— Можно хотя бы съездить на эту ярмарку…

— Отлично! — воскликнул Вильям. — Кстати, Анна сказала, у нее на примете есть два хороших работника. Отличные плотники и в фермерских делах знают толк. Один из них ее племянник. Они с удовольствием нанялись бы к нам. Овчарня еще не отремонтирована и конюшня тоже. Хорошо, если кто-то займется ими уже сейчас.

Дороти растерянно кивнула, не веря своему счастью.

— Итак, сегодня в полдень мы едем в город, договорились? — Вильям вопросительно поднял бровь.

— Договорились, — пробормотала Дороти.

— Будьте к этому времени готовы.

Он вышел из кухни, и, оставшись одна, Дороти отодвинула тарелки и опустила на стол голову.

Как долго я смогу бороться со своими бессмысленными, никому не нужными чувствами? — подумала она, ненавидя себя за слабость. Как переживу расставание со своим ненастоящим, но таким притягательным мужем?

Репетиция разлуки произошла уже через два дня.

В воскресенье Вильям объявил, что обязан съездить в Аберистуит для урегулирования вопроса приобретения у своего босса туристического комплекса. Дороти старательно притворялась, что воспринимает это сообщение абсолютно спокойно, что прекрасно все понимает и будет только рада, если его дела благополучно разрешатся.

На самом же деле она пребывала в состоянии легкой паники и ничего не могла с собой поделать.

Тедди, провожая Вильяма, чуть не расплакался, но, когда тот объяснил ему, что вернется очень скоро, и пообещал взять с собой на ярмарку в Ньюпорт, успокоился.

Целых два дня Дороти не знала, куда деться от тоски и одиночества. Дела у нее не клеились, и постоянно хотелось лечь в кровать и не подниматься.

Мучился и Тедди, бесцельно слоняясь по дому и ни с кем почти не разговаривая. Оба они воспрянули духом лишь тогда, когда Вильям вернулся.

А через два дня все они вместе с Анной отправились на ярмарку. Решили, что приехать в Ньюпорт лучше всего вечером, чтобы на следующее утро явиться на торг выспавшимися и бодрыми.

Перед отправлением Вильям отозвал Дороти в сторону и с растерянным видом сообщил, что ему удаюсь заказать в ньюпортском отеле лишь четырехместный двухкомнатный номер, в котором одна комната предназначена для супругов.

— В ней отнюдь не две кровати, как ты понимаешь… — Он развел руками. — Если хочешь, попробуем поселить тебя в каком-нибудь другом месте.

Дороти задумалась. Ситуация поражала своей нелепостью. Конечно, ей было бы спокойнее, если б она поселилась в отдельном номере, но в таком случае им с Вильямом пришлось бы как-то объяснять свое странное поведение Анне, которая до сих пор не знала, что их брак фиктивный.

Она вздохнула.

— Думаю, ничего страшного не случится, если сегодня мы переночуем с тобой в комнате для супругов.

Вильям довольно улыбнулся, хотя с трудом представлял себе, как сможет спать с Дороти на одной кровати и не прикасаться к ней.

— Нам следует обсудить еще кое-что. — Он кашлянул. — Мне ужасно хочется, чтобы поскорее осуществилась мечта Тедди. Давай купим еще одну собаку. Жук не очень-то подходит для роли сторожа. А если у нас появится скотина, сторож будет просто необходим. Я посоветовался с Филиппом. Он считает, что лучше всего приобрести овчарку. Эти твари поразительно умные, любят детей, а главное — прекрасно обучаются и справляются с ролью как охранника дома, так и пастуха. Что скажешь?

Возразить Дороти было нечего, хотя долгое время идею о покупке крупной собаки она не желала даже обдумывать.

Как он заботлив и внимателен, подумала она, задыхаясь от прилива волнительных чувств. И пробормотала:

— Скажу, что ты прав.

Приехав в Ньюпорт, они поставили машину на стоянку, отнесли вещи в свой номер и спустились на первый этаж, чтобы поужинать в расположенном там ресторанчике.

Представляя себе грядущую ночь, Вильям все больше нервничал. За ужином он выпил больше вина, чем следовало, надеясь захмелеть и быстрее заснуть. Но оно не помогло.

