— Что знать?

Марша молча покачала головой. Ей бы не хотелось обсуждать эту тему. Но она должна быть откровенна, чтобы не потерять доверие клиента.

— Я служила в полиции почти год, когда там появился Билл. У нас был бурный роман. Короткий и сладкий. За ним последовал брак. Такой же короткий, но уже совсем не сладкий. Один из наших диспетчеров передал мне, что Биллу постоянно звонили какие-то женщины.

— О!..

— Как-то вечером я неожиданно заехала домой и застала Билла с соседкой. В нашей постели. Это была молоденькая девчонка, миловидная блондинка с кудряшками… Полная противоположность мне. Билл сказал, что, если б я была такой, он бы не бегал на сторону. А потом приказал мне убираться: я, видите ли, смущаю его девушку. Он заявил, что женился на мне потому, что у Мейтов хорошая репутация в департаменте полиции. Он надеялся, что наше имя поможет ему сделать карьеру.

Пол тихо чертыхнулся.

— Марша, остановитесь. Простите мое любопытство.

— Это все уже в прошлом, — пожала плечами Марша. — А ваше любопытство вполне закономерно и справедливо — мне ведь тоже пришлось узнать подробности вашей личной жизни.

Когда спустя некоторое время Марша вернулась мыслями к этому разговору, она сама удивилась своей откровенности. Пола это, должно быть, позабавило. Он жил в мире, где подобные истории случались на каждом шагу, и, наверное, привык обсуждать их с друзьями. Впрочем, он явно искренне сожалел о своем неуместном любопытстве.

Тигедон рассказал о себе, но умолчал о ребенке. Каково его истинное отношение к этому мальчику? А может, Пол был таким же, как Билл? Может, он отказывался признать существование ребенка, потому что оно мешало ему. Конечно, он обеспечивал малыша, но все же… Нет, этот мужчина не мог полностью игнорировать сына.

Вечером они оба сидели в библиотеке. Пол составлял планы пристройки. Марша писала отчет об установленном оборудовании и обдумывала ситуацию. Может быть, опасность действительно преувеличена? Вероятно, террористы, напомнив о себе, получили нужную рекламу и скрылись, не в силах осуществить угрозу. В конце концов, «Тарантулы» — маленькая группировка, не имеющая никаких связей со своими «коллегами». Может быть…

Ее размышления прервал звонок. Пол взглянул на Маршу.

— Это ваш телефон, — произнес он и снова погрузился в чертежи.

Девушка сняла трубку и, даже не успев донести ее до уха, услышала голос шефа:

— Марша, это ты?

— Да, Коул.

— Будь начеку, дорогая. Сегодня ночью подожгли дом Тигедона в Майами.

— Пол, вы не можете!

— Секунду, Джордж. — Пол опустил телефонную трубку и повернулся к Марше. — О чем вы?

— Вы не можете ехать в Майами.

— Могу, конечно. — Он снова поднес трубку к уху. — Нет, в шесть часов как раз удобно. Я буду ждать на берегу.

— Пол!

— Спасибо, Джордж. — Он отвернулся, чтобы не видеть ее возмущенного лица. — Я закажу билеты на самолет отсюда, по новому замечательному телефону. Передавай привет Рэйч и моей будущей крестнице. Пока.

Пол видел, что Марша сердится, но не понимал причин ее гнева. Неужели она всерьез надеялась, что он будет тихо сидеть на острове, когда дом его родителей сгорел почти дотла? Он потянулся к записной книжке. Марша схватила его за руку и сильно сжала ее.

— Пожалуйста… — В ее голосе звучала мольба.

Пол повернулся к девушке и замер. Их разделяли всего несколько дюймов. В глазах Марши светилась настоящая тревога. Господи, и эта женщина считает себя некрасивой?

Неожиданно для себя Пол схватил Маршу за плечи. Она приоткрыла губы, словно ей стало тяжело дышать. Не в силах оторвать взгляда от ее рта, он начал медленно наклоняться к девушке.

