Шэрон поначалу не думала, что из легкого флирта с этим молодым человеком выйдет что-нибудь хорошее. Но он, казалось, полюбил ее по-настоящему, и она жадно впитывала знаки внимания, уже не задумываясь, какими могут оказаться последствия ее доверчивости и наивности.

Узнав, что подружка беременна, Лесли не на шутку перепугался и сразу объявил, что не готов стать отцом и мужем. Они оба еще слишком молоды, чтобы обременять себя такой ответственностью, объяснял он. А посему не сделать ли ей аборт? Он заплатит. К тому же ему и в голову не приходило считать их отношения настолько серьезными. Как, католическая церковь запрещает аборты? Ну, это, милочка, уже просто глупости. Мы в конце концов современные люди…

Шэрон тогда рассеянно кивала и, конечно, не думала напоминать, как он клялся ей в вечной любви. Зачем ей человек, который ее не любит? Когда будущая мать заявила Лесли, что он может не беспокоиться ни о ней, ни о ребенке, тот немедленно возвратился в Англию, вздохнув с облегчением, что снова вышел сухим из воды.

Но это был хороший урок Шэрон. Она решила не отчаиваться и попытаться сделать все для своего ребенка. Пусть его жизнь сложится удачнее, чем ее. Пусть у него будет дом, любовь матери и уверенность в будущем. Этого так не хватало самой Шэрон в детстве, поэтому нельзя допустить, чтобы и ее дитя страдало от того же самого…

Через несколько минут в дверь постучал Рэндалл. На нем были джинсы и желтая футболка. Волосы он аккуратно причесал, но двухдневную щетину не сбрил. Шэрон пригласила его пройти в кухню, невольно думая, что никогда не встречала более сексуально привлекательного мужчины. Откровенно говоря, дыхание перехватывало при одном взгляде на него.

— Помимо отбивных я принес еще кое-что, — объявил он. — Надеюсь, ты не возражаешь.

Молодая женщина заглянула в пакет и радостно воскликнула:

— Свежие овощи! Я же могу сделать превосходный салат. И кукуруза! Рэндалл, это же просто здорово!

Не многие женщины так радовались и бриллиантовой броши, усмехнулся он. Одно из двух: или ей отчаянно не хватает денег на еду, или немного надо, чтобы ее осчастливить.

— Рад, что ты довольна.

— Довольна? — Она широко улыбнулась. — Ты просто не представляешь, как мне надоела еда из консервных банок. Свежие овощи и приятная компания — что еще нужно для чудесного вечера?

Чудесный вечер, значит, нахмурился Рэндалл. Знала бы она, кто я на самом деле, не радовалась бы так. Скорее всего, указала бы мне на дверь. Но еще не время откровенничать. Надо думать о Лайре и о той боли, которую она испытает, если Шэрон все же решит подать на Лесли в суд.

От одной этой мысли он почувствовал глубочайшее отвращение к себе. И молодая женщина, видимо заподозрив неладное, внимательно посмотрела на него.

— Что-то не так?

Рэндалл попытался беззаботно улыбнуться, но ему это не очень-то удалось. Вышла, скорее, злая ухмылка.

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

— Ты похож на человека, замышляющего убийство.

— Не беспокойся, я не маньяк, прикидывающийся бизнесменом. Чем тебе помочь?

Шэрон удивилась предложению и несколько секунд просто смотрела на него, потом поспешно отказалась.

— Ничем. Вспомни, это ведь я должна готовить для тебя, а не наоборот.

Честно говоря, ему хотелось думать, что она пригласила его к ужину ради него самого, а не выполняя служебные обязанности.

— Давай считать, что сегодня ты еще не работаешь на меня.

— Вот и я о том же… В общем, не плати мне за сегодня. Это будет нечто вроде испытательного срока.

С самого начала их знакомства Шэрон не делала секрета из того, что ей очень нужны деньги. И вдруг говорит, что за сегодня платить не нужно. Странно, обычно женщины так не поступают. С другой стороны, кто знает, может быть, она планирует получить кругленькую сумму от Лесли.

— В таком случае я просто обязан тебе помочь. Скажи, что мне сделать.

Шэрон искоса посмотрела на него, снова поразившись его редкостной привлекательности, и наконец придумала, что ему поручить.

