Да ведь это Ким постоянно вызволяет его из бед, в которые он попадает по собственной вине! Ну ладно, бритва ей ничем не угрожала. Но Ким запросто могла надорваться, когда помогала ему встать после неудачной попытки пройти сквозь стену. А тот парень… вдруг у него оказалось бы оружие? Его могли убить, а Ким осталась бы одна, без защиты. И он стал бы причиной ее преждевременной смерти.

Стремясь заполучить крылья, он даже не подумал о том, что их надо заслужить.

Он мог лишиться своей подопечной, а вместе с ней и крыльев, которыми бредил. Но те сразу утратили свою значимость, едва он представил себе, что мог потерять Ким.

Джерри испытал ужасное потрясение, когда осознал, чем могла обернуться его легкомысленность.

А ведь она… она так прекрасна, прекраснее, чем белая голубка. Ее мелодичный голос мог состязаться по красоте с безупречно настроенной лирой. Сердце у нее из чистого золота, прямо как улицы там, наверху, ожидавшие его возвращения после успешно выполненного задания.

Да, задания… не допустить ее преждевременного ухода в мир иной. До сих пор он относился к своим обязанностям спустя рукава. И лишь вкушал земные радости, ставшие доступными ему в человеческом теле.

Джерри положил руку Ким себе на колено и кончиками пальцев провел по ее мягкой коже. Застенчиво улыбнувшись, она взяла его за руку, сплетя пальцы.

Джерри поклялся себе, что отныне станет образцовым хранителем. А значит, забудет о чувственных удовольствиях земной жизни и на первое место поставит безопасность Ким. Ему вспомнилось, как он обнимал ее, пробуя украдкой кленовый сироп с ее губ. Пожертвовать таким… Но Ким осталась недовольна и впредь запретила ему так поступать. Приговор обсуждению не подлежал.

Завтра он перво-наперво отправится осматривать дом. Отыщет малейшие неисправности и все починит, пока с Ким не приключилось чего-нибудь.

— Этого больше не повторится, — сказал он, имея в виду недавнее происшествие, чуть было не ставшее трагедией. — Я сделаю все, что в моих земных силах, чтобы уберечь тебя.

Ким взглянула на него вопросительно, но ничего не сказала и переключилась на дорогу.

— Дорога домой, — узнал Джерри.

— Память у тебя хорошая. Дело за малым — вспомнить, что было до аварии.

— Мы же едем к тете Фло. Она станет волноваться, если мы не объявимся.

— Тете Ро, — поправила Ким.

— Да, тете Ро. Это я и имел в виду.

— На самом деле нам вовсе не обязательно ехать к ней сегодня. Она не ждет тебя раньше четвертого июля, именно в этот день ты и навещаешь ее.

Джерри нашел на приборной панели карандаш. Конец с резинкой он просунул под гипс — почесать, поскольку зуд все никак не проходил.

— Четвертое июля? И как часто я приезжаю к ней?

— На Пасху, четвертого июля и на Рождество.

— Понятно-понятно. Но сколько раз в неделю?

— В этом-то и дело, — сказала Ким; ей стало неловко за него. — Три раза в году.

Карандаш в руке Джерри замер.

— И все?

Ким кусала ноготь. Помолчав, она нехотя добавила:

— Тебе не нравился запах в доме престарелых.

— Если там так плохо, почему тогда Дж… — он осекся, — почему тогда я не забрал ее оттуда?

Ким не оправдывала, но и не осуждала его. Она просто пожала плечами. Джерри ужаснулся такому невниманию Джеральда к единственной родной душе.

— Едем немедленно. Уверен, она обрадуется нам.

— Но ты говорил, что весь день будешь смотреть комиксы и играть на приставке.

— Это подождет.

— Но почему именно сегодня?

— Если мы не поедем, получится, что я обманщик. — Джерри принял за чистую монету предлог, придуманный ею, чтобы вытащить его из закусочной.

— И что?

— Я уже говорил тебе… и ты должна мне верить… — начал он.

Ким закончила за него:

— …я не тот человек, которого ты знала раньше. — Она свернула налево, и они поехали обратно в город. — Похоже, я еще не раз услышу это.

