- О да! Завел нас на рифы, лишил руля И ветрил, и теперь лживо рассуждаешь о спасательном круге. Сколько же в тебе лицемерия!

- Хватит!

В светлых глазах Алекса полыхнуло пламя гнева, и Лори невольно отступила назад, но он пружинисто вскочил на ноги и развернул ее лицом к себе.

- П-пусти...- Больше Лори ничего не удалось произнести, ибо он с силой прижал свои губы к ее рту. Она отчаянно стиснула челюсти, пытаясь противостоять непрошеному вторжению. Но Алекс отклонял ее голову назад до тех пор, пока из ее горла не вырвался слабый протестующий стон, и тут ее губы слегка разжались, и он протолкнул внутрь язык и завладел ее ртом полностью.

В глазах Лори металось бессильное зеленое пламя, она обмякла в его руках, чувствуя, как постепенно вкус его поцелуя, теплый, мужской запах его тела заполняют всю ее без остатка. В следующее мгновение она уже снова была в саду венецианской виллы. Ночной ветерок ласково шелестел ветвями кипарисов, а вдали раздавались смех и крики, несущиеся с террасы; в честь ее отъезда семья Барези устроила вечеринку.

Но здесь, в саду, они были только вдвоем. Алекс был в простых голубых брюках и белой рубашке с расстегнутым - прямо как сейчас - воротом, а Лори - в лучшем своем белом поплиновом платье без рукавов. Он сорвал две нежно-розовые розы и торжественно воткнул ей в волосы. Она робко улыбнулась, глядя на него, и тут он как бы невзначай обнял ее за плечи.

Лора сразу же напряглась, но вскоре успокоилась, прижавшись к нему. Алекс, наследник империи Барези и типичный плейбой, в свои двадцать семь лет выглядел ненамного старше. Его образ жизни служил неиссякаемым источником скандального материала для авторов колонок сплетен в итальянских газетах. Но с ней он неизменно вел себя так, словно был всего лишь заботливым старшим братом...

Тропа вела к круглому мраморному бассейну; лунный свет наполнял его мерцающими голубыми искрами. В глубине резвились рыбки, а на поверхности плавали лилии. Лори присела на парапет и погрузила руку в воду, ощутив пальцами течение горного ручья, вливающегося в бассейн. Из глубины неспешно поднялась рыбка и легонько укусила ее за палец. Лори, улыбаясь, обернулась к Алексу.

В темноте лицо его было едва различимым пятном, бледневшим над светлой рубашкой, но в его пристальном взгляде было нечто такое, отчего у нее закружилась голова и перехватило горло так, что она едва могла дышать. Чуть подняв руку, он отвел в сторону прядь ее шелковистых пепельно-светлых волос, почти белых при свете луны.

- Знаешь, Лорина, ты очень похожа на боттичеллевскую Примаверу. Те же огромные глаза цвета моря, цветы в волосах - само воплощение весны.

Голос Алекса звучал странно напряженно; Лори подняла на него глаза, губы ее слегка разжались, он распустил ее волосы, и они рассыпались по плечам. Алекс поставил ее на ноги, обняв руками за плечи, и поцеловал. Вначале поцелуй был очень нежным, даже робким. Лори была настолько поражена, что застыла, не двигаясь, в его объятиях, но он стал более настойчивым, и - как сейчас - язык его преодолел сопротивление ее губ и зубов, и его пряное дыхание смешалось с медовым ароматом ее рта.

Он положил руку девушке на грудь, и Лори ощутила, как где-то, очень глубоко внутри, шевельнулось странное, доселе неведомое ей чувство. Она хотела сопротивляться, но ноги ее словно налились свинцом, она не в силах была даже двинуться с места. Но тут он что-то пробормотал, сдвинул руку ей на талию и привлек ближе к себе. Лори с ужасом ощутила, как что-то твердое прижалось к ее телу, и ее охватила паника.

- Нет! - Передернувшись от отвращения, она сбросила его руку.

Девушка отшатнулась, рука ее сама собой поднялась, и она влепила ему звонкую пощечину, не в силах вынести такого поругания своей девичьей чистоты и невинности.

Пощечина прозвучала подобно ружейному выстрелу - и сразу же наступила тишина. Не дожидаясь ответной реакции Алекса, Лори повернулась и опрометью бросилась по тропинке назад, к дому, всхлипывая на ходу.