В глубине ее затуманенных серых глаз Пол увидел борьбу разума с чувством. Но если у него верх одерживало желание, то Марша все же победила минутную слабость. Она поспешно сделала шаг назад и в смущении отвернулась. Оба тяжело дышали. Пол увидел, что краска залила ее лицо. Что он, черт возьми, делает?! Разве не этого он стремился избежать всю свою жизнь. Сильная личность, эта женщина могла заставить его упасть с заоблачных высот, куда он с таким трудом забрался. Это будет очень больно. Но его неудержимо тянуло к ней.

— Собирайтесь, если хотите сопровождать меня, — быстро проговорил Пол и снова потянулся к телефону.

Полет прошел в молчании, и эти два с половиной часа показались Марше бесконечными. В машине воцарилась та же напряженная тишина, лишь изредка ее нарушали реплики шофера, то и дело поглядывавшего на странную пару на заднем сиденье и припоминавшего, где он мог видеть их раньше. Пол похвалил себя за то, что догадался надеть солнечные очки и легкомысленную кепочку.

Воспоминание о случившемся вчера вечером в библиотеке по-прежнему стояло между ними, и Пол понимал, что Марша теперь просто прячется за маской телохранителя, озабоченного только своей работой. В чем он мог ее обвинить? Пол сам провел ночь, словно на углях, вытаскивая из глубин памяти насмешки и отказы девчонок, пережитые им в ранней юности.

Теперь-то они, конечно, запели другую песню. Преследовали Пола, убеждая, что всегда чувствовали его неординарность. А те, с кем он дружил в те годы, держались на почтительном расстоянии и не напоминали о себе, хотя было очевидно, что стоит ему только поманить…

Ни одна женщина из тех, с кем он был знаком, не могла отказать себе в том, чтобы погреться в лучах его славы.

Тигедон взглянул на Маршу. Она так внимательно следила за дорогой, словно от этого зависела ее жизнь.

Когда Пол наконец увидел родительский дом, его уверенность в том, что на угрозы можно не обращать внимания, пошатнулась.

Следователь ждал их, чтобы проводить за полицейские ограждения.

— Повреждения на самом деле не так сильны, как кажутся, мистер Тигедон. — В его голосе слышался техасский акцент. — Больше всего пострадал задний фасад, внутренние помещения в лучшем состоянии.

Пол молча кивнул.

Марша подошла к зияющей дыре на месте задней двери. Сколько раз маленький Пол взбегал по этим ступенькам, возвращаясь из школы? Сколько раз сидел здесь вместе с отцом, раскалывая орехи для маминого печенья?

— А чем они облили дверь?

Погруженный в свои невеселые мысли, Пол чуть не подпрыгнул.

— А почему вы думаете, что ее чем-то облили?

Следователь с интересом взглянул на Маршу.

— Не знаю, — с деланной небрежностью протянула девушка, — возможно, по следам огня. Конечно, пока вы не получите всех результатов экспертизы, ничего нельзя сказать с уверенностью.

У следователя вытянулось лицо.

— Мы думаем, это был керосин, хотя злоумышленники налили его слишком мало, чтобы уничтожить дом полностью.

Появление женщины-телохранителя, да еще хорошего профессионала, было для него явно неожиданным, и он не знал, какой тон выбрать. Наверное, ей не раз приходилось сталкиваться с подобным отношением, подумал Пол.

И тут до него дошел смысл слов следователя. Керосин. Поджог. Пожар был не случайным.

Кровь бросилась ему в голову.

— Пол, — начала Марша, и он обрушился на нее:

— Подонки! А если бы мои родители были дома… Мама не может быстро двигаться, а отец почти не видит. Они могли спать…

Обхватив голову руками, он опустился на ступени. Марша села рядом и осторожно взяла его за руку. И от этого прикосновения ему вдруг стало легче.

— Я знаю, Пол, — мягко сказала девушка. — Даже очень мужественным людям непросто свыкнуться с такими вещами. Что говорят свидетели? — повернулась она к следователю.

— Увы, — пожал плечами тот. — Соседи не видели никаких машин и не слышали шума. Похоже, что пожар начался вскоре после наступления темноты.

— Дверь взломана?

— Передняя не тронута. От задней остался лишь пепел, а на остатках замка никаких следов не обнаружено. Соседи говорят, что здесь было стекло, но никто не слышал, чтобы его разбивали.