Они вошли в дом престарелых. Джерри принюхался, но ничего особенно неприятного не уловил. Чувствовался слабый запах лекарств, так же пахнет и больница. Непонятно, как мог Джеральд избегать тети только из-за этого.

Они прошли в гостиную. Одни старики сидели в колясках и собирали головоломки, другие болтали с друзьями, третьи бесцельно бродили по комнате.

Ким показала в дальний угол.

— Вон она.

Высокая, крепко сложенная женщина заметила взгляд молодого человека и сверкнула в улыбке ослепительной белизной зубных протезов.

Протиснувшись к ней, Джерри отставил в сторону костыли и протянул руки.

— Тетя Фло!

Пожилая женщина засияла от радости и обняла его.

— А ты ничуть не изменилась, — сказал он, оглядев ее.

Напудренные старческие щеки зарделись.

Почувствовав, как кто-то хлопнул его по плечу, Джерри обернулся и увидел насмешливо улыбавшуюся Ким.

— Тетя Ровена вон там, — она показала на маленькую седовласую старушку, сидевшую на диване. Старушка глядела в окно и не замечала их.

Джерри стало неловко. Он вышел из щекотливого положения, пообещав новой знакомой сыграть с ней перед уходом в карты.

Они подошли к дивану. Ким придвинула для Джерри стул, а сама села рядом с тетей.

— Тетя Ро, — позвала она, — это я, Ким.

Тетя Ровена улыбнулась. Морщинки разбежались лучиками вокруг ее глаз.

— Конечно, это ты. Думаешь, я не признала тебя?

Ким деликатно дала понять Джерри, что когда-то здоровье тети было вовсе не так хорошо. Одно время они опасались, что тетя не узнает даже Джеральда.

— Раз так, я уверена, ты рада будешь своему племяннику. Джерри не утерпел и приехал раньше обычного.

Тетя уставилась на него, прищурив глаза. Сдвинув брови, она в недоумении поднесла к глазам очки.

— Это не Джеральд.

— Джеральд, Джеральд, кто же еще, — убеждала ее Ким. — Ты посмотри. Те же волосы, лицо. Только гипс на ноге появился.

— Хоть он и приезжает ко мне всего три раза в год, я отлично знаю своего племянника. А это не Джеральд, — категорически заявила старушка.

Джерри откашлялся.

— Тетя, это же я. Собственной персоной!

Ким наклонилась к нему и шепнула:

— Видимо, я ошиблась. На нее опять затмение нашло.

Старушка вскинулась.

— Да, иногда я бываю забывчива, — со значением посмотрела она на Ким, — но вот слышу превосходно.

Та закусила губу, всем своим видом показывая, что сожалеет о своих бестактных словах.

Краем глаза Джерри заметил, что в комнату вошла девушка из обслуги, неся перед собой поднос с кувшином и бумажными стаканчиками. Джерри улыбнулся Ким одной из своих самых очаровательных улыбок:

— Похоже, принесли сок. Ким, ты не сходишь?

— Мне сливовый, — попросила тетя.

Ким ушла. Тогда Джерри повернулся к старушке.

— Тетя, почему вы не узнаете меня?

— Кто ты?

— Ким уже сказала. Я — Джеральд.

— Не морочь мне голову! Я хоть и старая, но из ума еще не выжила. Ну, и кто же ты на самом деле?

Джерри тяжело вздохнул. Она раскусила его и не отстанет, пока не узнает всей правды.

— Я — Джаред, но можно называть меня Джерри, — подумав, сказал он. Затем взял бледную, сухонькую руку тети и погладил. — Не выдавай меня, пожалуйста.

— А что мне с того?

— Я буду навещать тебя гораздо чаще, чем Джеральд.

— Чаще трех раз в году? — с надеждой спросила старушка.

— Два раза в неделю, идет? — предложил он.

Тетя улыбнулась и накрыла его руку своей.

— Хватит и раза, если будешь привозить ириски.

— Договорились.

Пожилая женщина замялась и, сощурив глаза, вгляделась в него через толстые стекла очков.

— И еще одно.

Джерри вопросительно поднял брови.

— Скажи, ты добрый дух или злой?

Джерри огляделся, не слышит ли их кто. Поблизости не было ни души. Ким попалась в сети к старичку с тросточкой — тот демонстрировал ей шрам на костлявой лодыжке.

— Ни то ни другое. Я хранитель.