— Тогда разожги гриль, а потом сам решай, что готовить — мясо или овощи.

Очень скоро их совместными усилиями ужин был готов. Шэрон убедила своего соседа перенести еду на деревянный стол во дворе, где было куда прохладнее и приятнее, чем в душной кухне.

— Здорово! — воскликнула Шэрон, когда они приступили к еде. — Давненько не пробовала ничего такого же вкусного. Кстати, вчера ты сказал мне, что не умеешь готовить. А мясо пожарил просто прекрасно. И рыбу тоже.

Рэндалл следил за игрой лунного света на лице своей очаровательной собеседницы.

— Готовить-то я умею, но не люблю и делаю это лишь по необходимости. Но ты тоже меня удивляешь. Я всегда считал, что беременных женщин непрерывно тошнит, что они и кусочка не могут проглотить.

— Не совсем так, — чуть насмешливо улыбнулась Шэрон. — Во-первых, далеко не всех, а во-вторых, только на начальной стадии беременности. Странно, что ты этого не знаешь. Неужели у тебя действительно никогда не было детей?

— Я же говорил, что у меня нет семьи, — проворчал Рэндалл с недовольным видом.

— Знаю… Но одно другому не мешает. Ты вполне мог бы иметь, скажем, сына… где-то на стороне.

Значит, она считает, что он ничем не лучше отца ее ребенка? Что он человек, которого интересует только собственное удовольствие? Жаль…

— Я был женат пять лет, но она не хотела детей.

Глаза Шэрон слегка расширились от удивления, словно она не могла представить себе такую женщину.

— А потом?

— Мы развелись с Юджинией десять лет назад. С тех пор я холост.

— И все же, почему она не хотела ребенка?

Рэндалл пожал плечами, надеясь показать ей, что этот вопрос его не особенно занимает.

— Она прежде всего стремилась сделать карьеру. А ребенок только мешал бы этому.

— Печально. И именно поэтому вы развелись? Ты хотел иметь сына?

Иметь или не иметь детей — в свое время это служило поводом для разногласий между супругами, но далеко не основным. Рэндалл женился на Юджинии, потому что хотел любить и быть любимым, хотел делить с кем-нибудь свою жизнь. Но очень скоро понял, что Юджиния не собирается ничего делить, только брать, не давая взамен. Развод был своего рода поворотной точкой в его жизни. С тех пор он стал куда более жестким человеком.

— Когда мы только поженились, я и в самом деле мечтал о сыне, как, должно быть, и все отцы. — И этого сына Рэндалл надеялся воспитать иначе, чем воспитывали его самого. — Но развелись мы не поэтому. Денег у моей жены было достаточно, но ей хотелось другого… социального статуса, вещей, которые я не ценил. Я понял, что она никогда не успокоится, поговорил с ней откровенно, и мы решили разойтись.

— Бедная женщина, — пробормотала Шэрон.

В ответ Рэндалл издевательски рассмеялся.

— Бедная женщина? Да у нее денег куры не клюют. И есть все, что душе угодно.

— И все же мне ее жаль. Она сама не понимает, от чего отказалась.

— Странный ты человек, — заметил Рэндалл, потянувшись к бутылке пива, предусмотрительно захваченной из дома.

— Почему? Потому что я совсем простая?

Всякий раз, когда Рэндалл начинал думать, что разобрался в ней, она делала или говорила что-нибудь такое… В общем, он чувствовал, что снова зашел в тупик.

— Напротив, ты кажешься мне очень умной.

— Я не о том. Имелась в виду моя жизнь — такая скучная и обыденная по сравнению с твоей.

Было в ней что-то необычное, то, от чего его охватывали смутные чувства, захлестывал вихрь полузабытых ощущений…

— А откуда ты знаешь, как я живу?

— Ну, мне известно вполне достаточно. Живешь в Англии, бизнесмен. Что же еще?

— Так, может, я соврал и на самом деле сигаретами торгую?

Шэрон расхохоталась.

— Ага, потому у тебя здесь вилла, работы по горло и все такое. Нет, по тебе сразу ясно, что ты человек, добившийся успеха. Но рискну сделать одно смелое предположение: успех в делах не сделал тебя счастливым.