Когда они с Дороти вошли в комнату с большой двуспальной кроватью и закрыли за собой дверь, его бросило в жар. Поспешно достав из сумки пижаму и туалетные принадлежности, он влетел в ванную и встал под холодный душ.

Когда Вильям вышел наконец из ванной, Дороти с испуганным лицом сидела на краю кровати, прижимая к груди пакет.

Он остановился посреди комнаты и посмотрел на нее с некоторым раздражением.

— Ты выглядишь так, будто я пригрозился тебя изнасиловать!

Она медленно поднялась и сдержанно произнесла, не глядя в его сторону:

— Признаться, я вообще не знаю, как себя вести. Оставаться ночью вдвоем с мужчиной, а тем более спать с ним в одной постели мне еще не доводилось ни разу в жизни.

Все так же прижимая пакет к груди, она торопливо прошла в ванную и, лишь закрывшись в ней, немного расслабилась.

Еще в ресторане ей казалось, что опасаться сегодняшней ночи просто глупо, сейчас же хотелось провалиться сквозь землю или, по крайней мере, до завтрашнего утра не выходить из ванной.

Она медленно разделась и взглянула на собственное отражение в зеркале.

Ее ноги были длинными и стройными, попка округлой и упругой. Грудь после рождения и выкармливания Тедди изменилась — стала более полной, а соски потемнели и приобрели насыщенно-розовый цвет.

Понравилась бы я Вильяму? — мелькнуло у нее в голове. Густо покраснев, она включила воду и забралась в ванну.

А в спальню вернулась лишь двадцать минут спустя — в пижаме, состоящей из рубашки с короткими рукавами и штанишек длиной чуть выше колен.

— Рад, что ты жива, — произнес лежащий в постели Вильям, не поворачиваясь в ее сторону. — Я уж было подумал, что ты утонула.

Поняв, что он не спит, Дороти напряглась, выключила ночник и забралась под одеяло.

— Извини, я к тебе несправедлив. Болтаю всякую чушь, — сказал Вильям полушепотом. — Ты ведешь себя естественно и имеешь право меня опасаться. Мы ведь очень мало знакомы.

— Тебе не за что передо мной извиняться, — пробормотала Дороти. — Ты ни разу ничем меня не обидел.

Последовало продолжительное молчание.

Нарушил его Вильям.

— А Лео? Может, это он поселил в тебе страх перед мужчинами?

— Нет, — ответила Дороти. — Держать обиду на Леонарда мне, по сути, не за что. И признаюсь откровенно: я сама во всем виновата. Он просто уделил мне пару знаков внимания, а я была настолько неискушенной в любовных делах, что вообразила себе невесть что. Вот и бросилась в его объятия.

— Думаю, Лео был этому несказанно рад… — задумчиво произнес Вильям.

Дороти не понимала, почему выдает ему столь сокровенные, столь личные вещи. Настолько искренней она не бывала даже с Клэр. Наверное, на нее подействовал волшебный полушепот Вильяма. Или его присутствие в ее кровати. Или… Она ничего не могла понять.

— Спасибо, что пытаешься поддержать меня, но мне кажется, будь Лео здесь, он сам сказал бы тебе, что находил меня слишком надоедливой, — добавила она, тяжело вздыхая.

Вильям повернулся к ней лицом, оперся локтем на подушку, приподнял голову и положил ее на ладонь.

— Ты сильно недооцениваешь себя, Дороти. Ты очень привлекательная женщина, но мой брат никогда не изменил бы Маргарет лишь из желания покорить очередную красавицу.

Он нежно взял Дороти за подбородок, повернул ее голову к себе лицом и коснулся губами ее губ. Потрясающе ласково и всего лишь на несколько мгновений.

Дороти снилось, что она в постели с любимым человеком. Что лежит у него на груди, с упоением вдыхает аромат его тела и доверительно трется ногой о его ногу.

Вот сильная рука трепетно касается ее лица, вот нежно проводит по ее рту, и она одаривает ласковые пальцы легкими поцелуями и улыбается.

Рука скользит ниже, едва касаясь кожи Дороти, заставляя ее ни о чем не думать, ничего не бояться.

Она ощущает своим носом, своими губами горячее, прерывистое дыхание любовника и с готовностью подается к нему. Они сливаются в пламенном поцелуе.