Остальные, похоже, ничего не заметили - ни когда она появилась на террасе, взволнованная и бледная, ни когда возвратился Алекс. Лицо его было абсолютно спокойным, но следы пальцев на щеке были открыты всеобщему обозрению. Лишь Джулия, кузина Алекса, смазливая молчунья, с которой Лори почти не общалась, улучила момент и сочувственно пожала ей руку, передавая блюдо оливок.

В тот раз она вырвалась. Сейчас Алекс сам отпустил ее, так же неожиданно, как и схватил, и Лори покачнулась назад, больно ударившись о письменный стол.

- Да ты что! Ты просто... просто свинья! - выдохнула она, глядя на него сквозь дымку растрепавшихся волос, и принялась яростно тереть рот тыльной стороной ладони, чтобы как-то умерить боль. Но все это было пустой бравадой, ибо она с пугающей ясностью сознавала, что, как и в прошлый раз, поцелуй Алекса Барези будет долгие недели, а то и месяцы заполнять все ее существо.

- Знаешь, сага,- тонкие его губы презрительно искривились,- а ты по-прежнему целуешься так, словно делаешь это впервые в жизни. Целомудренно, совсем по-детски...

Издевка покоробила Лори, но она с трудом удержала себя в руках и сухо произнесла:

- Раз уж мы взялись за взаимные оскорбления, то, на мой взгляд, по-детски как раз поступает "опытнейший" любовник Алекс Барези. Его мужская честь была задета, когда ему не удалось обольстить наивную семнадцатилетнюю...

- Обольстить?! Ты слишком высокого о себе мнения, золотко мое. Если бы я всерьез намеревался обольстить тебя,- ленивый его голос словно порхал вокруг нее,- неужели ты на самом деле веришь, что смогла бы устоять?

Лори задохнулась от негодования. Наглая, самодовольная итальянская свинья! И все же, все же, несмотря на весь свой гнев, она не могла не почувствовать некое излучение, исходящее от него, оно струилось вокруг нее, стремясь покорить себе. Четыре года назад Лори лишь смутно ощутила его и сразу же убежала. Но теперь она знала название этого излучения - сексуальность красивого самца, хищного и крайне опасного.

Лори начала нервно крутить кольцо на пальце левой руки, словно это могло избавить ее от наваждения.

- Ты бы не посмел так разговаривать со мной, будь здесь Джеймс! - набросилась она на него.

- Джеймс? - переспросил он без малейшего интереса.

- Да! Наш главный бухгалтер - и мой жених,- с вызовом добавила она.

- Твой жених!

Впервые за время их перепалки Алекс на мгновение - насколько это вообще было возможно - потерял самообладание. И прежде чем Лори успела что-либо сообразить, схватил ее за худенькую руку и поднес ближе к глазам, чтобы получше разглядеть изящное колечко с бриллиантами.

- Что ж, скромненько и со вкусом, как и подобает случаю.- Он явно издевался над ней.- Прими мои поздравления. Надеюсь, вы будете счастливы друг с другом.

- Постараемся, - сухо произнесла она и вырвала руку, но кожа ее долго хранила тепло его паяцев - А теперь, синьор Барези, мне надо поработать, с вашего позволения - закончить кое-какие эскизы.

- Твои собственные?

Показалось ей или в комнате действительно стало градусов на двадцать холоднее?

- Мои собственные? - она непонимающе уставилась на него. - Разумеется да.

Неужто завязала с промышленным шпионажем?

- Промышленным шпионажем? - Лори была в состоянии лишь тупо, как попугай, повторять его слова.

- Что ж могу выразиться и попроще чтобы до тебя дошло Эти эскизы - они твои собственные или ты и их украла?

- Украла? - Лори с изумлением смотрела на него.- Конечно, нет! Я никогда в жизни не воровала эскизов, как, впрочем, и ничего другого,- с жаром добавила она.

- Неужели? - Вся его прежняя учтивость вдруг куда-то улетучилась; осталось лишь ледяное, презрительное недоверие.

- Разумеется, черт побери!

- Прошу тебя, Лорина, не надо. Эти широко раскрытые невинные глазки могли одурачить меня лишь однажды, но теперь-то мы поумнели, а?