадника на родео, и принялась рассматривать упряжь.

Внутри у нее все кипело от волнения, но внешне она была невозмутима. Вдохни поглубже, приказала она себе. Ты должна это сделать. Ради ранчо… И ради женской половины человечества.

Все у тебя получится!

В приемной послышались тяжелые шаги, знакомый смешок — босс здоровался с секретаршей — и наконец, дверь распахнулась и в комнату нагрянул Харли Скоувил.

В нем было что-то такое, что вызывало у Ди симпатию, хотя она и повторяла себе: эти Скоувилы настоящие проходимцы, будь начеку. Помни, в прошлый раз они отказали тебе только из-за того, что ты женщина. Настоящая дискриминация по половому признаку. Чем уж тут восхищаться?

Дальше все пошло по накатанной колее: дружеское рукопожатие, приглашение усаживаться. Харли сел там же, где и в прошлый раз. Ди тоже решила занять давешнее удобное кресло. Она положила ногу на ногу.

— Мистер Скоувил… — Стоп, так не пойдет! Побольше хрипотцы! — Мистер Скоувил, я захватил с собой резюме, но, если позволите, лучше сам вам расскажу о себе. По-моему, из этих резюме толком и не поймешь, что за человек перед тобой.

Лицо Харли расплылось в улыбке.

— Вот и я о том же!

— Отлично. Значит, поладили. Для начала самое главное: я вырос на ранчо. Можно сказать, был воспитан среди коров, с детства трудился рука об руку с отцом, помогал ему чем мог.

Ди издала короткий смешок и сделала паузу, чтобы немножко передохнуть. Все-таки говорить не своим голосом ей с непривычки было тяжело. К тому же она была не совсем уверена в своих актерских способностях и боялась, что старик Харли обратит внимание на некую неестественность в ее поведении и заподозрит неладное.

Но тот, похоже, ничего не замечал.

— Неплохо, совсем неплохо сынок, — приговаривал он с довольной улыбкой.

— Много чего пришлось мне делать: чинить заборы, рыть канавы, укреплять ворота… Когда за окном лило как из ведра, кормил коров. А в хорошую погоду весь день проводил верхом под палящими лучами солнца… Ну… вы и сами знаете, жизнь у ковбоя не сахар.

Харли закивал.

— Кстати, — продолжала басить Ди, — чуть не забыл. Я выучился лечить скот, и у меня вроде неплохо выходило, получил даже диплом. А еще занимался искусственным орошением. Так что, если у вас на ранчо есть засушливые земли, только приведите меня туда и я тут же налажу водоснабжение! — Ее понесло. — И стреляю я неплохо, в очко попаду с закрытыми глазами! И к тому же я…

— Хватит, сынок, хватит.

Что? Неужто он разоблачил ее маскарад? Положим, голос она изменила здорово и держится вполне сносно, но превратиться из изящной девушки в прирожденного ковбоя непросто: не в смысле умения ухаживать за животными, а в смысле внешности. Ведь она этому Харли едва до подбородка достает в своих ковбойских сапогах.

— Мне все ясно, — сказал Харли. — Когда приступишь?

— К чему? К стрельбе по мишени? Да хоть сейчас! Где у вас винтовка?

Харли расхохотался.

— Чувство юмора у тебя есть, это тоже дело хорошее. Я так думаю, вы с Линдоном сработаетесь. Если готов, завтра можешь приступать к работе. — Он удовлетворенно похлопал себя по пузу.

— Завтра? — переспросила Ди, не веря своим ушам.

— А что время попусту тянуть? Я и так вижу, что ты для этой работенки самый подходящий парень.

— И так видите?.. Я — самая… самый… Спасибо. — Она совсем смешалась.

— Месяца два у тебя будет испытательный срок, но, если вы с моим сыном поладите, считай, работа у тебя в кармане.

Поладит ли она с его сыном? Ди так размечталась о зарплате, что и забыла: ей придется иметь дело с распутным красавчиком Линдоном Скоувилом. И кто знает, не пожалеет ли она о своих фокусах с переодеванием?

— Ты еще совсем юнец, так что у тебя вся жизнь впереди. Посмотрим, каких высот ты достигнешь через несколько лет!

— Через несколько лет… — мечтательно повторила Ди, спохватилась, понизила голос октавы на две и сказала: — Здорово, сэр!